Дэйн Не проходил даже в карантинных портах. Осмотр также включал микроскопическое исследование срезов кожи с шеи и плеч. Закончив, Тау с облегчением вздохнул.
— Ну, что ж, у тебя нет… точнее, не обнаруживается пока никаких Признаков болезни, — поздравил он, не окончив свою первую фразу.
— А что вы искали?
Немного помолчав, Тау объяснил:
— Здесь, — он дотронулся пальцем до впадины у основания горла Дэйна, затем повернул его и указал два места на ней и на лопатках, — у Кости и у Муры есть какие‑то красные припухлости, как если бы кто‑то вводил им наркотик. — Тау сел на откидное сидение. — Кости общался с туземцами, он мог подцепить что‑нибудь…
— Но Мура…
— В том‑то и дело! — Тау ударил кулаком о край койки. — Фрэнк не покидал корабля — однако именно он заболел первым. С другой стороны, вы до сих пор здоровы, а ведь вы выходили из корабля. Здоров и Али, а ведь он был с вами на охоте. Придется подождать. — Он устало встал. — Если почувствуете головную боль, немедленно отправляйтесь в свою каюту и не выходите из нее. Понятно?
Как узнал Дэйн, остальные члены экипажа подверглись такому же осмотру, но ни у одного не было признаков болезни, способных вызвать тревогу. Они находились на пути к Земле, но… И это “но” громко звучало у них в головах… Позволят ли им приземлиться? Тау должен найти ответ, прежде чем они вернутся в обычное пространство в Солнечной системе, или они окажутся в таком положении, что нарушенный контракт окажется самой маленькой из неприятностей. Кости и Мура были изолированы, несколько человек вызвались ухаживать за ними и Тау, неспособный находиться одновременно в двух местах, в конце концов решил, что Уикс будет присматривать за своими товарищами из инженерной службы. Следовало также перераспределить обязанности. Тау вместе с Мурой больше не мог ухаживать за гидропонным садом и этим занялся Ван Райк, а Дэйн оказался на камбузе и, так как у него не было опыта Муры в приготовлении пищи, скрашивающей их рацион из концентратов, он принялся экспериментировать и через некоторое время ему удалось приготовить жаркое, которое получило одобрение капитана Джелико.
Все с облегчением вздохнули, когда через три дня ни один из членов экипажа не заболел этой странной болезнью. Уже стало обычаем каждое утро, раздевшись до пояса, проходить перед Тау, который выискивал подозрительные пятна и бдительность врача не ослабевала. Тем временем Мура и Кости, казалось, не испытывали страданий. Когда печальный период головных болей кончился, клиенты Тау впали в полубессознательное состояние. Они ели, если пищу клали им в рот, но не узнавали тех, кто ухаживал за ними и не отвечали на вопросы. Между посещениями больных Тау напряженно работал в своей крошечной лаборатории, исследуя пробы крови, перечитывая записи о многочисленных заболеваниях и пытаясь найти причину случившегося, но до сих пор ему ничего не удавалось установить.
Выйдя из лаборатории, он зашел в кают–компанию и в полном изнеможении подсел к столу. Дэйн протянул ему кружку со стимулирующим напитком типа кофе.
— Я не могу найти! — врач скорее обращался к столу, чем к повару–дилетанту. — Это нечто вроде яда. Кости выходил из корабля, Мура — нет. Но Мура заболел первым. А мы не везем никаких сарголийских продуктов… Да и на планете мы ничего туземного не ели. Разве что ни тот, ни другой об этом не подозревали? Если бы мне удалось добиться ответа об этом! — вздохнув, он положил голову на руки и через секунду уже спал.
Дэйн взял из его руки кружку и сел на другой конец стола. Он не хотел будить Тау, пусть тот хоть немного отдохнет, это ему было необходимо после четырех суток напряженной работы. По коридору в гидропонный сад прошел Ван Райк, по пятам за ним брел Синдбад. Но вот кот повернул назад и прыгнул Дэйну на колени. Он принялся тереться головой о руки юноши и лапой трогать его за подбородок, привлекая к себе внимание.
— В чем дело, парень? — Дэйн потрепал уши кота. — Не болит ли у тебя голова?
В следующее мгновение дикая мысль пришла ему в голову. На Сарголе Синдбад почти все время провел вне корабля, а на корабле бывал во всех каютах. Не мог ли он быть разносчиком болезни? Мысль хорошая, но если она верна, то по логике второй жертвой должен стать Ван Райк или он сам — Дэйн. В их каютах Синдбад проводил большую часть времени, а не у Кости. Кот не проявлял особой симпатии к Кости и никогда не спал в его каюте. Нет, пожалуй, это не подходит, но все же об этом нужно рассказать Тау. Любое подозрение, каким бы диким оно не было, следовало проверить.
Всех сбивала с толку последовательность заболеваний. Как установил Тау, у Кости и у Муры не было ничего общего за исключением того, что они были членами одного экипажа. Они жили в разных помещениях, работали тоже в разных, у них не было одинаковых пристрастий к какой‑либо особой пище или питью. Они даже были представителями разных рас. Фрэнк Мура — потомок удивительного народа, жившего на островах архипелага в одном из земных морей. Сто лет назад эти острова были сглажены и поглощены морем. Древнее название этой нации — японцы. А Кости происходил из наиболее населенной части планеты, которая называлась Европой. Нет, абсолютно во всем различались эти жертвы удивительной болезни и совпадало только одно — оба были членами экипажа “Королевы Солнца” и оба родились на Земле.
Тау вздрогнул и выпрямился, оторопело глядя на Дэйна, затем пригладил свои густые черные волосы. Дэйн передал ему кота и в двух словах рассказал о своих подозрениях. Руки Тау задержали Синдбада.
— Что‑то в этом есть. — Он выглядел теперь немного бодрее. Жадно проглотив напиток, вторично предложенный Дэйном, он торопливо направился в лабораторию, держа кота под мышкой.
Дэйн прибрал в камбузе, стараясь сохранить все так, как было при Муре. Он не ждал многого от своего открытия, но исследовать кота, конечно, было необходимо. В течение следующего часа врач не появлялся, но Дэйна это не беспокоило. Встревожился он при появлении Али, который спросил его:
— Ты не видел Крэйга?
— Он в лаборатории, — ответил Дэйн.
— Он не ответил на стук в дверь, — возразил Али. — А Уикс говорит, что Тау не заходил сегодня осмотреть Карла.
