соль”? Соль в смеси с травой факсел делала на какое‑то время скот больным, но зато потом у него вырабатывался иммунитет. Теперь на Комблайне никто не покупает корову, не евшую соль.
— Звучит логично, — согласился Рип. — Но как нам доказать это?
Лицо Али потемнело.
— Методом исключения, — мрачно сказал он. — Если все остальные заболеют, а мы останемся здоровыми, то это и будет доказательством.
— Но мы должны что‑то делать, — возразил Шеннон.
— Как? — поднял брови Али. — Нет ли у тебя пары литров этого сарголийского напитка? Мы не знаем, что в нем было, и вообще не уверены, что именно в нем причина.
Все они знали основы медицины и умели оказывать первую медицинскую помощь, но проведение лабораторных экспериментов требовало гораздо больших знаний и опыта. Если бы Тау был на ногах, он, возможно, и ухватился бы за эту ниточку и навел бы порядок в хаосе, охватившем “Королеву”. Но хотя они и сообщили свои предположения капитану, Джелико был бессилен что‑либо предпринять. Даже если эти четверо, попробовавшие напиток дружбы, действительно приобрели иммунитет к болезни, воцарившейся на корабле, то почему это произошло, выяснить было невозможно.
Корабельное время продолжало идти и они не удивились, когда Стин Вилкокс ушел со своего кресла возле компьютера — его увели в каюту, что стало уже привычной процедурой. Лишь Джелико сопротивлялся болезни вместе с четырьмя младшими членами экипажа, ухаживая вместе с ними за беспомощными больными, в положении которых не было никаких изменений. Проходили часы и дни, а им не становилось ни хуже, ни лучше. Но каждое мгновение приближало их к большей опасности. Рано или поздно они должны были совершить переход из гиперпространства в обычный космос, а такой прыжок мог совершить лишь опытный штурман. По мере приближения к этому моменту круглое лицо Рипа худело.
Джелико все еще оставался на ногах, но если капитан заболеет, вся ответственность ляжет на плечи Шеннона. Малейшая ошибка может привести всех к гибели. Дэйн и Али освободили Рипа от всех его обязанностей и теперь он все время проводил в кресле Стина Вилкокса перед компьютером. Он вновь и вновь перечитывал записи о прокладке курса, которые вел штурман, а капитан Джелико с темными кругами вокруг глаз проверял и перепроверял вычисления. Когда наступил роковой момент выхода, Али и Уикс находились в инженерной секции. Уикс был готов следить за приборами инженера, до которых не дотрагивался помощник инженера, а Дэйн, убедившись, что больные спокойно лежат в своих койках, занял место связиста Танга.
— Подготовить двигатель к прыжку.
— Двигатель готов, — донесся из глубины голос штурмана.
— Восемь — пять — девять… — это был голос Джелико.
Дэйн вдруг обнаружил, что больше не может ждать. Он закрыл глаза и приготовился к шоку, который сопровождал переход. Закружилась голова и он вынырнул в обычном пространстве. Дэйн открыл глаза и увидел, что по–прежнему сидит в кресле связиста. Струйки пота сбегали по коричневому лицу Шеннона и на его рубашке между лопатками темнело пятно. Мгновение он не решался поднять голову и взглянуть на экран, который показывал им, что переход удался, но когда он сделал это, то увидел знакомые очертания созвездий. Итак, получилось — они не слишком уклонились от курса, намеченного Вилкоксом. Они в пределах Солнечной системы, а переход из гиперпространства позади. Рип глубоко вздохнул и опустил голову на руки.
С чувством тревоги Дэйн отстегнул привязной ремень и поторопился к нему. Когда он дотронулся до плеча Рипа, помощник штурмана устало поднял голову. Неужели Рип тоже заболел? Но тот открыл усталые глаза.
— У тебя болит голова? — тряс его Дэйн.
— Голова? Нет… — с трудом проговорил Рип. — Очень хочу спать, только спать.
Казалось, он не испытывал боли. Дэйн подхватил Рипа и довел его до каюты, надеясь, что это всего лишь усталость, а не болезнь. Корабль был поставлен на управление автопилотом, пока Джелико прокладывал дальнейший курс. Дэйн опустил Рипа на койку и стащил с него рубашку. Красивое лицо спящего помощника штурмана выглядело бледным и усталым. Он свернулся в клубок, словно ребенок, и кожа его была чиста. Это был настоящий сон, а не чума. Дэйн отправился обратно в штурманскую. Он не был штурманом, но понимал, что у капитана должен быть помощник, и хотел предложить ему свою помощь, пока Шеннон спит.
Джелико сгорбился перед малым компьютером. Лицо его напоминало череп, туго обтянутый кожей. Скулы остро выступили, глаза запали, а нос заострился.
— Шеннон заболел? — Голос капитана был слаб, но головы он не повернул.
— Он просто устал, сэр, — поторопился объяснить Дэйн. — На нем нет следов болезни.
— Когда он проснется, скажите ему, что я ввел координаты, — пробормотал капитан. — Он сумеет проложить курс…
— Но, сэр… — возразил Дэйн, но внезапно остановился, так как капитан схватился руками за голову.
Когда Дэйн бросился вперед, чтобы поддержать капитана, тот рванул воротник рубашки и обнажил грудь. В объяснениях не было необходимости — красные пятна на коже капитана объясняли все. Джелико держался на ногах, собрав все силы и преодолевая приступы боли. Дэйн подхватил его и оттащил от компьютера, надеясь, что капитан не потеряет сознания и сумеет с его помощью добраться до своей каюты. Они действительно проделали это путешествие и были встречены хриплыми криками хубата. Дэйн яростно хлопнул по клетке, раскачав ее, и тем самым заставил замолчать любимца капитана, который смотрел зловещими глазами, как Дэйн укладывает капитана в постель.
Уходя из каюты, Дэйн с тоской подумал, что теперь на ногах остались лишь четверо. Если Рип не заболел, они смогут приземлиться. Дэйн похолодел, представив себе, что Рип вышел из строя и ему придется сажать “Королеву”. Но куда сажать? Земной карантин находился на Луне, в Луна–сити… Но стоит ли им сообщать о себе и описывать, что происходит на корабле? Ведь их могут объявить зачумленным кораблем, тогда они погибли. Он медленно спустился в кают–компанию и застал там Али и икса. Они смотрели на него.
— Заболел старик, — сообщил он.
— Рип? — коротко спросил Али.
— Спит, устал. Капитан сидел в кресле пилота, не уступая болезни.
— Итак, нас осталось трое, — подвел итог Али. — Где мы сядем? В Луна–сити?
— Если нам разрешат. — Дэйн ожидал самого плохого.
— Но они должны разрешить! — воскликнул Уикс. — Мы не можем вечно оставаться здесь.
, — Хотел
