Доктор расстроился:
— Что, так мало?
Ксо'рил быстро пересмотрел числа. Разумеется… И тут он заметил ошибку. Он провёл вычисление для рептилии.
— Приношу свои извинения, Доктор, на самом деле семнадцать часов и девять минут. Советую вам, Доктор, больше не пытаться пробраться на корабль лорков без билета. Другие казначеи могут оказаться строже, чем я.
— Уверяю вас, я не…
— Прошу вас, Доктор, не хочу даже и слышать об этом.
Ксо'рилу доводилось слышать самые разные оправдания, но, по его мнению, всё всегда сводилось к одному и тому же: тот, у кого нет билета — безбилетник. Из планшета высунулась карточка, которую Ксо'рил вручил Доктору. На ней шёл обратный отсчёт.
— Когда цифры дойдут до нуля, вам придётся заплатить за дальнейшее пребывание или каким-то образом отработать его. Разумеется, и то и другое можно сделать не дожидаясь истечения срока. Хорошего вам дня.
* * *
Когда он зашёл в ТАРДИС, навстречу ему выкатился К-9. Доктор сел в кресло и нагнулся, чтобы погладить К-9 за ушами-антеннами.
— Мы находимся в самом безопасном месте во Вселенной, — сказал он.
— Хозяин?
— Мы на лоркском корабле-хранилище, — продолжил Доктор.
— Хозяин?
Доктор ухмыльнулся. То, что задумывалось как быстрый осмотр, вынужденно затянулось, пришлось модифицировать их установку переработки отходов, чтобы этот разозлившийся Ксо'рил не вышвырнул его и ТАРДИС в космос (Безбилетник! Надо же!). Вот что случается, когда пытаешься проехаться у лорков без оплаты; в его возрасте пора бы уже об этом знать. У лорков ничего не бывало даром.
— Мы на лоркском корабле-хранилище, — снова сказал он. — Ты никогда не слышал о лорках?
— Подтверждаю.
— Примечательный народ. Они летают по космическим магистралям миллиарды лет. Вроде и смотреть не на что, просто плюшевые мишки с четырьмя руками, но… Они приглядывают за чужими вещами, сколько угодно долго, пока не закончится оплата. Там, в трюме, ящиков столько, что конца им не видно. Они перевозят пассажиров, товары, произведения искусства, еду, данные, и всё с абсолютной сохранностью. Не задают никаких вопросов. Целые цивилизации и культуры оставляют свои ценности у лорков, и лорки готовы жизнь отдать ради защиты сохраняемого. Вооружение этого корабля способно разносить в клочья целые планеты, но им пользуются исключительно ради сохранения нейтралитета.
К-9 не был спроектирован для поддержания светских бесед, поэтому ничего не ответил.
— За небольшую дополнительную плату они могут даже погрузить долгосрочный груз в замедляющее поле. Суёшь его в сейф, включаешь замедляющее время поле, и забираешь потом когда хочешь — хоть через тысячу лет, хоть через миллион.
Доктор покачал головой. Что-то он разболтался.
— Пойдём, устрою тебе экскурсию. Это будет ценным вкладом в твоё образование.
* * *
Ксо'рил быстро зашёл в медотсек «Сопутствующей Безопасности». Это было большое помещение, поскольку оно было оборудовано для пассажиров, и даже Ксо'рилу лоркские медики казались маленькими на фоне оборудования.
— Я пришёл, как только освободился. Вы сказали, что что-то случилось.
— Да, спасибо, что пришли, — доктор Шр'кру провела казначея к одной из изоляционных капсул. — Посмотрите.
Ксо'рил посмотрел и отшатнулся. Со второй попытки он разглядел, что в изокапсуле находился драконианин. Его лицо и головной гребень говорили сами за себя. На драконианине не было чешуи, всё его тело было покрыто гноящимися ранами.
— Вчера я его лечила, — сказала Шр'кру. — У него было редкое драконианское состояние, когда новая чешуя начинает расти до того, как сошла старая. Он просто с ума сходил от зуда.
— С проблемой удаления старой чешуи вы справились, — прокомментировал Ксо'рил.
— У меня не было необходимых лекарств, поэтому я дала ему дозу эскулака.
— А вы не перестарались?
— Он был в отчаянии и был согласен платить.
— А, — у Ксо'рила пропали все возражения, — и теперь у него гипер-реакция?
— Хуже того. Сегодня утром он явился с симптомами анлеррианской лихорадки. Это очень тяжёлая болезнь. Вначале облазит эпидермис, потом дермис, а потом всё остальное, вплоть до внутренних органов. Она смертельна, ей всё равно, какой биологический вид атаковать, и она очень заразна. Вирус переносится клетками отпадающей кожи.
При слове «заразна» Ксо'рил побледнел:
— Но вы, тем не менее, ещё не уверены?
— Нет. В этом секторе никогда не было случаев анлеррианской лихорадки, и пациент говорит, что никогда с ней не сталкивался, и даже не бывал в тех частях космоса, где она встречается.
— Значит, это что-то другое? — ухватился за соломинку Ксо'рил.
— Надеюсь, потому что она известна тем, что может убить до половины населения планеты.
— Извините, пожалуйста…
Оба лорка повернулись на голос, к двери. Там стояли двое взрослых людей и ребёнок, и лицо ребёнка было покрыто красной сыпью.
— Наша дочь сегодня проснулась вот такая, — сказала женщина. — А мой муж… Дорогой, покажи врачу.
Мужчина протянул руку — на запястье было пятнышко сыпи.
Ксо'рил и Шр'кру переглянулись. Шр'кру крикнула:
— Сестра!
— Доктор? — подбежала одна из медсестёр.
— Немедленно поместите этих людей в изокапсулы. А вы трое, идёмте со мной в каюту для пассажиров. Казначей, мы будем держать вас в курсе.
Шр'кру с ассистентами вихрем умчалась из медотсека, оставив людей и Ксо'рила непонимающе моргать.
— Милостивый Космос, — прошептал Ксо'рил.
* * *
Шаги Доктора и жужжание двигателей К-9 эхом отдавались в глубинах трюма. Доктор шёл, засунув руки в карманы, К-9 ехал за ним по пятам. По обе стороны от них, словно миниатюрный Манхэттен, тянулись ряды ящиков и контейнеров.
— Это, разумеется, ещё даже не половина, — сказал Доктор. — Это всего лишь временное хранилище. Хранилища с замедлением времени намного больше. Барахло из цивилизаций, о которых никто никогда не слышал, хранится до тех пор, пока…
— Хозяин! — впервые после выхода из ТАРДИС подал голос К-9.
— Что?
— Один живой объект, 23 градуса относительно нашего текущего перемещения.
Доктор остановился и прислушался. Он услышал какие-то скользящие звуки, которые раз в несколько секунд прерывались «плюхом».
— Похоже, ты прав, — пробормотал он. — Всяких скользунов я много повидал, но вот плюхари встречаются гораздо реже.
По главному проходу по трюму они дошли до пересекающего его маленького прохода и выглянули из-за угла. Лорчонок-мальчик апатично тёр палубу шваброй: шорх, шорх, шорх. Затем он так же апатично макал швабру в ведро: плюх!
