Дядя Вова в гневном порыве продолжал излагать все свои задумки относительно того, как я должен был умереть согласно его планам. Казалось, от того что он выговаривается ему становится легче.
- Итак, костюм нам починили, теперь ты мог отправиться на поверхность, но я все же этого не хотел. По рации договорился с дежурившими в то время Вихровым и Громовым. Нужно было сделать так, чтобы ты с ними встретился. Посылать тебя на "Лиговку" в то время, когда ты должен был готовиться к отправке наверх, было бы весьма глупо, согласись. Тогда я попросил Антона отправить туда Юру, чтобы не возникло никаких подозрений. Тот, конечно же, согласился. Тут же, как я и предполагал, проявился твой нрав, и ты захотел пойти с ним. Разумеется, в мои планы не входило, чтобы Юра попал на "Лиговку" и тогда я незаметно вколол ему лекарство, вызывающее судороги и доводящее до потери сознания. Списал на внезапно проявившую себя старую травму, которой, возможно, никогда и не было. И тогда ты отправился туда один.
Все прошло безупречно. Вихров и Громов справились безукоризненно. Тебя, пока ты находился без сознания, доставили на "Выборгскую" ждущие своего часа в укрытие "красные". Убивать тебя мне тогда не хотелось - думал, в конце концов ты поймешь, что я поступил правильно, приняв их сторону. Думал, тебя просто подержат там до тех пор, пока не истечет данная нам на раздумье неделя, - дядя Вова ненадолго замолчал, а потом резко повысил голос: - Но тебе, черт побери, удалось сбежать! Я не знаю как, но ты ускользнул из-под носа у "красных", прошел четыре станции, на которых было до хрена вооруженных людей, и добрался до "Ладожской"! Ты даже вообразить не можешь, что я испытал, когда увидел тебя! Я еле сдерживался, чтобы не свернуть тебе шею прямо на месте.
Мне больше ничего не оставалось, как отправить тебя на поверхность. Хоть ты и везучий сукин сын, тамошние твари должны были истерзать тебя как тряпичную куклу. Учитывая то, что ты ни разу не был наверху со дня Катастрофы, вероятность выжить у тебя была равна нулю. Тем более что перед выходом ты немного выпил. Но тебе и тут удалось выжить! Это... просто потрясающе! Тебя, на хрен, ничто не берет!
Но теперь, пока ты не наделал новых глупостей, с каким наслаждением я пущу тебе пулю в лоб, ты бы знал!
- Ха! - усмехнулся я. - Ну, допустим, ты меня и убьешь. Но что ты скажешь остальным. Ведь они рано или поздно схватятся меня, а ведь все видели, куда мы пошли. Да и труп ты мой никуда не денешь. Убив меня, ты только себе сделаешь хуже.
- Ошибаешься! Как ты думаешь, поверят ли мне, если я скажу, что ты напал на меня сам, учитывая тот факт, что ты только что вернулся с поверхности, где пробыл без малого почти день? Кто знает, что могло случиться с твоей психикой за это время. И хотя я-то вижу, что тебе ничего не сделалось (а как могло быть иначе), люди больше поверят мне, второму лицу на оранжевой ветке. Что ты на это скажешь?
А что мне было сказать? Дядя Вова прав, а я был морально подавлен. Надо же, я относился к этому человеку как к отцу, а он. Убил мою маму и пытался убить меня. И теперь ему никто не сможет помешать...
- Владимир, мне сказали, что Олег у тебя. Мне можно войти?
Антон. Боже, как он вовремя. Я не мог в это поверить, мне просто везет. Я не человек, а баловень судьбы какой-то.
- Давай немного попозже, мне с Олегом еще кое о чем нужно поговорить. Тет-а-тет.
- А, ну тогда ладно! Я зайду через пятнадцать минут, хорошо?
- Хорошо, - ответил дядя Вова, а потом добавил тихо, чтобы слышал только я: - Думаю, к тому времени я тебя уже прикончу.
Нельзя было упускать свой шанс. И пускай мне это будет стоить, Антон, по крайней мере, узнает правду.
- Антон Борисович, помогите! - заорал я и одновременно с этим перевернулся на спину. Никак не ожидавший от меня такого поступка, дядя Вова попытался направить на меня пистолет, но было уже поздно - носком ботинка я отвел его руку в сторону. Раздался выстрел, а потом вскрик. Антон, уже расстегнувший молнию палатки, не успел даже войти внутрь, как пуля попала ему в ногу. Он тут же упал на одно колено и схватился за раненое место.
Воспользовавшись случаем, я обрушил град ударов на дядю Вову. Когда я заносил ногу, наверное, в двадцатый раз, он выронил пистолет и, кажется, вырубился.
Я встал на ноги, признаться не без труда, и подбежал к Антону.
- Вы как?
- Нормально, жить буду. Олег, что все это значит?
- Объясню в более спокойной обстановке. Для начала надо бы его связать, пока он не очнулся.
- Кого? Владимира?
- Его самого. Эй, вы, двое, бегом сюда! - пара рослых парней, не задавая лишних вопросов, поспешили исполнить мой приказ.
Но пока они шли, дядя Вова уже очнулся. Посмотрел на меня, Антона, приближающихся парней, схватил пистолет и приставил его себе к виску.
- Ну ладно! - это были его последние слова. Потом он просто вышиб себе мозги.
Когда Антон освободил меня от связывающих мои руки веревок, я помог ему подняться. Он оперся о мое плечо, и мы кое-как доковыляли до его палатки. Там я ему пересказал весь монолог дяди Вовы. Антон, пораженный услышанным, долго не мог вымолвить и слова
- Кто бы мог подумать, что Владимир окажется предателем. А ведь он был мне как брат...
- Не вы одни разочаровались в нем, - сказал я. Дядя Вова проворачивал все свои грязные дела практически у нас под носом, и ему все время удавалось оставаться незамеченным, быть вне подозрения. Признаюсь, были моменты, когда я думал, что у нас в стане завелся шпион, но я никак не предполагал, кто им окажется.
- Жаль его. Он ведь не всегда был таким, просто принял неправильную сторону, - покачал головой Антон. - Олег, дай мне, пожалуйста, мой свитер.
Не совсем понимая, для чего ему понадобился свитер, я все же исполнил его просьбу. Антон карманным ножом отрезал от него рукав, затем сделал еще один надрез. Получилась своего рода лента, которой он перевязал свою рану.
- Но...
- Не переживай, пуля прошла насквозь. Надо было просто остановить кровотечение.
- И что нам теперь делать? - я задал этот вопрос, чтобы хоть как-то разрядить обстановку - в воздухе опять повисла тишина.
- А нам больше ничего не остается - придется сдаваться "красным". Иного выхода, как это ни печально, я не вижу.
Эти слова дались ему не без труда. Антон провел рукой по лицу. Казалось, от этого он постарел сразу лет на десять.
- Сегодня, - продолжил Антон, - мы соберем все патроны, а завтра я вместе с несколькими людьми поеду на красную линию и скажу, что мы сдаемся.
- Возьмите меня с собой.
Я понимал, что это было очень рискованно, отправляться туда, откуда сбежал, но мне хотелось еще раз увидеть Машу. Правда никакой гарантии того, что я ее увижу не было, но чем черт не шутит. Вдруг... К тому же, если выбирать человека на роль телохранителя Антона, моя кандидатура по-моему очень подходит. Однако как же Антон будет, с раненой ногой-то? Я задал ему этот вопрос.
