Ознакомительная версия.
Но гражданин уже спал.
И почему-то ему снились смеющиеся дельфины.
Планет у этой звезды не было. Ни одной. Зато имелся роскошный пояс астероидов и две группы гипертоннелей – по и над плоскостью эклиптики. Поэтому звезда G-785 и служила общепринятым местом ведения переговоров. В случае опасности можно было попытаться отступить, скрываясь за поясом астероидов.
– Сегодня что-то решится, Давид.
Это сказала Анна Бегунец, главный экзопсихолог Флота. Должность ее, много лет бывшая синекурой, последний месяц оказалась востребована в полной мере. В глубине души Давид восхищался тем, как держится эта маленькая немолодая женщина – на чьих плечах ныне лежала ответственность за судьбу человечества.
– Да? – кратко спросил Давид. Гример, занимавшийся раскраской лица, неодобрительно покосился на пилота, но ничего не сказал. Он тоже был профессионалом – лучшим голливудским гримером из числа немногих прошедших медкомиссию. Ему приходилось заниматься макияжем капризных кинозвезд, ни на минуту не закрывавших рта… только это было на Земле.
– Вы же знаете, Давид, какое сакральное значение придают д-дориа числу шесть. Сегодня шестой тур переговоров.
Самоназвание Чужих прозвучало из уст Анны очень чисто. Д-дориа. Комки разноцветных щупальцев. Сухопутные осьминоги…
Гример полюбовался разукрашенным лицом, отступил на шаг, кивнул. Потом присел на низенький стульчик и занялся паховой областью.
– Сегодня гениталии должны быть белыми, – сказала Анна. Голос ее был невозмутим и лишен даже тени иронии. – Это знак добрых намерений и надежды на скорое завершение спора. Меня не оставляет ощущение, что д-дориа почему-то не доверяют нам.
Гример покосился на Анну. Несмотря на молодость, этот импозантный негр не боялся высказывать свою точку зрения.
– Белые? А как же красные ободки? Вспомните дополнительное толкование к кодексу цветов, мисс Бегунец!
– Один ободок, – согласилась Анна, поколебавшись. – И не больше!
Давид тоскливо смотрел в зеркало. Гримерная на космическом корабле! Боже мой… И он – голый мужик, раскрашенный в немыслимые цвета, должные что-то символизировать. Пять дней назад, после первого тура переговоров, Бегунец рассказала ему русский анекдот про ковбоя и зеленую лошадь. Анекдот не показался Давиду смешным, но запомнился.
И ничего нельзя поделать. Переговоры должны вести те, кто осуществил первый контакт. На переговоры надо приходить обнаженными и в символической раскраске.
Можно, конечно, отказаться. Заявить, что люди не приемлют подобных условий. Но не станет ли это поводом к войне?
Как бы ни старались сейчас на Земле правительства и корпорации, строящие Глобальную Сферу Обороны, но у Земли лишь один межзвездный корабль. Первый, экспериментальный, так легко и так не вовремя встретивший чужую разумную жизнь…
У одних лишь д-дориа – сотни космических кораблей.
И вот он, прославленный пилот и немолодой, кстати, человек, ветеран НАСА и участник первой марсианской, идет на переговоры, посверкивая ягодицами. Согласно этикету Чужих – то, на чем сидишь, должно блестеть!
Позор. Стыд. Унижение.
Но лучше унизиться, чем погубить человечество.
– Вы не переживайте так, Давид, – сказала Бегунец. – В одном из первых русских фантастических романов при первом контакте с Чужими люди раздевались догола… демонстрировали красоту человеческих тел.
– Как может оценить человеческую красоту сухопутный осьминог? – тоскливо спросил Давид. Покосился на гримера. Тот трудился безропотно и отрешенно. Профессионал… все мы профессионалы.
– Вспомним нудизм и боди-арт, роспись по телу, – продолжала Анна. – Опять же – североамериканские индейцы…
– Я старый волосатый мужик с отвислым брюхом и кривыми ногами! – не выдержал Давид. – Мусорная урна – и та красивее меня.
Анна суховато улыбнулась, будто давая понять – «разговор закончен». Сказала:
– Вы должны быть уверены в себе, Давид. Насколько нам известно, девять разумных рас мирно сосуществуют в космосе. Девять рас! Они не воюют, они уважительно отзываются друг о друге. Неужели мы не сумеем войти в их число?
– Какой из меня дипломат, Анна? Я и с женой-то с трудом общий язык нахожу. – Давид не удержался от ехидства и добавил: – Вот если на переговоры позволят прийти вам… уверен, все сразу наладится.
– Как только это станет возможно, я разденусь догола, намажусь краской и пойду на переговоры, – серьезно ответила Анна. – Смотреть на меня будет не так приятно, как лет сорок назад… но что поделать. Рональд, время!
– Все, все… – забормотал гример, быстрыми взмахами кисточки нанося на колени бесформенные желтые пятна. – Последний штрих…
Давид еще раз глянул на себя в зеркало. Вздрогнул и отвел глаза.
Если проклятые журналисты сумеют раздобыть видеозаписи переговоров – его весь мир осмеет.
Конечно, если мир еще будет существовать.
* * *
«Колумб» занимал полнеба. Длинные топливные баки, вынесенные на консолях реакторы, медленно вращающееся кольцо жилых палуб, решетчатая антенна гипердвижка. Давид последний раз оглянулся на единственный звездный корабль человечества – и у него защемило сердце. Всего двадцать лет понадобилось Соединенным Штатам, чтобы при посильном участии остального мира построить этот чудесный звездолет. Энтузиазм, охвативший американцев после открытия принципа туннельного гиперперехода, ничуть не схлынул за два десятилетия. Словно вернулись времена Дикого Запада, фронтира, отважных переселенцев… Уже не казались фантастикой «Звездные войны» и «Вавилон-5». Будущее стучалось в двери. Даже сам Давид, лучше других понимавший, как долог будет путь от первых кораблей к завоеванию Галактики, ловил себя на совершенно диких фантазиях. Вот он вместе со старшим сыном странствует инопланетными джунглями… вот, плотно пообедав расплодившейся в прериях чужой планеты индейкой, едет на джипе к космопорту… чтобы пропустить стаканчик-другой в компании знакомых пилотов и смешных, отсталых, плохо цивилизованных аборигенов…
И вдруг – такая беда… голый разукрашенный человек в тесной кабине космошлюпки. А впереди – причудливые формы корабля д-дориа, гораздо меньшего размером, но при этом куда более совершенного…
Зал переговоров построили д-дориа. Десятиметрового диаметра прозрачный купол на металлической платформе. В куполе была пригодная для дыхания атмосфера. Еще там была гравитация. Настоящая, а не тот суррогат, который создавало вращающееся жилое кольцо «Колумба». Человечеству оставалось надеяться лишь на доброту Чужих. Ну… и на умение пятидесятилетнего пилота блефовать.
Ознакомительная версия.
