Родан остановил машину. Он поводил прожектором, изучая картину на экране.
— Ничего! — проворчал Дерингхаус, смотревший из-за его плеча. — Но мы можем продвинуться вперед еще на два метра.
Родан кивнул. Машина осторожно тронулась с места, высунув свой нос из отверстия расселины.
Поле зрения моментально расширилось.
Первое, что увидел Родан, была каменистая дорога, тянувшаяся вдоль отвесного склона горы на высоте выхода из перевала с легким уклоном с востока на запад. Если свернуть осторожно, то можно было бы отбуксировать на нее машину и спуститься по ней.
Родан направил прожектор на юг. Тот нарисовал в темноте полосу света и потерялся там, где кончалась его сила, не высветив подробностей местности.
— Котловина, — сказал Родан. — Слишком глубокая, чтобы мы могли увидеть что-нибудь отсюда.
— Вам не составило бы труда на секунду выключить прожектор? — спросил Дерингхаус.
Родан с удивлением посмотрел на него.
— Что за таинственность? Конечно, нет.
Он выключил прожектор.
Секунду спустя, после того, как на экране исчезли последние блуждающие огни интенсивного ультракрасного света, он понял, чего хотел Дерингхаус.
Телеэкран заполнил вдруг бесконечный расплывчатый рой бледно светящихся фигур. Светящиеся существа — по крайней мере, тысяча существ и такое же разнообразие форм. При ярком свете прожектора только острый взгляд Дерингхауса мог разглядеть их.
— Долина призраков, — пробормотал Дерингхаус.
Его голос звучал насмешливо, но не настолько насмешливо, чтобы не услышать, как сильно потрясла его эта картина.
— Что случилось? — донесся голос Булля из последней машины. — Почему вы не двигаетесь дальше? Где долина призраков?
— Здесь! — ответил Родан. — Прямо перед нами. Будьте внимательны при повороте на том месте, где сейчас стоит моя машина. Поехали!
Кромка скалы оказалась чрезвычайно удобной дорогой для проезда, которую, казалось, проложил кто-то, кто заранее знал, что в один прекрасный день здесь появится эта экспедиция из трех гусеничных машин.
Во время езды по кромке Родан держал прожектор включенным, чтобы видеть дорогу. Поэтому трепещущие светящиеся существа исчезли из его поля зрения.
Однако, он не забыл о них. Главный вопрос состоял в том, будут ли странные призраки вести себя так же дружелюбно, встретившись на пути одиноких машин в большом количестве, как и те, которые все еще плясали позади машин, сохраняя гипергеометрическую форму.
Отвесный склон горы изогнулся. Некоторое время дорога шла на юго-восток, а потом снова точно на юг. По расчетам Родана, нужная ему гора находилась на расстоянии не более восьмидесяти километров.
Когда кромка преодолела восьмисотметровую отметку высоты, на которую взобрались машины по другую сторону горы, она стала шире.
Родан продвинулся вперед настолько, чтобы две другие машины тоже могли уже съехать с кромки, а потом остановился.
Он выключил прожектор. Теперь ему мешал свет, шедший от ламп двух других машин. Он велел Крэсту и Буллю тоже выключить свои прожекторы.
Они сделали это.
И тогда они увидели одновременно на всех трех экранах странную, ужасающую картину.
Огромная долина был наполнена призраками. Они составляли целую армию.
Их передняя полоса находилась примерно в четырехстах метрах южнее от трех машин.
Эта котловина была единственной возможностью продвижения дальше на юг. Родан был уверен, что гора, замыкавшая котловину с юга, была той, которую он ищет.
Итак, машины вынуждены были пройти между светящимися существами. До сих пор они не проявляли враждебности, кроме тех случаев, когда отсосали защитный экран «Звездной пыли». Но до сих пор они действовали поодиночке, во всяком случае, в меньшем количестве. При всем желании нельзя было предположить, что они могут сделать, когда их тысячи.
Родан немного посовещался с водителями двух других машин.
Ответ Булли был однозначен:
— Мы должны пробиться! Чем быстрее, тем лучше!
Крэст принял следующее решение:
— Определите, что нужно делать, Родан. Я выполню ваши указания.
Родан решил пробиваться. Тем не менее, он пытался обеспечить экспедиции надежный тыл. Поскольку Танака Сейко вышел из строя из-за головных болей, Дерингхаус получил задание связаться со «Звездной пылью» и обрисовать Торе ситуацию.
Дерингхаус дал позывные и ждал подтверждения. Его не было. Он попробовал еще раз — по-прежнему безуспешно.
Родан запросил другие машины. Они отчетливо приняли позывные Дерингхауса.
Дело было не в передатчике.
Но «Звездная пыль» больше не отвечала.
Тора была слишком погружена в разговоры по телекому, связывающие между собой три экспедиционные машины, чтобы по первому же завыванию аварийных сирен определить, в каком секторе корабля не все в порядке. Она вскочила, испуганным взглядом уставилась на приборную панель и не находя неправильных показаний, почувствовала, как ее охватывает паника.
— Все устройства нейтрализаторов работают вхолостую! — прокричал интерком сквозь вой сирен.
Голос инженера звучал с раздражением и нетерпением. Он привык к молниеносной реакции Родана, а не к панической медлительности арконидки.
— Что нужно делать? — спросила Тора в ответ.
Потом ей пришло в голову, что мужчина не понимает ее языка. Она повторила вопрос по-английски.
— Это я хотел бы узнать от вас! — закричал инженер, которого выход из строя его генераторов, очевидно, заставил отказаться от проявления должного уважения.
— Что случилось с защитными полями?
— Они еще исправны. Нейтрализационный экран полностью вышел из строя, но я могу удержать корабль с помощью двигателей.
Вой сирен смолк. Когда снова воцарилась тишина, с Торы спала часть вызванной испугом нервозности.
Тора связалась с локацией.
— Вы можете что-то определить?
— Нет. Экраны стали совсем черными.
Тора включила большой обзорный экран центрального поста управления. Раньше он был однородно серым, теперь же он был заполнен такой же однородно черной пустотой.
Арконидка подбежала к приемнику, по которому она еще несколько минут тому назад слышала, как переговариваются между собой три гусеничные машины. Она не отключала его. Но он молчал и даже не издавал тихих аварийных шумов.
Тора начала понимать, что здесь происходит что-то такое, чего с ней еще никогда не случалось. Она хотела, чтобы вернулся Перри Родан, чтобы он мог дать ей совет, и одновременно проклинала его, потому что он осмелился оставить ее на этой чудовищной планете наедине с этим кораблем-великаном.
