Это были не слова, а энергия, которая зародилась прямо в сердце, быстро наполнила тело, едва не перехлестывая через край, и правитель ощутил себя не самостоятельной личностью, а частицей чего-то другого, бесконечно огромного и непостижимого. Приняв заполнивший сознание контакт, Найл без труда понял безмолвное удивление Великой Богини:
— Зачем ты пришел, Посланник?
— У нас беда, — торопливо объяснил правитель. — В город пришли захватчики.
— Я знаю, Посланник. Но зачем ты пришел?
— Они выгнали нас из города!
— Я знаю, Посланник. Но зачем ты пришел?
— Нам нужна помощь! — едва не закричал Найл.
— Я знаю, Посланник, — в который раз повторила Богиня. — Но только я никак не могу понять, зачем ты пришел ко мне?
— Ты должна помочь нам вернуться домой, выгнать врагов из города! — борясь с отчаянием, повторил Найл.
— Не понимаю. — В мыслях Богини сквозило ледяное спокойствие. — Почему я должна вам помогать?
— Но ведь ты… ты — наша Богиня, мы все — твои дети. Ты же не можешь нас бросить!
— Ах, Посланник, — укоризненно пожурила она, — ты все забыл…
И вновь в сознании правителя всплыли просторы родной планеты Богини — задавленные гравитацией разумные растения, суровый покой мира, не имеющего фауны. Комета принесла на Землю несколько десятков семян, но попали в удобные для жизни места и проросли только пять. Пять разумных существ на всю планету. Даже для могучего разума это слишком мало — полноценное развитие гостей из далекого космоса возможно только в мощном интеллектуальном поле, поле, которое способно образовать лишь всепланетное сообщество мыслящих существ. Поэтому, стремясь дотянуть до своего уровня местных животных, подросшие растения и начали накачивать все вокруг жизненной энергией.
Людям на этом празднике жизни места не нашлось, — обладая высоким интеллектом, они оказались невосприимчивы к излучаемым частотам, — а вот насекомые упивались энергией вовсю, быстро увеличиваясь в размерах. Вскоре один из видов пауков смог развить полноценный разум и начать строить свою цивилизацию.
Двум культурам на одной планете места не нашлось, и Землю захлестнула война на уничтожение. Победителями вышли пауки-смертоносцы, а уцелевшие люди стали их домашним скотом. К разочарованию Великой Богини, едва став повелителями мира, смертоносцы остановились в развитии и тихо наслаждались в своих тенетах дармовой энергией. Стремясь расшевелить восьмилапых носителей интеллекта, Богиня целенаправленно вывела разумных жуков-бомбардиров. Вновь вспыхнула война, но погасла еще быстрее прежней — жуки договорились с пауками о мире, и теперь они вместе почивали на лаврах. Все заботы о властелинах были переложены на плечи порабощенных людей, да и тем запрещалось читать, пользоваться инструментами, а уж тем более — изготавливать какие бы то ни было механизмы.
. — Ты пришел сюда убить меня, Посланник, но изменил свои намерения. Ты выбросил оружие, полагаясь на мою справедливость. В ответ я выполнила твое желание: позволила без кровопролития обрести власть над городом и подарить людям свободу. Тебе больше не нужно сюда приходить.
— Но нам нужна помощь! Мы должны прогнать из города захватчиков!
— У них хорошее мыслительное поле, причем интеллектуальные потенциалы людей и пауков взаимоусиливаются, — безразлично проинформировала Богиня.
— Они склонны к дальнейшему развитию.
— Но ведь это захватчики, — опешил Найл, — они враги!
— Они активны, — холодно поправила Великая Богиня Дельты. — В них нет покоя и созерцательности. В них скрыты огромные возможности роста.
— Постой! А как же мы?!
— Вы неинтересны.
Найл с ужасом понял, что контакта больше нет.
— Дравиг, ты слышал?
Но старый смертоносец находился в таком жестоком ступоре, словно его выкинули с корабля за борт в штормовое моря.
— Вот тебе и космическая брюква, — покачала головой принцесса. — И ради этого мы тащились в такую даль?
— Ты все слышала? — удивился Найл.
— Да, — пожала плечами принцесса. — А что?
Правитель оглядел людей и понял, что слышали все.
Впрочем, неудивительно. Они почти вплотную подошли к одному из мощнейших разумов вселенной. Тут и камень способен обрести уши.
— Смотри, Найл, — кивнула в сторону Богини принцесса. — Тут тебе и еда, и стены, и крыша над головой. А почему бы нам не поселиться прямо в ней?
— Ну зачем ты так, Мерлью? — покачал головой правитель. — Все-таки это Богиня.
— Какая разница? — хмыкнула девушка. — Если мы для нее перестали существовать, то почему бы нам самим не обратить на этот фрукт внимание? Или, боишься, отравимся?
— Потому, что мы не одни. — Найл указал в сторону ошарашенных смертоносцев.
— Перестань, — отмахнулась принцесса. — Их она тоже предала.
— Не думаю, что ей знакомо понятие предательства. Она взращивала пауков, как пауки выводят своих слуг, как земледельцы растят кроликов, как мой брат Вайг выращивал муравьев и дрессировал ос. Она наткнулась на новую, более удачную породу и забросила старую. При чем тут предательство?
— При том, что защищать ее смертоносцам теперь ни к чему! Пусть я глупая и ленивая принцесса, но почему бы мне не поселиться под кожурой этой премудрой свеклы и не отведать вселенского разума?
— Остынь, Мерлью. — Найл положил руку ей на плечо. — Мы не можем тронуть ее хотя бы потому, что после ее гибели смертоносцы опять встанут маленькими, как тот миниатюрный паучок, которого я нашел в пещерах метро. Да и не только они. Со смертью Богини из этого мира исчезнут почти все крупные животные, кроме людей. Как ты собираешься в нем жить?
Принцесса задумчиво пригладила волосы.
— Вот так, Мерлью, — развел руками правитель. — Она навсегда останется нашей Богиней — несмотря ни на что.
— Ты стоишь, Посланник? — прозвучал в сознании тихий вопрос.
— Дравиг? Это ты? — обрадовался Найл. — Ты пришел в себя?
— Да, Посланник. А ты смог встать на ноги?
Только тут правитель сообразил, что разговаривает с принцессой стоя. Его ногу, еще минуту назад дурно пахнущую и гниющую, покрывала молодая розовая кожа.
— Вот это да! — изумилась принцесса.
— Скажи, Посланник, — опять зазвучал голос Дравига, — а у тебя не было такого ощущения, что Великая Богиня испытывает нечто похожее на неуверенность?
Найл задумался. При всем опыте ментальных контактов он не мог уловить всей гаммы, всей полноты переживаний собеседника. Качественно оценить мельчайшие нюансы мысленного общения могли только смертоносцы.
