Слева от Вауна гравитационник шепчет соседу, врачу:
- Наверное, скоты захватили ее в плен и она благодарна за спасение.
Врач вторит, вполне предсказуемо:
- Только если бы ее спас человек типа меня. Стало быть, не только не догадываются, что девушка - сим, но и что на этом Q-корабле вообще все не правда. Или воображение Вауна сразу видит преступление, там где есть лишь резонные сомнения?
- От чего бы не отказался, - продолжает врач, - так это от горячего душа.
- Мы все были бы счастливы, если бы ты его принял, - говорит гравитационник.
Они просидели в этом медном тазу уже не один час. Некоторые формальности, потом душ, еда и сон. Завтра начнется проверка. Обычная программа. Один Бог знает, что планируется на этот раз.
- "Либерти", приготовиться к выбросу фала, - говорит мужской голос достаточно четко.
С поверхности корабля срывается облачко и быстро растворяется в вакууме.
Выплывает фал, вялость этой веревки обманчива - она мгновенно преодолевает пропасть, ее свободный конец раздувается и будто гигантская змея с круглым ртом пышет паром из шести ноздрей, присасываясь к люку встречного корабля...
Бубух!
- Есть контакт, сэр! Ваун отвечает, что понял, и снова ловит на себе мрачный взгляд Йецера. Ему хочется как-нибудь воспрепятствовать происходящему, но что он может сделать теперь, когда все зависит от "Юнити"? Физическая связь увеличивает опасность. Теперь они привязаны к мишени, в которую целится Рокер.
Если авалонцы решат улететь, они улетят вместе с ними. И врачу придется идти на борт этого сосунка - возможно, Ваун пошлет парня на смерть. Взгляд Йецера говорит, что во всем виноват Ваун, но Ваун никак не мог помешать ничему. Он всего лишь лейтенант, переодетый коммодором, - слизень, переодетый спейсером... представитель Братства, играющий за команду людей.
По крайней мере пока.
Пока он играет за команду людей.
Эта команда играет за Вэлхэл и Мэви. Команда противников призов не получит.
- Герметизация завершена, сэр.
Начать стоило бы с того, чтобы отобрать у Йецера его пушку. Отвлекает.
Может ли Ваун здраво мыслить, когда его того и гляди пристрелят? Конечно, ни одна из сторон не хочет, чтобы он мыслил здраво; они предпочитают думать за него, но его шея ближе к топору, чем шеи других, а кроме того, он почему-то чувствует, что отвечает за жизнь членов экипажа - ведь по крайней мере пятеро невиновных в команде есть. Если этот здоровяк струхнет, он может совершить ужасную глупость по отношению к Вауну.
Помощница командира дергает переключателями и отключает искусственную гравитацию, как только резкий толчок указывает на то, что присоединение фала закончено. У Вауна секунду кружится голова, потом все нормально. По мере приближения "Либерти" датчики уровня радиации мигают все чаше, но кабина хорошо защищена.
Врач отстегивает ремни безопасности:
- Разрешите...
- Нет. То есть не разрешаю.
Ваун быстро осматривает затуманенный круг лиц, но видит лишь удивление ни раздражения, ни насмешки. Значит, ему продолжают подыгрывать. Его решение не является беспрецедентным, ибо капитанам кораблей позволительно быть осторожными.
- Первый контакт поручается офицеру полиции. Здоровяк напротив обнажает при этой новации псевдокоммодора зубы, но, начни он возражать, слушатели встревожатся, а проход на "Юнити" пока открыт. Ваун бросает свирепый взгляд, и он отступает перед неизбежным:
- Сэр!
Йецер расстегивает ремни и вылетает из кресла.
Он плывет к дверям, помощница срывает перемычку. Шипит воздух, люк открывается. И Йецер уходит по пуповине в туманную даль. Врач удивлен и почти не скрывает, что расстроен.
Помощница хмыкает и морщит нос.
- Фу! Представляешь, двенадцать лет в такой вони?
Ваун ничего, кроме легкой затхлости, не чувствует.
- А я предвкушаю котел отличного водорослевого супа, - говорит радист.
Темно-желтым туманом плавают вокруг его головы волосы.
- Эта кашка?
- На вкус как какашка! - говорит врач.
- Кашка - какашка!
- Воняет лавками, - торжественно объявляет врач.
- Воняет девками! Давай обнимай... Помощница и гравитационник визжат от хохота.
- Прекратить! - кричит Ваун. - Помощник, приготовиться...
Гаснут огни. Ваун с ужасом смотрит на приборную доску, которая тоже стала черной. Ни ламп, ни подсветки приборов. Ничего. Как им это удалось? Закрыть люк вручную... Он нащупывает свой ремень, ошалело смотрит, как врач медленно всплывает к потолку с закрытыми глазами. Навигатор храпит, вяло поднимая руки в тошнотворной мольбе. Свет падает лишь из люка и усиливается, когда сжимается фал.
Рокер получил необходимые ему доказательства. Теперь он может нажимать на кнопку.
На борту есть еще один пистолет, он прикреплен к пульту помощницы.
Помощница что-то бормочет и вращает глазами. Необходимо добраться до этого пистолета...
Ваун расстегивает ремень безопасности и прыгает к пистолету. Из-за волнения он отталкивается слишком сильно, выхватывает пистолет из кобуры, пролетая мимо помощницы, и врезается в пульт плечом. Отскакивает в сторону, плывет назад, беспомощно размахивая руками и ногами, пока не удается найти точку опоры. Верх и низ несколько раз тошнотно меняются местами. Теперь кажется, что кабина перевернута вверх дном, а мертвый или умирающий экипаж - у него над головой.
Ракеты Рокера уже, конечно, в пути.
Ваун пытается сориентироваться по свету, льющемуся из люка, но свет меркнет, заслоненный тенью. Тень плывет вверх, потом налево, потом снова вверх и устраивается внизу, под ним.
Вауну в отчаянии удается пнуть плавающего в воздухе врача; в результате сам он, вращаясь, отлетает к люку. Врезается, хватается за косяк, дотягивается до рычага - и его останавливает мощная рука. Он внезапно утыкается в зеркало.
Его отражение одето единственно в шорты и мягкую кепку. Оно улыбается и говорит:
- Приятно познакомиться, брат! Это голос! Его собственный голос, голос Приора. Снаряды в пути. Ваун толкает гостя стволом и кричит:
- С дороги! Улыбка исчезает.
- Убери это, брат! Подожди! Я Аббат... Он хватается за пистолет. Ваун стреляет ему в грудь.
Далеко внизу пустынный океан движется столь медленно, что вроде совсем не движется, а "Суперогонь" повис в воздухе, и время умерло. Небо на границах мироздания густого кобальтово-синего цвета. Солнце над головой. Ангел низко на северо-западе.
Ваун летит, но у него болят глаза и все тело одеревенело. Он кисло посматривает на Клинка, который тоже не смыкал глаз, а все-таки нашел время пришить погоны старшего лейтенанта. Где он их отыскал, мать его? С ума сойдешь от такого рвения!
