— Тогда рассказывай, — сказал я. — Что будет, когда я приеду. Что скажет Надюшка. Что скажешь ты. Что скажет твоя мама. Что с нами будет.
— Все будет хорошо, — сказала Светлана. — И я обрадуюсь, и Надя. И мама моя обрадуется…
Я вел машину, в нарушение всех строгих правил ГАИ прижимая мобильник к уху одной рукой. Какие-то грузовики все неслись и неслись по встречной полосе.
Я слушал, что говорит Светлана.
А в динамиках все пел и пел тихий женский голос:
Когда ты вернешься, все будет иначе
И нам бы узнать друг друга…
Когда ты вернешься,
А я не жена, и даже не подруга.
Когда ты вернешься ко мне,
Так безумно тебя любившей в прошлом,
Когда ты вернешься
Увидишь, что жребий давно и не нами брошен…[9] □
He так много существует фантастов, признаваемых и профессионалами, и фэнами, и массовой аудиторией. Бытует даже мнение, озвученное некоторыми критиками и писателями, что прозаик изначально поставлен перед выбором: либо популярность, либо художественность… Феномен этого автора состоит в том, что его книги пользуются популярностью у всех категорий читателей.
0000: loading
Сергей Васильевич Лукьяненко родился 11 апреля 1968 года в казахском городке Каратау в семье потомственных врачей. Отец Сергея — известный в республике психиатр, мама — нарколог. Когда Сергею было пять лет, семья перебралась в Джамбул. Примерно тогда же мальчик научился читать. Первой книгой стала, конечно же, фантастика — подсунутый старшим братом зеленый томик «Незнайка на Луне». До восемнадцати лет автор успел прочесть все, что можно было достать в те времена, но семейная традиция диктовала нефантастический выбор, и в 1985 году Сергей поступил в Алма-Атинский государственный медицинский институт.
С новыми книжками было тяжело, и однажды на первом курсе на почве бескнижия захотелось написать что-то самому (в дальнейшем это стало творческим принципом: писать так, чтобы потом самому было интересно прочесть). Сергей написал несколько коротких рассказов, и неожиданно для начинающего автора их почти сразу же принял недавно созданный журнал «Заря», выходивший параллельно на русском и казахском языках. В 1988 году в разных номерах здесь были опубликованы три рассказа — «Нарушение», «Чужая боль» и «Спираль времени». А в конце года миниатюру «За лесом, где подлый враг» напечатал «Уральский следопыт». Редактор «Уральского следопыта», легендарный Виталий Иванович Бугров, выловивший рассказ из огромного самотека, стал «крестным отцом» молодого автора. Бугров прислал Сергею приглашение на литературный семинар «Аэлиты-89», а затем и выбил командировку от журнала на всесоюзный семинар в латвийских Дубултах.
Первое крупное произведение Сергей написал на втором курсе — толстая синяя тетрадь вместила в себя три повести: «Прости мне свою боль», «Танцы на снегу»[10] и «Не беги — гололед…», объединенные в роман «Холодное пламя». Роман так и не был опубликован, однако в межпланетных приключениях капитана службы безопасности Земного Содружества Стора Ивина можно увидеть ростки сюжетов многих будущих книг Лукьяненко.
0001: installation
Немало писателей, как на Западе, так и в России, вышло из фэндома. Сергей уже на третьем курсе основал клуб любителей фантастики «Альфа Пегаса»; начиная с 1989 года активно путешествовал по конвентам и лит-семинарам, а на переломе восьмидесятых — девяностых вместе с Аланом Кубатиевым даже создал журнал фантастики, носивший название «Чудеса и диковины» (впоследствии переименован в «Миры»). В начале девяностых, проучившись год в интернатуре по специальности врач-психиатр, Сергей сделал окончательный выбор в пользу литературной стези: сначала работал журналистом, а с 1994 года окончательно ушел на вольные писательские хлеба. Убедить родителей помог гонорар за повесть «Тринадцатый город», который на тот момент превосходил годовую зарплату врача.
В том, что человек, знающий и любящий фантастику, принимается ее писать, есть масса положительных моментов. Фантастика — литература идей, и зачастую авторы, приходящие «со стороны», не понимают, что их идеи и сюжеты банальны и неоднократно отработаны. Но в чрезмерной начитанности есть и минусы — молодой автор поневоле подражает своим кумирам. В ранних произведениях Лукьяненко сильно чувствуется влияние мэтров. Со страниц его первых рассказов и повестей на нас с прищуром глядят Хайнлайн и Саймак, Гамильтон и Шекли, а особенно Стругацкие и Крапивин.
В 1992 году молодой писатель от подражательства перешел к полемике с корифеями (тоже случай нередкий). Повесть «Рыцари сорока островов», начатая как пародия на книги Крапивина, выросла в жесткое противостояние крапивинской этике. За эту книгу С. Лукьяненко получил премию «Старт», хотя формально приз был вручен за вышедшую в Красноярске в том же 1992 году, но чуть раньше, книгу «Атомный сон».
0010: backbone
Одна из любимых забав Лукьяненко-писателя — экспериментировать с жанрами. Он писал и космооперу (трилогия «Лорд с планеты Земля», «Танцы на снегу»), и жесткий футуристический боевик («Линия грез», «Императоры Иллюзий»), и детскую юмористическую фантастику (трилогия «Остров Русь»), и фэнтези («Мальчик и Тьма»), и мистический реализм («Осенние визиты»), и альтернативную историю («Искатель небес»), и виртуальную реальность («Лабиринт отражений»), и детективную пародию на киберпанк и космооперу («Геном»), и городскую фэнтези («Ночной Дозор»). В середине девяностых почти одновременно были написаны такие разные по духу и стилю произведения, как «Линия грез» и «Осенние визиты». В дилогии «Линия грез» и «Императоры иллюзий» (позже к двум романам добавилась небольшая повесть «Тени снов») используются мир и антураж компьютерной игры «Master of Orion», однако совершенно самостоятельный сюжет не дает поводов называть эти произведения новеллизациями. Приключения телохранителя Кея Дача и его юных спутников Артура и Томми в обществе, где бессмертие можно купить за деньги, вроде бы напоминают обычный квест, однако по сути являются богоискательством. И финал, в котором Кей приходит к Богу, но видит перед собой лишь пустыню, придает дилогии философский оттенок.
В «Осенних визитах» — на мой взгляд, одной из лучших вещей Лукьяненко — тоже хватает приключений. Но приключения тела не вытесняют исканий духа, а противостояние мистических сил, сведенное к противостоянию отдельных людей в современной Москве, также напоминает квест, но квест этический. Изначально роман был на одну главу длиннее, однако автор сознательно убрал эпилог — и читателям до конца не ясно, был ли правилен выбор одного из героев книги, писателя Ярослава Зарова (прототипом которого многие склонны считать самого Сергея).
