Ознакомительная версия.
Она очень спешила и дернула так быстро, что воск треснул. Правая рука куклы отвалилась и упала на пол. В этот раз кукла имела лицо старшего комиссара Реника. И в эту секунду Мира поняла, что может спасти этого человека.
Нужно всего лишь взять куклу с собой в следующий, в безопасный вагон.
Мира присела, взгромоздила куклу себе на плечи. Вагон разгонялся, подпрыгивал, его бросало из стороны в сторону. Вот свалилась боковая полка, вот обнажились внутренности потолка. Свободной рукой она ухватилась за ручку спасительной двери, но ручка оторвалась. Она навалилась на дверь всем своим весом и уперлась ногами. В этот момент под ее ногой провалися пол. Она бросила куклу и схватилась за выступ стены. Аккуратно подцепила дверь длинными ногтями и приоткрыла ее. Потом, уже лежа, втащила куклу вслед за собой. Встать уже не было сил.
Шестнадцать раз за свою коротенькую жизнь она становилась старой и снова молодела. Каждый раз это что-то оставляло в ее памяти – так, как будто она действительно прожила целую жизнь, а потом кто-то стер ластиком карандашные записи в ее памяти, но стер не совсем аккуратно, так что слова прочитать нельзя, но видно то место, где были строчки. Она втащила однорукую куклу вслед за собой. Положила на полку. Теперь, когда ее тело снова стало маленьким, кукла казалась непосильно тяжелой. Она снова уронила куклу и та упала лицом вниз, расплющила нос. Вторая рука откололась тоже. Стоило ли спасать этого негодяя?
Комиссар Реник валялся с расколотым носом и без обеих рук.
В этот день город был занят открытием памятника Великой Барбаре. Школы и институты прервали учебный процесс, чтобы молодежь могла насладиться действом.
Действо передавали в прямом эфире, цветное, объемное, даже с имитацией запахов и легкого ветерка. Впервые со дня переворота Уварова, или Черный Вождь, как ее теперь неофициально называли, появилась на людях.
Великая Барбара была той самой мужененавистницей, которая несколько лет назад организовала первый кружок, а затем и общество ревностных борцов за женское дело – то есть, теперь она была основательницей движения и первоисточником доктрины. А то, что она пала смертью мученицы, особенно увеличивало ее святость. В те далекие времена общество включало в себя лишь немногих сознательных борчих. Несколько десятков, затем сотен. Но эти люди были родом из разных городов, то есть, уже с самого начала движения существовала общенациональная сеть ячеек РБЗЖД. Барбару осудили за создание киборга, за то, что она подсоеденила руки своих тринадцати любовников к аппарату для эротического массажа. Она ампутировала все эти мужские руки с помощью робота по имени Саид.
– Ее осудили мужчины, – негромко, серьезно, и даже почти с грустью в голосе вещала Черный Вождь. – Увы, великая женщина не дожила до этого дня. Она умерла в тюрьме, не пережив темпорального шока. Могла ли она думать, что всего год спустя ее дело, подхваченное нашими руками, победит?
Над площадью кружила тишина, страшная и темная, как огромный птеродактиль.
В центре площади возвышался памятник – отлитая из черного стекла двадцатиметровая фигура. Женщина и рядом с нею механическая панель, на которой расположились в разных позах четырнадцать мужских рук.
По толпе пробежал ропот. Люди считали и пересчитывали: история великой Барбары уже вошла в учебники, мгновенно выпущенные центральными и подхалимскими местными издательствами, эта история уже неделю пережевывалась на все лады, с умеренным лизоблюдством, большинством газет. Все помнили, что любовников было тринадцать и тринадцать рук были подключены к аппарату. Почему же их четырнадцать?
Уварова подняла руку и ропот смолк.
– Сейчас буду считать я! – она медленно просчитала от одного до четырнадцати. – Это не ошибка, а торжество справедливости. Справедливость – вот наша главная цель. После того, как Барбару арестовали, у нее был четырнадцатый мужчина. Ее дважды изнасиловал комиссар, который вел это дело. Сейчас вы увидите этого человека.
Через минуту старший комиссар Реник стоял на возвышении перед памятником.
Выглядел он жалко: сутулый, толстый, вислоусый, он нервно оглядывался исподлобья и снова опускал лаза.
– Саид! – скомандовала Уварова и человекоподобная машина начала подниматься по ступенькам.
– Теперь последнее слово осужденному.
Толпа слегка взвыла, недовольная тем, что самое интересное откладывается.
Реник начал говорить.
– Я выполнял свою работу, – начал он. – Однажды, с помощью незаконных следящих устройств я подслушал разговор Великой Барбары. Я был удивлен, меня сразу же удивила потрясающая глубина ее мысли. Но я был мужчиной и, потому, как и все мужчины, считал женщин низшей расой. Меня безумно раздражало то, что она умнее меня. Я продолжал слушать и вскоре я узнал много такого, что позволяло мне организовать шантаж. Скоро я ее арестовал. Она честно и открыто заявила, что никогда не откажется от своих убеждений. Я применил насилие, но мне не удалось ее сломить. Тогда я пришил ей (это так у нас называется) пришил ей создание киборга, незаконное изъятие органов и повесил на нее несколько убийств.
Хотя я хорошо знал, что все мужчины добровольно согласились отдать свою руку. Я просто хотел ее уничтожать, во мне говорило оскорбленное чувство мужского превосходства. Но когда я сделал это, то понял, что совершил ужаснейшее преступление в своей жизни. Я понял, что недостоин никакой милости и теперь с радостью приму любое наказание.
Одновременно с речью Реника шло интерактивное голосование. Вначале речи большинство высказывалось за смертный приговор, но в конце пятьдесят девять процентов остановились на умеренном наказании: отрезать руку, подсоединить ее к аппарату, вместе с остальными тринадцатью, а Реника оставить жить. И даже предоставить ему работу в недавно открытом музее Женского Движения.
Но Саид ампутировал руку неаккуратно, сильно повредив кость. Рука не подсоединялась к аппарату и ее пришлось выбросить. Со второй рукой дело пошло лучше. Ее отрезали, подсоединили и уже через несколько минут она исправно слушалась команд. Комиссар Реник остался жить без обеих рук. В добавок к этому, Саид случайно сломал ему нос.
Во дворе стояли свеженькие стенды, объяснявшие непосвященным, если таковые еще найдутся, суть женского движения. С утра было холодно, температура упала до минус восьми и приглашенные мерзли, ожидая, пока откроют двери. В просторном дворе стояла гимнастическая перекладина и допотопный козел для прыжков; одна ножка козла была отломана. Все приглашенные переговаривались о ничего не значащих вещах. Никто не говорил о том, что им предстоит. В девять пятнадцать дверь открыли.
Ознакомительная версия.
