Очень доволен был тем, что Мотя, как правило, целыми днями оставался дома, Камо. Он лежал в комнате Моти, слушал очередной диск с какой-нибудь аудиокнигой, и ждал того момента, когда Мотя обратится к нему со словами:
– Ну, песий морд, подь сюда, ответь мне, псина, чем скалярное поле отличается от электромагнитного?
И после этого начиналась их странная беседа – говорил только Мотя, а Камо или радостно кивал, облизывая длинным языком собственный нос, или, разбрасывая по сторонам свои огромные волосатые уши, отрицательно мотал головой. И чем дальше, тем реже эти уши работали в «вентиляторном режиме» – Камо все глубже понимал современную физику.
А Мотя погрузился в мир мифологии и эвереттики. Его все больше привлекала так нелепо прервавшаяся работа у Стерна. Разумеется, он поддерживал связь с ним по e-mail и был в курсе новостей миссии «Новые Горизонты».
И когда на лентах информационных агентств появилось сообщение об отмене проекта, Мотя сильно расстроился. В сообщении говорилось:
«Национальное агентство по аэронавтике США (NASA) отложило программу запуска автоматического аппарата к Плутону. Такое решение принято по финансовым соображениям. Когда в 1996 году были приняты два проекта запуска исследовательских аппаратов к Плутону и спутнику Юпитера Европе, суммарная стоимость этих проектов оценивалась в 800 млн. долл. Однако в процессе работы величина затрат выросла до 1,3 млрд. долл.
Поэтому NASA решило сосредоточиться на исследовании Европы. Предполагается, что аппарат к спутнику Юпитера стартует в январе 2006 года. Что касается исследования Плутона, то NASA ставит перед собой задачу разработать более дешевый проект, который позволит достичь планеты к 2020 году. Первоначально предполагалось, что аппарат будет запущен в 2004 году и достигнет планеты в 2012-м».
Однако Стерн сообщил Моте, что «еще не вечер», что битва за бюджет продолжается, и что если удастся все-таки раздобыть где-то дешевый плутоний (а пути к этому в последнее время наметились) и мощный ракетный двигатель, то деньги будут. В любом случае его, Стерна, группа продолжает работу и он ждет новостей и от Моти – что там видно в системе Плутона с точки зрения эвереттической астрологии?
Получив это письмо, Мотя сам написал «в контору». Вскоре ему позвонили. Вечером, когда Катя вернулась с работы, Мотя сказал, что завтра с утра за ним придет машина, и он уедет на недельку «в командировку». Куда и зачем – они с Катей не обсуждали. Не обсуждала этого Катя и с Камо, когда они остались одни. И только изредка, встретившись понимающими взглядами, они поспешно отводили глаза, и Катя молча начинала чесать Камо за ухом. Но прошла неделя, и Мотя вернулся живым и невредимым, причем был он весел и даже сказал, что в такие командировки он готов ездить и чаще…
А некоторое время спустя выяснилось, что американцы закупают 11 килограммов диоксида изотопа плутония-238 в России для изготовления источника энергии космического зонда к Плутону. Показав это сообщение на экране монитора Камо, Мотя довольно ухмыльнулся и сказал:
– Вспомни, псина, что я однажды говорил тебе – я ни о чем не жалею! И сегодня повторяю это еще раз!
А вечером Камо услышал, как Мотя говорил Кате:
– Стерн просил дешевый плутоний – пожалуйста! Всего по миллиону долларов за килограмм – почти даром. Если бы его делали в Штатах, он стоил бы почти в сто раз дороже! А в Челябинске-40, на «Маяке», и миллиону рады… Там, конечно, по сравнению с серно-вонючим Кыштымом, до которого всего несколько километров, почти Париж, но на весь этот «Париж» только два театра – драматический и кукольный, в котором у тамошнего Петрушки на штанах заплатки ставить некуда…
Тут он оборвал себя, поняв, что опять, вероятно, сказал лишнее.
И потому, как будто в чем-то оправдываясь, стал рассказывать, что в Интернете он нашел не только описание Озерска (бывшего Челябинска-40), но и других деталей миссии к Плутону.
Так, говорил Мотя, оказалось, что на ракету-носитель «Атлас-V» будут установлены российские двигатели РД-180, которые соберут на НПО «Энергомаш» в Химках, буквально «в двух шагах» от их дома в Крылатском всего за 16 месяцев. И стоить каждый двигатель будет лишь 10 миллионов долларов, что эти двигатели разгонят станцию до 16 километров в секунду, и потому аппарат до Луны долетит всего за 9 часов, а до Юпитера – за 13 месяцев, что Юпитер ускорит его до 21 километра в секунду.
Катя прервала его и, улыбнувшись, сказала:
– А о том, что в Кыштыме воняет сернистым газом, а у тамошней куклы Петрушки рваные штаны, тебе, конечно, рассказывали еще в младшей группе Димонского детсада. Ладно, Штирлиц, мы с Камо внимаем каждому твоему слову и верим, что в успехе проекта Стерна будет и твоя лепта.
И, поскольку это было сказано искренне, Катина вера ее не обманула…
Вам, без сомнения, когда-нибудь случалось
слышать голос, называющий вас по имени…
Признаюсь, мне всегда был страшен этот
таинственный зов… День обыкновенно в это время
был ясный и солнечный…но, признаюсь,
если бы ночь самая бешеная и бурная,
со всем адом стихий, настигла
меня одного среди непроходимого леса,
я бы не так испугался ее,
как этой ужасной тишины среди безоблачного дня…
Когда Катя предрекала, что Мотя внесет свою лепту в осуществление проекта Стерна, она не знала, что как раз лепту он уже внес. А, точнее, целых пять лепт, что в 2,5 раза больше библейского вдовьего дара!
Дело в том, что перед отъездом из Греции Мотя зашел в нумизматический магазин и купил подарок для Стерна – маленькую монету в пять лепт 1912 года с дыркой посередине и изображением совы. А сова, как известно, олицетворяет мудрость, и чеканилась на греческих монетах еще с античного периода.
Монета была выбрана не случайно. Рассматривая витрину, Мотя вспомнил, как Катя рассказывала ему о том, что в 1912 году русский режиссер Владислав Старевич на студии Ханжонкова снял документальный фильм (покадровая съемка!) о развитии головастика. И в голове у Моти, когда он увидел сову и цифры года и вспомнил Катин рассказ, возникла цепочка образов, в которых развитие технического прогресса обогащает мудрость познания окружающего мира…
Когда на одном из первых обсуждений проекта была утверждена схема полета с пролетной траекторией мимо Плутона и безвозвратным уходом зонда в межзвездное пространство, Мотя сказал Стерну, что по греческому обычаю всякий, покидающий этот мир безвозвратно, должен иметь при себе мелкую монету, чтобы заплатить Харону за помощь в пересечении границы вечности. И подарил пять лепт.
Было решено, что эта монета будет размещена на зонде. Стерн сказал, что как всякий законопослушный американец он ответственно относится ко всем своим финансовым обязательствам, даже если это обязательства перед мифологическими персонажами. Зонд – его детище, и он должен проводить его в дальний путь как положено. И добавил, что надеется – в данном случае это поможет получше рассмотреть лицо Харона, когда зонд приблизится к нему, и Харон обратится за своей законной платой.
