Дверь в отсек распахнулась и на пороге предстала Янина.
Я почувствовал, что в воздухе запахло насыщенным весьма высоким концентратом озона. Попросту – грозой. И, как всегда, не ошибся.
– Ты что натворил, мерзавец?
Не люблю, когда на меня повышают голос, а тем более лепят мрачные ярлыки.
– Что—то не так? – Хотел было добавить – «дорогая», но сдержался, уткнувшись в гневные глаза напарницы.
– Что ты наделал?
Янина в один миг из разгневанной самки превратилась в кроткую хорошую девочку. Она прислонилась к стенке и сползла на пол.
– Это не я, – попробовал возмутиться я, – это все юнга.
Но все оправдания напрасны, когда Ночной Охотник плачет. А именно этим в данный момент и занималась Янина. Право, я даже не имел представления почему?
– Почему?
Янина растерла слезы по лицу и устало ответила:
– Ты хоть представляешь, в какой точке вселенной мы сейчас находимся.
Я протянул руку к капитану, вырвал у него изо рта кляп и повторил вопрос.
– Отвечай гад, когда тебя спрашивает женщина. Хозяин «Дикой утки» посмотрел на меня безумными глазами. И ответил. То, что он сказал, дословно не передаю. Сначала он высказал сомнения в моем умственном развитии. Затем хорошо отозвался о тех же качествах Янины. И в завершении доложил, что всем нам теперь крышка.
(Крышка – старинный человеческий сленг, означающий деревянную доску, укладываемую на умершего человека, прежде чем его закопать. Впоследствии после наступления эры поголовного сжигания мертвецов и принудительного рассеивания пепла по ветру означало конец какого– либо делового предприятия. Варварские обычаи. Но я не имею к этому никакого отношения.)
Для более полного уяснения сложившейся обстановки я обратился к бортовому компьютеру:
– «Ночная крыса»! Доложить местонахождение корабля. Голос корабля слегка повыделывался, не соглашаясь с легким перевиранием имени, но после слабых намеков о полном размагничивании программы выдал то, что нужно. Вернее сказать, не выдал ничего. Место, в которое зашвырнуло корабль после часа неуправляемых поползновений, по координатным сеткам не имело аналогов ни с одной звездной картой. Проще говоря, мы заблудились.
– Я этому пацану все уши повыдираю. – Я было дернулся, чтобы выполнить задуманное, но слабый взмах руки Янины остановил меня на полпути к испуганно корчившемуся юнге. Зря боится. Нужны мне его уши.
Я принял чисто мужское решение. И ни один эксперт не сочтет мои действия неправильными.
– Я беру командование кораблем в свои руки.
Не скажу, чтобы Янина была в большом восторге, но хоть что—то.
Для начала мы стащили всех пленников в грузовой отсек. Достаточно я подышал свежим воздухом, пускай теперь сами нюхают. Затем с помощью развязанного юнги снабдили их достаточным запасом воды и продовольствия, после чего заперли на все засовы. «Дикая крыса»… Хорошо, хорошо! «Утка» теперь принадлежала полностью мне. (Здесь меня поправляют: «Нам»!) Я и говорю, что нам.
– И что ты станешь делать?
Девчонку плохо обучали, раз она постоянно задает вопросы. Ночной Охотник не имеет на это права. Но… Когда вместе собираются два Охотника, то, наверное, можно.
– Все очень и очень просто. – Я устроился поудобнее перед пультом и неторопливо стал выяснять необходимые мне данные. – Наш план по захвату корабля сработал. Мы получили его в собственность. Экипаж находится в оплачиваемом отпуске. Наши следы потеряны для всех. И никто нас не найдет в этой дыре.
– Это плюс?
На короткое мгновение я остановил игру пальцев по клавишам, размышляя, к какому разряду отнести замечание
Янины. Но в конце этого мгновения решил согласиться с оценкой событий напарницей.
– Да. Это плюс. А…
– Тогда должны быть и минусы? – Дурная манера перебивать работающего Охотника. Я начинаю сердиться.
– А минусы… Мне кажется, я могу ошибаться, но мы находимся на границе наших двух вселенных. В эдаком остром клинышке.
Я знал, что Янина не согласится. Весь научный мир еще мог допустить существование зеркальной вселенной. Но то, что говорил я, являлось самым настоящим бредом. Но что самое невероятное, это было именно так. Не обращая внимания на девчонку, которая высказывала опасения по поводу моего здоровья, я задал корабельному компьютеру небольшую задачку. Развернуть имеющиеся перед кораблем созвездия на все имеющиеся точки координат, сместить полученное и интегрировать изображение на градуированный экран обратной видимости.
Янина тоже ни черта не поняла. А я не стал забивать ей голову ненужными объяснениями. Такому каждого не учат. Только самых, самых, самых… О чем это я?
– Вот видишь, как все просто. – Я вытащил из преобразователя еще излучающие тепло ускорителя голограммы и протянул их компаньонке. – Остается только выбрать, какая из вселенных наша.
Девчонка брезгливо уцепилась кончиками пальцев за истекавшую побочными изображениями голограмму и поднесла их поближе к свету. Хочу надеяться, не для того, чтобы выкинуть в утилизатор, а рассмотреть получше.
– Но этого не может быть! – Вот лучшие слова для ученого!
Я молча наблюдал за меняющимся выражением лица Охотницы. (Почему—то я всегда забываю, что она тоже – эта… Охотница. Иногда меня просто смех разбирает.)
Янине потребовалось часа два, чтобы все перепроверить. Три раза. Вкупе с дублирующими системами. Под фактором «Вечного Вопроса». Это когда вам говерят, что вода сырая, а вы не верите до тех пор, пока вас не утопят.
– М—да… – И это все, что она могла сказать мне?
– И это все, что ты можешь сказать?
На сей раз Янина швырнула всю скопившуюся кучу голограмм прямиком в приемник утилизатора. Ящик недовольно крякнул. Но проглотил.
После этого Охотница забралась с ногами на пульт, раскрыла смотровые жалюзи и уткнулась в открывшуюся прелестным глазкам картинку космоса, которую не видел до нее еще ни один человек. Тем более женщина.
Я решил не отвлекать ее. Потому что догадывался, какие мысли роются в этой прекрасной головке. Какая из вселенных своя?
Усевшись так, чтобы видеть задумчивый профиль Янины в полной его красе, я предался воспоминаниям. Если хотите, философским размышлениям.
Когда—то, еще в Академии, мне на глаза попалась довольно занятная книжка. Весьма старое издание. Еще на золотом диске. Библиотечный сержант весьма настойчиво посоветовал мне ознакомиться с данной стариной. Для общего развития. А мне что? Тогда я читал и проглатывал все подряд. Книга не то что очень понравилась. Но я хорошо запомнил только некоторые куски. А особенно насчет рыщущей по свету второй половинки человека. (Эта книжка про любовь, а не про термоядерные опыты древних ученых.)
