- Ты что это, Тузик, чужим голосом заговорил? - спросила она, пытаясь выбраться из-под него, но он не пускал, расслабленно продолжая свое гнусное дело. - Да еще такую чушь несешь!.. - Да пусти ты меня!.. Кончил же уже!..
- Кончил, не кончил - мне решать! - грубо ответил голос Домарощинера и Тузик демонстративно несколько раз резко торкнулся в нее. - А Тузик весь вышел, - хихикнул он злорадно. - Именно Тузик, а не Туз... Не козырный оказался... Вот его козырная дама и побила...
- Клавдий, это ты? - похолодев от омерзения, воскликнула Алевтина.
- Я, шалавочка моя сладкая, я это, твой господин!.. Тиночка моя, паутиночка...
- Что ты несешь?! Тузик же тебе голову оторвет!.. И яйца твои поганые!..
- Ему самому все уже оторвали, сам видел...
- Да кто? - не поверила Алевтина, помня о безграничном владычестве Тузика на этой территории.
- А Рита!.. За то, что он русалочку лесную испоганил... Правда, первый был я, только об этом ни он, ни она не знали... А сладкая была рыбонька, нетронутая, да тоже вся вышла... Ох, и страшная она, эта Рита... Натуральная ведьма!..
- Да выпусти ты меня! - дернулась Алевтина и почувствовала, что опять прикована к кровати наручниками.
- Лежи, паутиночка, опутывай меня своими ласками... - хихикнул он и больно укусил ее за грудь. - А то откушу к черту!.. Ты бы видела, как она засунула всех их в какие-то фиолетовые мешки, а потом превратила в белые шары, какие из клоаки выскакивают, и послала куда-то подальше... Я проследил - в Лес покатились к биостанции... Семь штук, один к одному... И что странно - один сначала трупом был, его Кандид уложил, который давно в Лес улетел и не вернулся. По приказу погибшим числился... Его, наверное, тоже воскресили, как этого жмурика. Только жмурика не человеком сделали, а шаром... Катятся эдак и подрагивают, будто дышат, а твой бывший Тузик впереди, я его заприметил... Страшное дело...
- Вот бы мне так! - мечтательно произнесла Алевтина.
- Что, шаром захотела стать? - хихикнул Домарощинер.
- Нет, Ритой... - мрачно ответила она, и это было чистой правдой. Она бы тогда расправилась с этим поганым Домарощинером!.. Ну, ничего, Стоян ему руки-ноги переломает и кое-что оторвет!.. Нет, она сама оторвет.
- Пусти же!
- Еще немножко, еще чуть-чуть, - простонал Клавдий-Октавиан и расслабленно распластался на ней. - Все, паутиночка... Двух раз для начала хватит... Первый для тебя - ты, молодец, хорошо постонала... Второй для меня... А ты полежи, полежи... Пусть все, куда надо протечет, чтобы зачатие произошло... Из Тузика какая династия?!.. Туз Первый, Туз Второй, издевательски хихикнул он. - Карточный король... Как был Тузиком, так Тузиком и подох... А Клавдий-Октавиан Первый - это звучит! И Клавдий-Октавиан Второй тоже будет звучать!.. Ты же, Тиночка, знаешь Порядок... Мы с тобой теперь тут хозяева. И юридически, и экономически. Ты - наследница Тузика, теперь тут все твое, и в банке - тоже твое, я - самый крупный, после тебя, владелец акций, а поскольку теперь я твой муж, то... Эх, и великие же дела мы здесь с тобой будем вершить!.. Все эти перецы, тузики - шваль, пыль на ветру, выскочки, которые к Порядку никакого отношения не имеют, а мы с тобой всегда были носителями Порядка, теперь наша власть, мы с тобой наведем Порядок и здесь, и на Материке! Потому что мы знаем, что такое Порядок! - размечтался Домарощинер.
Алевтина молчала, ей было потно, мокро и противно. "И откуда в этих козлах столько мерзости - три раза почти подряд!"
- Отпусти же соратницу, хрен стручковый! - потребовала она. - А то я покажу тебе великие дела! Все уже завязалось.
- Сейчас, сейчас, Паутинка, если завязалось, - сполз он, наконец, с нее, пошарил рукой по столу. - Ключ куда-то задевался. На-ка, выпей пока, протянул он ей стакан с коньяком. - Для разрядки... Пока я ключ найду.
- Не хочу! - отвернулась Алевтина.
- Что за глупости!.. Пей, пей, а то еще нервничать с похмелья начнешь, по Тузику слезы лить.
- Еще чего! - хмыкнула Алевтина. - Велика потеря - козел с огорода, капуста целее...
- А вот это правильно! - обрадовался Домарощинер. - Все равно пей за великое будущее нашего Порядка.
Он приподнял за волосы ее голову, и поднес стакан ко рту. Алевтина почувствовала, что ее, на самом деле, мутит то ли с похмелья, то ли от отвращения и решила выпить для восстановления тонуса.
В желудочно-кишечном тракте полегчало, голова на какое-то время показалась воздушным шариком. Клавдий-Октавиан Первый в поисках ключа от наручников ползал под столом, отклячив костлявый зад.
"Король Костлявый Зад, - сморщилась от отвращения Алевтина - И такая мерзость меня изнасиловала!"
- Нашел! - обрадовался Домарощинер и, попятившись, вылез из-под стола. - Сейчас освобожу свою королеву!
Он тоже хлебнул коньяка и подошел к кровати.
- Так, ножки свободны... - бормотал он.
Алевтина покрутила затекшими ступнями.
- Теперь - ручки, - бормотал он дальше, потянувшись через нее к кистям задранных к спинке кровати рук. При этом соплеобразная масса, свисавшая с его поникшего фаллоса прилепилась к ее лицу.
Алевтину передернуло, и как только он освободил ее руки, она, с силой оттолкнув его, ринулась в туалет. Выдрало ее основательно, но при этом и полегчало. Пошатываясь, Алевтина вышла из туалета и плеснула себе коньяка, чтобы ликвидировать противный привкус во рту.
"И где же Стоян?! - думала она. - Никогда этих влюбленных мужиков нет рядом, когда нужно помочь! А если есть, никакой от них помощи", - вспомнила она Переца, и тут же в памяти забрезжило, что Домарощинер произносил имя Стояна.
- Ты что-то говорил про Стояна? - хрипло спросила она.
- Говорил, - довольно улыбнувшись подтвердил Домарощинер. - Я говорил, что он гикнулся на своем дирижабле.
- Что?! - побледнев, опустилась на кровать Алевтина. - Как это?
- Элементарно, королева! - еще довольней засиял Домарощинер. Взрывное устройство с радиоуправлением. Я думал его ликвидировать, когда он отлетит подальше от Управления к перевалу... Вы же туда собрались, Паутиночка, меня не проведешь... Но тут всякие русалки обнаружились, тузики в клоаку отправились... Тогда я и решил ознаменовать наш с тобой первый оргазм праздничным фейерверком... Оказывается, Стоян был уже где-то неподалеку... Вон, пульт рядом с тобой на кровати лежит...
Алевтина повернула голову и, действительно, увидела пульт, как для телевизора.
- Мне фавориты королевы ни к чему... Я сам с тобой справлюсь... Тем более, не нужна мне королева в бегах... Даже если бы Тузик был жив. Ты мне нужна здесь для Порядка! - голос Домарощинера звучал жестко, властно.
Алевтина молча подошла к столу, налила себе еще коньяку, глотнула и, взяв бутылку за горлышко, со всей силы врезала Домарощинеру по голове. Он пискнул и свалился на пол. Алевтина выскочила из дома. Уже светало, но под лиловым туманом было сумрачно. Где-то вдалеке она заметила сполохи света.
