перекинутый между Галактиками в Рыбах,
И «Осу»,
И «Мышек»-игруний,
И «Антенн» диковинные усы,
И две оскаленные морды вампиров в Лебеде,
И Лиры дымящееся кольцо,
И Ориона туманность, где легче всего угадывалось лицо спящего монстра-циклопа,
И похожую на исполинского кондора взорвавшуюся Галактику М 32…
— Что ж это у вас, вроде тренажа для звездолетчиков? — осведомился вдруг Емельян, не отрывая глаз от бассейна.
— Думайте как вам угодно. Но перед вами — истина, явь. Именно в эту минуту Святослав Шервинский осуществляет свою заветную мечту: он странствует среди звезд. Как истинно и то, что вы — единственный земной свидетель картины его странствий.
— Пусть так. Принимаю вашу оптическую игру. Но где же сам странник? Шервинский — где?
— Вот он! — И я подсветил серебристо-фиолетовым космомедузу.
— Внутри корабля?
— И внутри, и снаружи. Корабль — это и есть сам Шервинский. Превращенный в живой корабль размерами с земную Луну. Каким образом, поинтересуетесь? С помощью пранивеллы, дорогой мой исповедник «Протея». Пранивеллы, о чьих свойствах земляне, к счастью, не догадываются… О, не беспокойтесь за судьбу Шервинского. Еще сегодня, двадцать шестого октября, он вернется на родную планету — целым и невредимым. А за последствия нашей с вами беседы отвечать придется не ему, счастливейшему из смертных.
Я выключил звездное виденье. Мой собеседник долго еще всматривался в глубину своего бассейна и молчал. Наконец, откашлявшись, он сказал:
— Реквизит у вас отменный. Теперь ответьте, если захотите, на главный вопрос: зачем преобразились именно в моего двойника?
— Чтобы остаться вместо вас здесь, в заточении. А вы сейчас же…
И опять он недослушал меня, перебил.
— И я смогу проникнуть к пульту? Вы и разрешение Председателя Сената подделали? Извините, я хотел выразиться, сымитировали.
Я ответил:
— К «Протею» проникнуть невозможно, даже с письменной санкцией Председателя. Председатель обязан устно подтвердить разрешение, причем в присутствии не менее двух третей членов Сената.
— Как же нам действовать? — спросил он с наивностью младенца.
— Как упомянутый вами граф Монте-Кристо, — улыбнулся я. — Мне надлежит напялить ваш балахон и остаться здесь. Вы облачаетесь в мою униформу, проходите силовой барьер, садитесь в элекар, спускаетесь до Кульджинского тракта и, достигнув Чилика, на втором километре после моста через реку сворачиваете в горы. Не беспокойтесь, программа в элекар заложена. В горах вас ждет мой космозонд. Он доставит вас на наш корабль вместе с элекаром. Чтоб следов не оставалось.
— Однако вы решительно переоцениваете мои возможности, — сказал Емельян, чуть побледнев. — Единственный, кто мог бы помочь плазменно-биологическому «мозгу» вашего корабля — это академик Карамышев, Смерч, Див. Больше из землян никто… Может, обратиться все-таки в Сенат?
— Причем здесь Сенат? — сказал я. — С вашей помощью наш «мозг» задействует «Протея», а «Протей» восстановит наш «звездный код».
— Значит, и это он предусмотрел, — почему-то вздохнул Емельян. — Предположим, я соглашусь вам помочь. Но что станется с вами?
— Вы имеете в виду — с вами, Емельян Иммануилович? У вас, собственно, две возможности. Одна — возвратиться сюда, в этот пожизненно цветущий сад. Другая — останетесь, если понравится у нас. В той же должности, Главным оператором, у нас все операторы — Главные.
— Без возврата на Землю? — спросил он.
— И без сохранения земного облика, — ответил я. — Но зато практическое бессмертие. Если не случится когда-либо катастрофы на уровне гибели звезды. Такая вероятность примерно нулевая… Надеюсь, обойдемся без рекламных картинок в недрах вашего бассейна.
— Практическое бессмертие — в таком вот обличье… — Он опять приблизил ладонь к ячейкам моей груди и наблюдал, как вихри гуляют на тыльной стороне его длинной ладони.
— Не обязательно именно в таком, — мягко сказал я, снимая куртку униформы, — Я уже говорил: для нас, космопротидов, проблемы подобия не существует в принципе. Как и фактора времени. Для лучших из вас, оно — неутихающий ветер. Для всех нас, время — былинка, миндаль, сломанная ветка, горное озеро, астероид, живые облака Галактики, даже воспоминание о них, даже пранивелла, когда-нибудь вы узнаете и о ней, Емельян, во всех подробностях.
Он тоже начал стягивать свой зеленый земной балахон, но, перед тем, как протянуть руку к моей куртке, спросил:
— Если я соглашусь… то есть я уже, конечно, согласился… то не захотите ли вы вероломно всех землян сделать такими? — И он ткнул указательным пальцем по направлению моей груди.
— Слишком большая честь для мгновенно живущих, — отрезал я. — Вы же не прививаете бабочкам-однодневкам человеческие сроки жизни….
…Прежде чем проститься, он, уже в униформе, взволнованный тем, что ему предстояло свершить, спросил, едва не стуча зубами:
— Но как же я миную силовой барьер? Там надо всовывать в щель электронного стража ваше сенатское удостоверение. А на фото ваше прежнее, а не мое лицо.
— Полный порядок, — ответил я ему, застегивая балахон.
Взгляните на себя, хотя бы в этот изящный бассейн под жасмином… Не робейте, Емельян. Сделайте шаг к бассейну, вот так… Теперь наклонитесь, можете даже присесть… Взглянули?
Он взглянул, но сразу закрыл глаза.
— Узнаете Старшего Инспектора Сената Святослава Шервинского?
Он молчал.
— В третий раз повторяю: проблем подобия для нас не существует. Для нас, космопротидов.
И долго, долго вглядывался он, встав на колени перед объятым жалостью жасмином, в лицо бывшего и будущего капитана «Обимура».
Из сообщений Сената Планетарной Безопасности:
«Среди чрезвычайных происшествий Сенат ПБ отмечает и загадочное оживление в период с 7 по 9 сентября 2086 года деятельности Самоорганизующейся Плазменно-Биологической Системы „Протей“, законсервированной после „Большого затемнения“, в котором, как выявило следствие, решающую роль сыграло попустительство бывшего Главного оператора Разина-Шиллера Е. И. Соответствующая сенатская подкомиссия ведет расследование.»
Из сообщений Сената Планетарной Безопасности:
«В среду, 6 ноября 2086 года, непривычно крупный метеорит уничтожил силовой барьер и разрушил до основания виллу Сената на ледяном плато Туюк-Су над Алма-Атой. В вилле содержался в одиночном покое Разин-Шиллер Е. И., бывший Главный оператор Самоорганизующейся Плазменно-Биологической Системы „Протей“, сыгравший, как установило ранее следствие, решающую роль в „Большом затемнении“. Расследование затруднено из-за последствий мощного взрыва, приближающегося к термоядерному, но без вредных лучевых выбросов. О результатах расследования будет сообщено дополнительно.»
