— Ну и плевать! — упрямо мотнул седой породистой головой г-н Сидоров. — Ради одной ночи с такой… Ты правильно сказал: помесь дикой кошки со змеей… Впервые в жизни попалась женщина по мне…
— А во-вторых, — спокойно добавил Зотик, — я не торгую пленниками. Я ж не мелкая шваль, промышляющая рэкетом и киднапингом… Имидж, есть имидж… Ты мне друг, но если эта змея тебе дороже, ты можешь вызвать меня на поединок…
— Зотик, ты мне тоже друг, и ты мне можешь ее подарить!
— Знаешь что!.. — снова не выдержав, рявкнул Зотик. — Лучше я убью тебя в поединке, чем увижу, как ты пустишь по ветру состояние, которое твои предки собирали по крупицам. Я лучше своими руками распылю тебя на атомы, чем увижу в каком-нибудь притоне, разоренного, с разбитым сердцем, спившегося, и вдобавок ставшего всеобщим посмешищем!..
Г-н Сидоров вдруг бухнулся на колени, сунулся лицом к лицу Зотика, и шлепая расслабившимися, расслюнявившимися губами, заблажил:
— Зотик, Зотик! Отдай мне ее! Отдай… Тут все твое будет… Я все отдам…
Из глаз его полились слезы. Зотик приподнялся на постели и отвесил г-ну Сидорову звонкую пощечину. Тот сел на пол, но вопреки ожиданиям Зотика, безумие окончательно заволокло глаза его тьмой.
— Мне?!. По морде?!. — как бы не веря, тихонько прошептал он.
Зотик вскочил с постели, и, как бойцовый петух, перебрав ногами, заорал, примериваясь въехать стопой под ухо сидящему на полу г-ну Сидорову:
— Ага! Щас еще и по ушам напинаю!..
Сидоров вдруг ловко опрокинулся назад, взбрыкнул ногами, и вот он уже стоит в боксерской стойке, и поверх огромного костистого кулака сторожит малейшее движение Зотика враз захолодевшим взглядом.
— Ну, правильно! — с облегчением вскричал Зотик. — Психическая раскачка. Эк, в какую амплитуду она тебя вогнала…
Тут ему пришлось уворачиваться от серии боксерских ударов. Такого ему не приходилось испытывать ни в одной драке. Ощущения были точь-в-точь такими же, какие он испытывал, попав на десантном катере в торнадо, которые гуляют над раскаленными бешеным солнцем экваториальными каменистыми пустынями единственного гигантского материка Планеты Бурь. Кошмарное сочетание: один край материка омывает холодное арктическое течение, другой — не менее холодное антарктическое. На границе холодного океанического воздуха и горячего материкового образуются такие вихри… Зотик нигде и никогда не видел подобных бурь и ураганов. Там даже растительность по-своему приспосабливалась к бурям; деревья стелились по земле, и каждая ветвь вцеплялась корнями в землю. А все животные жили исключительно в норах, и при приближении очередного урагана стремглав мчались в свое убежище. Одни птицы, похоже, обожали ураганы; с дикими криками кидались в воздушные вихри и неслись вместе с ураганом, куда глаза глядят.
Зотику чудом удалось избежать стальных кулаков, и он даже сумел, сам не поняв, каким образом, приостановить натиск г-на Сидорова; вроде бы жестко ткнув ему коленом в пах, в чем, однако, не был уверен. Зотик начал контролировать бой лишь с того момента, когда, уйдя в сторону от неприцельного хука слева, изловчился зацепить кулаком чугунную челюсть старого вояки. На того, впрочем, это не произвело ни малейшего впечатления, если не считать, что он стал немножко осторожнее. В глазах его продолжала колыхаться темная водица безумия.
Они уже несколько минут кружили по комнате, время от времени обмениваясь ударами. Это был как раз тот случай, про который говорят: "нашла коса камень". Все атаки Зотика г-н Сидоров встречал либо молниеносными боксерскими контратаками, либо ловко уходил и уворачивался. А Зотик в ответ на атаки г-на Сидорова, уходил с линии атаки, подныривал под удары, подсекал ступни и подбивал колени, виртуозно исполняя древний русский танец "в присядку". Входить в боевой транс Зотику очень уж не хотелось; с таким бойцом как г-н Сидоров, простая драка превратилась бы в смертельную схватку.
Все таки возраст взял свое, а может и выпитое вино; минут через пятнадцать после очередной атаки Зотика, г-н Сидоров слишком промедлил с контратакой, и Зотик, виртуозно превратив отход в молниеносную атаку, от души саданул г-на Сидорова по чугунной челюсти, да так, что руку заломило. Г-н Сидоров сел на пол, несколько раз моргнул, потряс головой, и совершенно спокойным голосом осведомился:
— Эй, Зотик, а чего это ты меня по морде лупишь?
— Ты первый начал… — пробурчал Зотик, настороженно поглядывая на старого пирата и массируя ушибленную кисть руки.
— Ну да, мне приснилось, будто я у тебя что-то просил… Потом ты меня ка-ак ляпнул по физиономии! Ну, знаешь, Зотик…
— Знаю, знаю… А знаешь ли ты, что ты у меня просил?
— Ну, да… — г-н Сидоров смущенно потупился. — Терезу я у тебя просил…
— Во-во… И хотел отдать за нее все состояние…
— О, Вселенная! — простонал г-н Сидоров. — Надеюсь, ты не принял моего предложения?
— Не принял…
— Зотик, дружище! Я тебе по гроб обязан…
— Ну, теперь понимаешь, что это за штучка? Как она тебя, а?.. Еще бы полчаса, и ты со слезами умиления предался бы самобичеванию, а потом сам себя кастрировал.
Г-н Сидоров сокрушенно вздохнул, тяжело поднялся с пола, спросил удрученно:
— Надеюсь, я тебя не очень?..
— Ну да… Размечтался… — самодовольно хохотнул Зотик. — Скажи спасибо, что я тебя, хрыча старого, поберег, не стал увечить…
Г-н Сидоров тяжело вздохнул и промолчал. Зотик принялся одеваться. Г-н Сидоров нерешительно предложил:
— Самое лучшее, что можно сделать, это продать ее в гарем какого-нибудь владыки из Южно-Азиатского союза…
— Ага… Она ж на респектабельнейших курортах промышляла… Прикидываешь, какая у нее выучка?.. Она там, в гареме, всех перебаламутит, владыку возьмет в оборот, через месяц на Земле начнется дестабилизация, а через два — заполыхает Последняя Мировая война.
— Эт, точно… — вздохнул г-н Сидоров. — Может, тогда… ы… — и г-н Сидоров многозначительно повел пальцем вниз, как римлянин на гладиаторском бою.
— Тебе бы только… ы… — Зотик повторил его жест. — Мы сами виноваты… Вернее — ты… Она ж не виновата, что мы ее разморозили. Сами спровоцировали, а потом сами же и… ы?..
— Ну, ладно, ладно… Грех такую красотку на Солнце отправлять, сам понимаю. Да и шуструю к тому же… Ей самое место в Нейтральной зоне… Но, Зотик, ты ж понимаешь, что я не могу больше так рисковать…
— Ничего, двенадцать часов рисковал, еще десять минут порискуешь, — оптимистично протянул Зотик. — Чтобы она перестала быть такой взрывоопасной, ее надо попросту отпустить. Тогда она вновь займется своим любимым делом; снова будет обчищать всяких лохов… вроде тебя… А мне она нужна только затем, чтобы припереть к стенке одного барыгу. Потом — на все шесть сторон…
