– И что это меняет? – спросил Лиор, начиная злиться, что без нейронных сетей становится недоступен язык двухуровневого общения, позволяющий передавать данные непосредственно в мозг, давая возможность, при условии оплаченного доступа к информационным базам, мгновенно обрабатывать полученные сведения, не тратя долгие часы на ненужные слова и объяснения. Тем более что наука давно стала настолько сложной, что выучить ее своими силами практически невозможно – только добавить необходимые информационные ядра непосредственно в энергетическую часть сознания. – Ты можешь говорить проще, потому что без нейронных сетей я не понимаю тебя, – попросил Лиор.
– Думаю, если мы откроем доступ к дате модификации ваших жидких чипов, то атаки на вас прекратятся, – сказала Эсфирь. – Система перестанет считать вас инструментом, созданным для борьбы с ней, так как модификация проводилась задолго до появления ее основного ядра.
– А что если система появилась до того, как ты модифицировала наши жидкие модули?
– Будь это так, то вы давно бы подверглись атаке.
– Так ты думаешь, что это все-таки вирус? – оживился Лиор.
– Это может быть что угодно, – пожала плечами Эсфирь.
Снятие блокировок и открытие доступа к данным о сроках проведенной модификации заняло чуть больше четверти часа. Еще четверть часа пришлось убеждать Лиора дать согласие на новое подключение к нейронной сети, особенно после того, как он услышал, что есть вероятность возникновения атаки со стороны систем анализа Иерархии, следящих за нарушениями подобного плана.
– Это маловероятно, – заверила его Эсфирь. – Скорее всего, официальные системы защиты не заинтересуются вами.
– А если заинтересуются? – упирался Лиор, предлагая дождаться, когда доставят шаблоны новых жидких модулей.
– Хватит ныть! – потерял терпение Окс. – Она предлагает простое решение, тогда как интеграция дополнительных чипов требует навыков и времени.
– Как показывает мне опыт, все эти «простые решения» обычно до добра не доводят.
– Ладно… Не хочешь – не надо… – протянул Окс и спросил у Эсфирь, правильно ли он понял, что его зависания в нейронных сетях происходят не вследствие прямой атаки извне, а по причине того, что он объединен с Лиором в общую сеть.
– Эта система считает вас одним целым, – уточнила Эсфирь, – но главный удар приходится на Лиора, так как именно он осуществлял ряд запросов, которые привлекли внимание.
– То есть если я разорву связь с напарником, то меня оставят в покое?
– Вероятно, да.
– Тогда я хочу, чтобы ты деактивировала все дополнения, что установила нам три года назад… – он не успел договорить, потому что Лиор прервал его, сказав, что согласен на первоначальный план Эсфирь. – Вот так бы сразу, – проворчал Окс. – А то ведешь себя хуже, чем сын Демира.
Лиор пропустил колкость напарника мимо ушей. Как бы там ни было, но за последние годы он действительно привязался к своим сверхспособностям. Особенно сложно было принимать решения, не полагаясь на тщательные анализы происходящего с учетом максимально возможного количества переменных. Сейчас же ничего он сделать не мог. От него требовали довериться содомиту… Лиор покосился на Эсфирь и нервно сглотнул. На первый взгляд, женщина работала уверенно, но… «Она ведь сумасшедшая, черт возьми!» – подумал Лиор, но, когда с приготовлениями было покончено и Эсфирь предупредила, что собирается запустить нейронный генератор, не решился отказаться от процедуры.
Сателлит Сарса атаковал представителей агентства «Ксанет» молниеносно, блокировав большинство доступных систем. Новая информация, касательно даты проведенных дополнений, тщательно проверилась. Все это время Окс и Лиор находились под полным контролем сателлита, заставляя Эсфирь нервно кусать губы, пытаясь понять, что она сделала не так. Пауза затягивалась, побуждая отключить генератор, признав провал, когда сателлит Сарс понизил уровень угрозы представителей агентства «Ксанет».
– Получилось? – растерянно спросил Лиор, чувствуя, как возвращается контроль над телом. – У тебя получилось? – он вопросительно уставился на Эсфирь.
Женщина молчала, заставляя Лиора нервничать. Он спешно проверил работоспособность всех доступных функций нейронных сетей – подключение было стабильным, без намека на сбой.
– Попробуй сделать запрос касательно полученной от Лок-Кли информации, – сказала Эсфирь.
Лиор подчинился, но не смог отыскать нужный архив.
– Что за черт? – растерялся он, обращаясь к резервным копиям.
Сателлит Сарса проследил каждый запрос и ликвидировал конечные информационные ячейки.
– Ты можешь это исправить? – спросил Лиор, растерянно уставившись на Эсфирь.
Она посоветовала попробовать провести сложный анализ любого вопроса, не связанного с полученной от Лок-Кли информацией о вирусе. Лиор потратил на тесты четверть часа, но не нашел отклонений.
– Кажется, остальное работает безупречно, – отчитался он, увидел, как Эсфирь кивнула, и спросил, что она собирается делать, чтобы устранить недочет.
– Ничего, – пожала плечами женщина. – Вы с напарником снова в работоспособном состоянии. Любое вмешательство может усугубить ситуацию. Напавшая на вас система – это сателлит чего-то большего. Без дополнительной информации нет смысла рисковать. Либо выясните, кто или что стоит за нападением, либо смиритесь и найдите других профессионалов, способных проанализировать полученные от Лок-Кли данные… Если, конечно, ты не показал следящей за тобой системе все адреса резервных копий.
– Я что, похож на полного идиота? – обиделся Лиор.
Эсфирь пожала плечами.
– Только если будете проводить новый анализ, перекодируйте информацию для использования, скажем, в устаревших модуляторах, как мы это делаем с нейронными новостными передачами, чтобы их мог просматривать Джаво…
Она вспомнила, что нейронный генератор продолжает функционировать, потеряла интерес к разговору и пошла деактивировать системы. Затем связалась с сыном Демира и сказала, что он может присоединиться к ним.
Мальчик все еще обижался за то, что его оставили одного, но все-таки пришел попрощаться с Оксом, считая представителя агентства «Ксанет» своим другом.
– Снова в строю? – спросил он, стараясь держаться наравне со взрослыми.
– Надеюсь, – сказал Окс.
– Я вот тоже думаю о том, чтобы вернуться на игровую площадку.
– В «Фивы»?
– Угу.
– А как на это смотрит твой отец? Ты ведь понимаешь, что он построил этот квартал в основном для тебя?
