взлетела вверх.
— Дуглас! — Чарльз поднял руки, чтобы защитить голову. — Нет!
Тяжелый кусок бронзы ударил пожилого человека в голову. Из раны тут же хлынула кровь.
— Нет, Дуглас, — простонал Чарльз. Он держался за голову. — Думай… что делаешь. Я не могу…
Дуглас ударил точно в висок. Чарльз, шатаясь, встал из кресла. Он умолял сына остановиться.
Дуглас уже не сознавал себя. Он ударил снова. Череп не выдержал, кость треснула. Чарльз рухнул на колени, его глаза закатились. Он застонал и медленно завалился на бок. По телу прошла судорога, и он замер.
— Кончено, отец, — пробормотал Дуглас, роняя пресс-папье на пол рядом с телом.
Он быстро подошел к столу, выдвинул широкий центральный ящик и достал связку ключей. Она всегда там лежала. Затем он бросился к книжному шкафу, выбросил с полки несколько томов. Открылся сейф. Казалось, что он стоит на полке, хотя на самом деле был вмурован в стену. Первый ключ не подошел, второй оказался слишком большим, зато третий щелкнул в замке. Тяжелая крышка распахнулась.
В сейфе лежала кожаная папка с позолоченным краем, перевязанная зеленой лентой. Дуглас схватил ее и вернулся к столу. Пока его пальцы рвали ленту, кто-то постучал в дверь.
Дуглас метнул взгляд на тело на полу, мысли заметались. Что можно увидеть из дверного проема? Его могут найти рядом с телом. Где спрятаться?
Стук раздался снова, а затем послышался голос:
— Мистер Флиндерс-Питри, сэр? Тут какой-то грубиян пришел. У вас есть что-нибудь для него?
Сайлас Камбербэтч, садовник.
— Отошлите его, — Дуглас пытался подражать голосу отца. — Я занят.
— Хорошо, сэр, так и сделаю, сэр.
Дуглас прислушался к удаляющимся шагам. Затем, не желая больше рисковать, сунул папку под плащ и выскочил через раздвижные двери. Вышел в сад, быстро огляделся по сторонам, убедился, что его не заметили, бросился через лужайку к изгороди. Там он в детстве перелезал через садовую стену. Оказавшись в переулке, выбежал на дорогу, поймал такси и приказал ехать на вокзал Паддингтон.
Здесь он купил билет и поспешил на платформу, где уже стоял поезд, нашел пустое купе, вошел и закрыл дверь. Только после того, как поезд покинул станцию, миновал Илинг и направился к Слау, Дуглас достал кожаную папку.
Положив ее на колени, он развязал зеленую ленту и откинул крышку. Внутри обнаружился листок бумаги с короткой запиской.
«Прости меня, Дуглас. Так будет лучше.
Твой любящий Отец».
Карта на Коже исчезла.
Трое покинули аббатство Монсеррат на грузовике, заезжавшим в монастырь каждый день. Возле деревни Эль-Брук у подножия горы они вспомнили о том, что неплохо бы раздобыть какое-нибудь оружие. Однако, все, что им удалось найти в маленьком универмаге на деревенской площади, был охотничий нож в ножнах.
— Ладно. Лучше, чем ничего, — решил Кит. — Не будем терять время.
Он повесил нож на пояс и повел спутников по обочине шоссе, вдоль реки. Через пару миль они оказались там, где охотники нашли Кита. К счастью, в это время никого поблизости не оказалось, так что они без помех пересекли небольшой каменный мост и направились вверх по склону к скалам. Пока они шли, Кит пытался подготовить своих спутников.
— Представьте себе настоящий каменный век. Все примитивное. Никаких зданий, никаких машин, никакого металла, стекла или пластика. Одежда — сплошные шкуры. — Он погладил свою куртку. — Природа в первозданном виде, и человек один на один со стихией. Сейчас там середина зимы. По крайней мере, когда я уходил, стояла зима, а значит, вокруг полно голодных хищников, так что нам придется побыстрее найти моих соплеменников, если мы не хотим быть съеденными.
— Может, нам стоило взять что-нибудь потеплее? — вслух подумала Вильгельмина.
— Лишние вещи только помешают. Я думаю, у нас все будет в порядке, — ответил Кит. — Как только мы найдем племя, у нас будут и меха, и шкуры, и все остальное. Нечего тратить время на болтовню! Доберемся до Дома Костей и прыгнем к Колодцу Душ.
Брат Лазарь что-то сказал по-немецки, и Мина перевела Киту:
— Брат Лазарь беспокоится, как бы мы не напугали твоих первобытных людей. Они ведь могут и напасть на нас.
Кит остановился и повернулся к своим спутникам.
— Послушайте, я, конечно, ничего не могу гарантировать, но меня они приняли спокойно. Никакого насилия. Ко мне сразу отнеслись, как к своему, и это удивительно, если подумать. Да, они немного пугливы, но меня-то помнят. Племя меня усыновило, а вы со мной. Думаю, проблем не будет, просто будьте осторожны и делайте, как я говорю, хорошо? — Он с превосходством посмотрел на спутников.
Через несколько минут тяжелого подъема они достигли входа в пещеру.
— Вот это место, — объявил Кит. Он взглянул на солнце, полдень миновал. — Наверное, придется немножко подождать, пока портал станет активным.
Они сняли рюкзаки, и Вильгельмина сверилась со своей лей-лампой. Как и ожидалось, синие индикаторы не горели.
— Ничего, — объявила она. — Но еще рано. Я послежу за этим. А пока покажи нам эту свою пещеру.
Брат Лазарь открыл рюкзак и раздал фонари. Кит проверил свой.
— Готовы? — спросил он, когда Мина и брат Лазарус снова надели рюкзаки. — Идите за мной.
Войдя в пещеру, он включил фонарь. Воздух внутри был тих и прохладен, пахло плесенью и грибами. Возле входа Кит нашел свою меховую рубашку там, где он оставил ее несколько дней назад.
— Ты это носил? — усмехнулась Вильгельмина.
— Это последний писк моды, — гордо ответил Кит. — Я сам ее сшил.
— Да уж. Повезло, что охотники тебя не застрелили, когда увидели, — сказала она.
Кит свернул рубашку и засунул в рюкзак.
— Сюда, — он повел их во тьму. Они прошли по штреку вглубь горы, отсветы фонарей метались по шершавым стенам. Брат Лазарь с живым интересом осматривал горные породы, иногда останавливаясь, чтобы изучить ту или иную особенность.
Они дошли до того места, где извилистый проход становился прямым, как стрела. Здесь Кит остановился и посветил фонарем вдоль прохода, который он считал лей-линией. Раньше он не видел его при свете, теперь все выглядело иначе, чем он помнил. Воображение рисовало ему пещеру как сочетание прямых линий и углов. Оказалось, что пол туннеля достаточно ровный, хотя из стен
