приходит срок. Уходит, оставляя место для новых миров, для новых разумов, пытающихся познать бесконечность. Конфликтуя, сражаясь, интригуя. Все вы едины перед бесконечностью. Но если придет тот, кто всех примирит, если в вечность уйдут все – Вселенная погибнет. Поглотит сама себя, познает все смыслы, исчислит каждый атом. Нет иного врага, кроме единообразия, кроме абсолюта.
Они начинают понимать.
– Кто-то из вас неприятен мне больше, кто-то меньше, кто-то нравится. Кому-то я могу помогать, с кем-то сражаться. Но я не позволю никому из вас победить и объединить все.
Они сомневаются.
– Я защищаю Вселенную, – поясняю я. – Я предохранитель, не дающий разуму сожрать себя. Я не смогу сражаться со всеми, но…
Они понимают.
– Если придется – я перезапущу мир. Как это сделал мой предшественник пятнадцать миллиардов лет назад. Мне не хотелось бы так поступать. Тем более так рано. Но будет новая Вселенная, новые разумы, новые смыслы. И кто-то всегда будет охранять вечность. Берите то, что можете взять, в этом суть жизни. Но никогда не пытайтесь взять все.
Я жду. Здесь нет времени, здесь ничего нет, но даже мне трудно сдерживать безумный потенциал жизни в себе.
– Я не Защитник, – говорю я, когда они смиряются с неизбежным. – Я Страж.
И я разворачиваю точку.
Бережно и не спеша.
Вначале – пространство. Всего одно измерение. Запускаю время. Разворачиваю линию в плоскость. Вспыхивают звезды – сверкающие отблески звезд.
Я раскрываю мир в трех измерениях и позволяю ему расти дальше по оси времени.
С каждым движением я теряю смыслы. Даже мне-Высшему, Супермаксу, становится непонятным происходящее. С каждым потерянным измерением я становлюсь все глупее и слабее. Я снова обычный Высший, вернувшийся к своей основе.
В последний момент я ловлю выплеск энергии Солнца. Он полон мощи, я трачу ее на то, чтобы скрепить самые крупные обломки Луны обратно, оставив в кольце лишь мелочь, и стабилизировать Землю, не позволив океанам прокатиться по суше.
Над точкой Немо ревет ураган. Уши закладывает до боли, такие сейчас перепады давления.
Старушку с зонтиком давно унесло. Инсек скрывается, взмахом лапы открыв перед собой экран. Высшие один за другим исчезают из Солнечной системы, в иные пространства и времена.
Меня болтает ветром, плащ хлопает, словно крылья, его бы сорвало, не цепляйся он за мои плечи. Милана возникает передо мной, я чувствую, как ее Высший собирается уйти.
– Я хотела, чтобы всем было хорошо! – кричит Милана.
Она выглядит совершенно обычно, в джинсах и блузке, только вот обычные девушки не летают по небу над океаном.
Я беру ее за руки. Мы парим в центре бури.
– Знаю! Но так не бывает! – отвечаю я.
– Мне жаль!
Кажется, это говорят сразу и Высший, и она.
– Мне тоже!
Ее Высший исчезает, уносится в будущее.
А следом я ощущаю… я ощутил свое тело и тяжесть земного притяжения.
Мы падали в бурлящие волны, в стремительно заполняющуюся водой исполинскую воронку.
Я понял, что остался один. Супермакс ушел!
Только что я был всем мирозданием, а сейчас утону в обычной соленой воде!
– Прости! – крикнул я.
И понял, что это будут последние мои слова перед ударом.
А в следующий миг крепкие рыжие лапы обхватили нас обоих.
– Вы позволите? – спросил Продавец.
Порывы урагана сорвали с него капюшон и смешно прижали к голове острые лисьи уши.
– Если совместное самоубийство не является вашим желанием, то я бы мог нас куда-то перенести, – произнес Продавец. – За небольшую плату, конечно. Может быть, хороший гринк? Мое вероятностное существование окончено, и я должен соблюдать правила…
Бурлящая поверхность океана приближалась, но уже куда медленнее.
– У меня нет кристаллов! – выкрикнул я. – Авансом можно?
– К сожалению, нет!
– Годится? – Милана, извернувшись, сорвала с шеи цепочку. На ней болтался в тонкой оправе крохотный фиолетовый кристалл.
– Не лучший вайкр, – вздохнул Продавец. – Но… в надежде на будущее сотрудничество…
И буря вокруг исчезла.
Мы стояли рядом с Комком в Леонтьевском переулке.
В Москве было раннее утро – лучшее время суток, если вам не надо никуда спешить.
– Это было впечатляюще, – сказал Продавец. – В очень упрощенной форме наш Высший сообщил нам суть происходящего… Откуда у вас кристалл, Милана?
– Первый, который я нашла, – ответила Милана растерянно. – Макс меня учил… я кристалл оставила на память… о нем.
– Очень поэтично, – решил Продавец. По-собачьи потряс головой, разбрасывая брызги. Попало и на нас, но я все равно был мокрый с головы до ног, как и Милана.
От стены Комка с мягким хлюпаньем отвалился кусок, упал на асфальт и стал таять, будто масло на сковородке.
Мне тоже хотелось упасть и растечься по земле. Ноги подкашивались.
– Ретрансляторы разрушены, необходимость в магазине отпала, – вздохнул Продавец. – Ничто не вечно, верно? Кроме Вселенной, конечно.
– Кроме жизни, – поправил я его.
Продавец кивнул.
– Разница невелика… Буду рад снова встретиться, при менее драматических обстоятельствах, Страж.
– Мой Высший ушел, – заметил я.
– Что с того? Они всегда уходят. А вот вам надо что-то решать, девушка.
Милана кивнула.
– Я уже решила.
– Тогда не говорите, – попросил Продавец. – Люблю сюрпризы… Все, простите, Комок развалится через девять минут, а мне еще надо активировать механизмы эвакуации. Земля хорошая, но у нас свой путь.
– Это важно, чтобы путей было много, – согласился я.
Продавец кивнул и вошел в Комок, бережно прикрыв за собой покосившуюся дверь.
– Идем в Гнездо, – сказал я Милане. – С ног валюсь!
– Максим, мне надо…
– Знаю, но потом. – Я взял ее за руку. – Пошли! Даринка с ума сходит, наверное.
Но знаете, она не сходила с ума.
Она спала.
Может быть, Дарина верила в нас больше, чем мы сами?
Говорят, Высшего нельзя призвать.
Даже если ты основа, если когда-то породил его смысл.
Высший приходит, лишь если это нужно ему самому.
В моем случае – если это нужно Вселенной.
– Это правда Трисгард? – спросила Милана с сомнением.
Мы стояли в саду, рядом с маленьким коттеджем почти земного вида. Чем мне нравятся тэни – они не слишком любят жить в многоквартирных домах.
– А ты присмотрись к деревьям, – сказал я. – К птичкам. Вон, на дереве…
– Она мохнатая! – с восторгом прошептала Милана. – На ней шерсть!
Дарина, которую я обнимал (кажется, я делал это уже слишком долго – и на Земле, и когда вернулся мой Высший и открыл экран, и когда мы в него вошли), энергично замотала головой:
– Это перья, но так сложилось эволюционно, что выглядят будто шерстинки…
Милана посмотрела на нее с уважением.
– Ты изучала их биологию?
– Не специально. Но я же учитель.
…Вернувшись в Гнездо, мы вымылись. В разных
