Ознакомительная версия.
Воспоминания нахлынули на Джантиффа: события, приключения, волнения, лица. Он подошел к конторке регистратора — за ней незнакомый человек сортировал бумажные квитанции. Джантифф спросил у него:
— В квартире Д-18 на девятнадцатом этаже жила женщина по имени Скорлетта. Она все еще там?
Регистратор повернул колесо картотеки:
— Нет. Перевелась в Пропунцию.
Джантифф повернулся к доске объявлений. Большой плакат, напечатанный бросающимися в глаза желтыми, синими и черными буквами, гласил:
«По поводу предстоящего СЪЕЗДА СЪЕЗДОВ
Да здравствует второе столетие Аррабуса! Будущие достижения да затмят свершения прошлого! Наступает Фестиваль Века, празднование славной и окончательной победы эгализма. Поздравления поступают со всех концов скопления Аластор: одни выражают откровенное восхищение, другие — плохо скрываемую зависть накопителей материальных благ, фарцовщиков и эксплуататоров.
В следующий онсдень состоится Съезд съездов! На Поле голосов соберутся депутаты и многочисленные почетные гости — им предоставлена честь присутствовать на церемониальном банкете и выслушать Шептунов, намеренных предложить процветающему обществу равноправия неожиданные, захватывающие перспективы развития.
Коннатиг Аластора подтвердил, что прибудет в Аррабус и разделит Пьедестал с Шептунами в духе товарищества и межпланетного сотрудничества. В настоящее время он консультируется с Шептунами, внимательно прислушиваясь к их мнениям, основанным на уникальном опыте истинно демократического правления. На Съезде съездов Коннатиг ознакомит общественность со своей программой расширения обмена товарами и услугами. Он считает, что аррабины могут экспортировать интеллектуальные прозрения, гениальные произведения и вдохновленные воображением концепции в обмен на товары общего потребления, продовольственные продукты и автоматическое производственное и перерабатывающее оборудование. На Съезде съездов в онсдень Коннатиг и Шептуны огласят над Полем голосов конкретные детали этой новой программы.
Вход на Поле голосов будет разрешен только лицам, получившим специальные пропуска. Все остальные смогут продемонстрировать активную поддержку работы эпохального Съезда съездов, включив телевизионные экраны в столовых, игровых залах и квартирах».
Джантифф стоял и перечитывал текст плаката — второй, третий раз. Странно. Удивительно! Нахмурившись, он пытался уловить оттенки недосказанных мыслей, спрятанных между кричащими строками. Какие-то беспорядочные сведения, еще не сформулированные догадки, разрозненные обрывки полузабытых разговоров теснились и сталкивались у него в уме подобно элементам головоломки, встряхиваемым в закрытой коробке.
Отвернувшись от доски объявлений, Джантифф вышел из общежития, вступил на скользящее полотно латерали 112 и перешел на Унцибальскую магистраль, затерявшись в бесконечном потоке людей. Мучимый тревожными предположениями и подозрениями, обременявшими опьяненную усталостью голову, он даже на какое-то время забыл, где находится. Его больше не интересовал паноптикум человеческих лиц — не уступая попутчикам замкнутостью и безразличием, он вернулся в «Приют путешественника».
Оказавшись в предоставленных ему номерах, он обнаружил в гостиной разнообразные блюда на выдвинутых столешницах буфета — в его отсутствие подали ужин. Джантифф налил себе бокал вина и устроился на софе. Из окна открывался вид на уголок летного поля космодрома; вдали, за полем, трепетали огни и тени Дисджерферакта. Джантифф смотрел в темнеющее окно с полупечальной, полузавистливой улыбкой. Сможет ли он когда-нибудь избавиться от кошмарных воспоминаний? Перед внутренним взором с пугающей живостью возникли призматические стены Дворца нирваны, за ними — последнее движение руки, преломленный профиль обворожительной Кедиды. Аромат жареной морской капусты — хрустящих водорослей. Гнусавые звуки дудок, позвякивание колокольчиков на гирляндах блестящих флажков, крики зазывал, приставания попрошаек, бешено вращающиеся бенгальские огни, подсвеченные струи парковых фонтанов… Деловито открыв дверь, из своих комнат в гостиную вошел Риль Шерматц.
— А, Джантифф! Ты вовремя вернулся. Замечаешь неприличное изобилие жранины?
— Я в полном изумлении. Как вам удалось добиться такого обслуживания? Я даже не знал, что в Аррабусе можно достать такие вещи.
— Сегодня вечером мы будем потчевать свое нутро, как последние презренные фарцовщики! Вина с четырех планет, неплохой выбор холодных закусок, слоеной выпечки, пирожков с мясной и рыбной начинкой, салатов и сыров, а также всевозможных сладостей и конфет! Обычно я ужинаю гораздо скромнее, уверяю тебя. Но сегодня, так и быть, мы вовсю предадимся подлости и низости расточительного потребления материальных благ.
Джантифф выбрал несколько приглянувшихся кулинарных чудес и присоединился к Шерматцу, уже усевшемуся за стол:
— Час тому назад я побывал в старой Розовой ночлежке — в общежитии, где я познакомился с заговорщиками. В вестибюле общежития висит весьма достопримечательный плакат, объявляющий о том, что Коннатиг, без всякого сомнения, прибудет в Аррабус, чтобы участвовать в работе Съезда съездов и поддержать высосанные из пальца программы Шептунов.
— Видел нечто подобное на стене в гостинице, — кивнул Риль Шерматц. — Могу со всей ответственностью заверить тебя, что Коннатигу даже в дурном сне такое не приснится.
— Очень рад. В таком случае ему не о чем беспокоиться. Но каким образом самозванцы собираются выполнять свои несусветные обещания? Коннатиг не появится на Пьедестале. Им придется отделываться жалкими отговорками. Причем аррабины очень чувствительны к политическим нюансам — их на мякине не проведешь.
— Меня просто восхищает их наглость! — заявил занятый едой Риль Шерматц. — В Аластроцентрал прислали полдюжины пропусков для так называемых «почетных гостей». Я захватил пару — если хочешь, побываем на Съезде съездов, полюбуемся на эпохальное разоблачение.
— Я в полном замешательстве, — не отставал одержимый одной идеей Джантифф. — Заговорщики знают, что Коннатиг не приедет. Следовательно, они должны были подготовить план, позволяющий им выйти сухими из воды.
— Джантифф, ты совершенно прав! Ты четко сформулировал основную неувязку в сложившейся ситуации. Мы чего-то не знаем. Это возбуждает мое любопытство. Как далеко они готовы зайти? Отважатся ли они вывести на Пьедестал подставного Коннатига — нанятого актера, который выступит с заранее подготовленной речью?
Ознакомительная версия.
