— Тысячу долларов? — Где-то вдалеке мелькнула та бродяжка, для которой и десяток долларов был невероятным богатством. — Глупость какая. Где сейчас мы, а где конвертируемая валюта? Нет, давайте уж спорить на что-нибудь... более ощутимое. Скажем, в память о наших достославных тренировках — двести отжиманий. «Деньги приходят и уходят, а отжимания остаются всегда».
Хорошо подстраховалась, вынужден был признать Олег. Двести отжиманий для неё — мелочь, занятие на несколько минут, но, если назначить больше, остальные обитатели базы просто не поймут. Да и двести для среднестатистической девушки — невероятно много. Ладно, пусть получает, что захотела.
— Идёт. — Они не стали пожимать руки, лишь обменялись недружелюбными взглядами, и вновь в голубых глазах Посланнику почудилось странное торжество. — Вы приступите прямо сейчас?
— Сейчас? Нет, сейчас я отправляюсь спать. Такими вещами лучше заниматься на свежую голову. — И, формально кивнув на прощание, Избранная удалилась.
А Олег остался гадать, почему же это он чувствует себя так неуютно.
* * *
Выспавшаяся, поевшая, помывшаяся и хорошо отдохнувшая Виктория потянулась на кушетке. Жизнь была хороша. Ведь, в конце концов, никто не уточнял, как именно следует доносить до широкой общественности открытия новичков. Потом она, разумеется, расскажет, кто и как подобрал ключи к системе кодирования инопланетных программ. Чуть попозже.
В конце концов, отжимания — великолепное педагогическое средство. Олег сам так говорил.
Бесчисленное количество раз.
Девушка осторожно надела на виски тонкий венец из чужеродного металла. И, привычным усилием воли вернув память к тому моменту, когда Григорий показывал ей свои методы работы, скользнула в сплетение разноцветных нитей и геометрических фигур.
Теперь немного времени и терпения — и всё у нас получится.
* * *
— ...Девяносто семь, девяносто восемь...
Круг собравшихся людей был достаточно широк, чтобы вместить всех желающих, а те, кто не смог присутствовать во плоти, наблюдали через ментал. Виктория не присоединилась ни к тем, ни к другим, предпочитая торжествовать с достоинством. Она лишь прислушивалась к отсчитываемым хором цифрам и блаженно щурилась. Месть, месть, сладкая месть!
Количество людей, пожелавших полюбоваться на проигравшего своё первое пари мальчишку, было необычайно велико. Даже сам Михайлов... Не говоря уже обо всех её однокашниках.
Она хихикнула. Зато какой плюс для морального климата! Сейчас на базе точно никто не думал о захватчиках и судьбах мира.
Жизнь идёт. И в ней есть свои сладкие моменты.
О, да!
— ...Сто три, сто четыре...
* * *
— ...Сто двадцать два, сто двадцать три... Олег резко согнул руки, снова выпрямил их, стараясь не скрипеть зубами так громко. По спине пробежала тонкая струйка пота.
Не то чтобы он ненавидел этот мир. Просто и сам мир, и его тихонько хихикающая Избранная вызывали у Посланника сильную головную боль. Что ж, будем считать, что «закалка» идёт по плану, выковываемый предмет достиг нужной температуры. Похоже, пора вытаскивать клинок из пламени и начинать работу молотом.
Определённо пора придумать ей занятие посерьёзнее, чтобы как-то ограничить эту... бьющую ключом, но непонятно куда направленную энергию. Да. Именно так.
— ...Сто тридцать, сто тридцать один...
А может быть, всё-таки и ненавидел...
...Упрямая девчонка. Есть вещи, которые приходится делать, нравятся они или нет. Сейчас у них есть сила, чтобы всё провернуть с наименьшими потерями. Верные люди, внедрённые на ключевые посты, надёжно нейтрализуют собравшиеся у стен города «почётные эскорты» прибывших на экстренный Совет удельных князей (Леек назвал бы это «личными армиями», но ляпнуть такое вслух было бы непростительной грубостью). Охрана самого Дворца Тысячи Домов предана Тао беззаветно. А лучники Стальной тысячи уже расставлены на секретных галереях под потолком Зала Советов. Более чем достаточно, чтобы вбить немного смысла в упрямые головы князей пустыни. А если нет... Что ж, на нет и суда нет. Вряд ли это станет самым кровавым из организованных им в своё время переворотов. Необходимо прекратить бесконечные внутренние свары, раздирающие Тысячу Княжеств после падения Династии, в противном случае Данаи окажется неспособна хоть что-то противопоставить стремительно надвигающемуся Набегу.
Вопрос: если он сейчас собирается перестрелять всю кастовую аристократию пустынных княжеств, то что забыла в самой гуще кровавой бани эта девчонка?
— Я иду на Совет Тысячи. Сопровождайте меня.
И ведь сопроводили. А что им ещё оставалось? С махараджани на Данаи спорить не принято.
Даже если по этим махараджани плети плачут горючими слезами.
Прошли в Зал Совета втроём, уверенно и нагло. Сэра, закутанная в тёмный (безумно дорогой) каэлрийский плащ, вместо пропуска царственным движением махнула рукой, на мгновение блеснув зеленоватыми ногтями. А также инкрустированным драгоценными камнями клеймом на внутренней стороне ладони, однозначно свидетельствующем о высоком кастово-генетическом ранге. Каком именно, стражи, правда, разглядеть не успели. Оно и к лучшему, а то у бедняг вполне могло сердце прихватить. От неожиданности. Леек и Тао, оба закованные в доспехи ритуальных стражей, возвышались за её спиной двумя угрожающими машинами смерти, выгодно отличаясь от большинства полным отсутствием каких-либо украшений. Даже эмблемы рода не было на их плащах, что вызвало немало косых и озадаченных взглядов.
Зал был действительно велик: огромный амфитеатр под куполом золотистого хрусталя. И весь он был заполнен отчаянно интригующими князьями.
Сэра высокомерно прошествовала к пустующему Изумрудному трону и села, демонстрируя спокойную уверенность. Леек и Тао обменялись полными отчаяния взглядами, а затем Леек коротким движением кисти подал лучникам наверху знак подобрать подбородки и приготовиться. Оба воина махараджани, даром что про себя обещали устроить-таки госпоже хорошую порку, отточенным движением скользнули на отведённые традицией позиции за её спиной. Слева — для капитана Тигриной Сотни, личной гвардии махараджани, Раджанша Тао. Справа — для главнокомандующего объединённых армии и флота, главного военного советника махараджани, Леека Безродного.
Тишина растеклась по великому Залу, как волна, идущая от брошенного в вязкую воду камня. Князья, минуту назад увлечённо препиравшиеся между собой и думать забывшие о существовании такой мелочи, как трон, вдруг начали резко, как по команде, оборачиваться к символу абсолютной власти и чистейшей кастовой крови. Леек нервно усмехнулся под закрывающими лицо пластинами шлема шок оказался столь велик, что никому пока даже в голову не пришло потянуться за оружием.
