В какой-то момент он почувствовал, что под ним больше не стало льда. Полет? Да. Или падение — какая разница?
Купол оглушительно хлопнул, расправляясь. Рывок был такой, что все предыдущие мучения показались досадными мелочами, но самодельная пародия на обвязку выдержала и кости остались целы. Леман даже не потерял сознание. Наоборот, грубый рывок неприятнейшим образом вытолкнул уплывающее сознание назад в явь.
У Лемана даже хватило сил удивиться.
Он находился значительно ниже края каньона и, опутанный стропами, висел на одном месте в сотне шагов от отвесной каменной стены, практически не опускаясь. Иногда ему начинало казаться, что он поднимается. Снизу шел ровный и мощный поток тепла, воздух дрожал, но даль каньона все же просматривалась. Леман насчитал не меньше двадцати водопадов — все они начинались там, где вода с тающего ледника могла скопиться хотя бы в крохотный водоем, и тонкими струями срывались вниз. Ни один из них не достигал дна каньона, иные рушились на уступы в каменной стене, чтобы повторить прыжок, но большинство превращалось в водяную пыль задолго до падения на камень.
Капсулы не было видно. Надежда на то, что она зацепилась за какой-либо уступ, исчезла.
Стайка крылатых созданий, карикатурно похожих на птиц, проплыла далеко внизу. Отсюда Леман не мог разобрать, велики они или малы. Ага, значит, жизнь на этой планете существует не только в океанах. А коли так, можно попытаться выжить. Ведь птицы должны чем-то питаться… Допустим, рыбой… Дна каньона не видно, но по нему наверняка течет река. Как поймать рыбу — вопрос второй, а первый и главный — годится ли она в пищу человеку?
Пока не проверишь, не узнаешь.
Немного согревшись, он потянул за стропу, заставив купол скользнуть ближе к стене. Как он и ожидал, здесь оказался нисходящий поток холодного воздуха с ледника, и спуск удалось продолжить даже быстрее, чем хотелось. Мелькали неровности в скальной стене, набегали и уносились вверх узкие, невероятной длины уступы-карнизы. На некоторых медленно таяли осколки ледяных глыб, как видно, свалившихся сверху.
Неумело, но старательно управляя стропами, чтобы не шибануло о стену, Леман успел разглядеть изъеденные края этих карнизов. Бывшие речные террасы. Только узкие. Неизвестно сколько миллионов лет река глодала камень, размывая тектоническую трещину вглубь, а расширить ее как следует не смогла.
Он заметил, что дышать стало легче: должно быть, опустился уже порядочно. С иных уступов десятками срывались похожие на птиц твари, напуганные скользящей по скале тенью, и суетливо метались под ними, но не решались ни приблизиться, ни тем более атаковать, за что Леман мысленно сказал своей судьбе отдельное спасибо. Одна странная птица, гораздо крупнее остальных и, по-видимому, иного вида, кружила поодаль в восходящем потоке, без взмахов набирая высоту. На миг почудилось, что это не совсем птица, а скорее, гибрид человека и птеродактиля. Ладно, с местной живностью разберемся потом, сейчас главное — уцелеть…
Увидев человека, сидящего на краю узкого, в полшага шириной уступа, Леман настолько оторопел, что даже не нашелся с ответом, когда человек дружелюбно помахал ему рукой и указал куда-то вниз.
Некоторое время Леман хлопал глазами, тщась разложить видение на логические составляющие. Галлюцинация? Не похоже. Мираж? Если и так, то это лишь означает, что странный субъект присел отдохнуть где-то в другом месте, но, так или иначе, в факте его существования сомневаться не приходится. Человек. Как видно, сильный и ловкий мужчина, раз не боится этаких круч. Одет странно. Зарос дремучей бородищей, похоже, отроду не стриженной.
Примитивная цивилизация? Хм. А какая тут еще может возникнуть? Именно примитивная. Кстати, ренегаты вроде бы никогда не считали эту планету своей. Впрочем, то же самое можно сказать о Великой Лиге…
Неважно, откуда взялись люди. Главное, они есть.
Вскоре он попал в облако, а просочившись сквозь него и вымокнув до нитки, увидел наконец дно каньона. Оно лежало чудовищно далеко внизу, там бесновалась река, белая от бурунов, и узкими зелеными полосами протянулись вдоль каменных стен уступы-карнизы. Растительность — это хорошо.
Мимо первого зеленого уступа Леман промахнулся, несмотря на то, что уступ был широк — пожалуй, шагов в пять. Зато на следующий он нацелился заранее и исхитрился не только удачно приземлиться, но и в борьбе с легким ветерком накрыть собой парашют. Еще пригодится. В примитивном мире и тряпочка — сокровище, и булыжник — инструмент. А нож, возможно, окажется именно тем предметом, что позволит выжить среди себе подобных.
К счастью, нож имеется.
Было тепло и влажно. Под ногами росла трава или что-то очень похожее на траву. Неважно. Не время и не место валяться на травке. Ни один пилот не станет любоваться пыльной растительностью на пустырях вокруг космодромов. Сентиментальность — дурной признак. Валентин, тот был сентиментален, да. Цветики-лютики нюхал, и не срывал их, а опускался на колени и тянул нос, когда думал, что его никто не видит. Вот и пропал зазря.
Сделав такое умозаключение, Леман хмыкнул, затем решил, что нехорошо подсмеиваться над мертвыми, и перестал думать о пропавшем Валентине. Как бы самому не пропасть.
Он пощупал стену. Монолит. Можно и не ковырять ножом, все равно ничего не наковыряешь. Будь иначе, река вымыла настоящие террасы, а не эти полочки шириной с тротуар в захолустном городишке.
В петрографии Леман был не силен и тип горной породы не определил.
Куда двинуться — направо или налево? Кажется, слева карниз немного расширялся, и Леман, взвалив на плечо невесомый тюк, избрал именно это направление. Если там не удастся встретить людей, то хотя бы есть надежда найти достаточно широкую площадку, чтобы грамотно сложить парашют перед следующим прыжком…
Второго аборигена он встретил, неожиданно столкнувшись с ним нос к носу. Увидеть его издали помешал водопад, оседающий на уступ водяной пылью. Человек шел навстречу, прижимаясь к серой скале, был одет в кожу, тоже серую и весьма ладно скроенную. Длинная черная борода была заплетена в косички, напоминающие крысиные хвостики.
— Привет, — сказал Леман.
— И тебе, — ответствовал абориген на сносном интерлинге, вроде нисколько не удивившись. — К нам?
На всякий случай Леман кивнул.
— Сверху?
— Сверху.
— Ну и как там, наверху?
— Кому как, — машинально ответил Леман, изумившись идиотскому вопросу. — Мне, например, хреново!
Абориген прикоснулся к парашюту корявыми пальцами, пощупал ткань и неодобрительно взмахнул косичками бороды.
