- Да... только что был... да, все готово... Нет, я уверен, никаких осложнений не будет. - Говоря он смотрел на свою ладонь, увидел на ней крошечные точки пота, и губы его скривились в отвращении.
- Я полностью отдаю себе отчет в последствиях. Я знаю.
Он закрыл глаза и неподвижно слушал еще с минуту, потом открыл глаза.
- Все будет сделано вовремя, уверяю вас. До свиданья.
Он повесил трубку и пошел мыть руки. Теперь, думал он, смывая мыльную пену, нужно пройти старика.
11
Теперь он старик, ему семьдесят восемь долгих тяжелых лет. Волосы и брови у него белоснежные. Кожа сморщенная, покрыта пятнами и веснушками, висит складками под подбородком и глазами.
Тело его высохло, он стал тощим и сутулым, как дерево под действием многолетних сильных ветров. Но в том, как он держал себя, по-прежнему видна была настойчивость и энергия, которые принесли ему прозвище Харри [Харри - Торопыга (англ.)] Хиршфилд, когда он впервые шестьдесят лет назад ворвался в золотодобычу.
В это утро понедельника он стоял перед большим окном своего кабинета и смотрел на город Йоханнесбург. Риф Хаус расположен рядом с массивным зданием Шлезингера на горе Брамфонтейн над городом. С его высоты кажется, что весь город склоняется к ногам Харри Хиршфилда. Впрочем, во многом так оно и есть.
Давным-давно, еще до великой депрессии тридцатых годов, он перестал измерять свое богатство в денежных терминах. Ему открыто принадлежало свыше четверти выпущенных в обращение акций Центрального Объединения Ранд. При нынешней цене в сто двадцать рандов за акцию это составляет громадную сумму. Вдобавок через сложную систему трестов, доверенностей и перекрещивающихся директоратов он контролировал еще свыше двадцати процентов капитала объединения.
В кабинете мягких тканей и приглушенных цветов негромко звякнул интерком, и Харри слегка вздрогнул.
- Да, - сказал он, не поворачиваясь от окна.
- Пришел доктор Стайнер, мистер Хиршфилд, - голос секретаря звучал призрачно и бестелесно в этом перегруженном кабинете.
- Впустите его, - сказал Харри. От этого проклятого интеркома у него всегда мурашки. От всей этой проклятой комнаты мурашки. Харри часто и громко повторял, что его кабинет теперь напоминает бордель.
Сорок пять лет проработал он в мрачном кабинете, без ковров, с несколькими фотографиями машин и людей на стенах. Потом его переселили сюда - он с отвращением, которое не выветрилось за пять лет, обвел взглядом стены. Что он, по их мнению, дамский парикмахер?
Бесшумно скользнула в сторону панельная дверь, и в кабинет осторожно вошел доктор Манфред Стайнер.
- Доброе утро, дедушка, - сказал он. Десять лет, с тех пор как Тереза оказалась достаточно безмозгла, чтобы выскочить за него замуж, Манфред Стайнер называет его дедушкой, и все эти десять лет Харри это приветствие ненавидит. Он припомнил, что именно Манфред Стайнер ответственен за нынешнюю меблировку и устройство Риф Хауса и что он, следовательно, причина постоянного раздражения.
- Что бы ты ни предложил - нет! - сказал он и пошел к управлению кондиционером. Термостат уже был настроен на "тепло", Харри передвинул на "очень тепло". Через несколько минут в кабинете будет подходящая температура для выращивания орхидей.
- Как вы себя сегодня чувствуете, дедушка? - Манфред, казалось, ничего не слышал, он оставался спокойным, выражение лица нейтральное, он прошел к столу и начал раскладывать бумаги.
- Ужасно, - сказал Харри. Невозможно смутить этого маленького педанта, подумал он, с таким же успехом можно оскорблять эффективно работающую машину.
- Печально слышать. - Манфред достал платок и коснулся им лба и подбородка. - Я принес недельные отчеты.
Харри капитулировал и пошел к столу. Это дело. Он сел и стал быстро читать. Вопросы его были неожиданными и резкими, на все следовал немедленный ответ, но платок Манфреда теперь постоянно находился в работе. Дважды Манфред снимал очки и протирал стекла.
- Нельзя ли немного уменьшить температуру, дедушка?
- Только коснись, и я выпну тебя в зад, - не поднимая головы ответил Харри.
Прошло еще пять минут, и Манфред Стайнер неожиданно встал.
- Простите, дедушка. - Он пробежал по кабинету и исчез в примыкающей ванной. Харри наклонил голову, прислушиваясь. Услышав журчание воды, он счастливо улыбнулся. Кондиционер оказался единственным способом вывести Манфреда Стайнера из равновесия, а Харри за десять лет испытал самую разную технику.
- Не истрать все мыло, - радостно крикнул он. - Из-за тебя всегда больше всего расходов.
Харри не казалось нелепым, что один из богатейших и влиятельнейших людей Африки уделяет столько снимания купальным процедурам своего личного помощника.
В одиннадцать часов Манфред Стайнер собрал бумаги и начал аккуратно укладывать их в свой свиной кожи портфель с монограммой.
- Относительно назначения нового генерального управляющего в "Сондер Дитч" вместо мистера Леммера. Вы помните мою докладную о необходимости выдвижения более молодых людей...
- Никогда ничего подобного не читал, - солгал Харри. Оба знали, что он все читает и все помнит.
- Ну... - Манфред начал развивать свою мысль и спустя минуту закончил: - Ввиду всего этого мой отдел, и я сам поддерживаю это мнение, предлагает назначить Родни Барри Айронсайдза, нынешнего управляющего подземными работами, на эту должность. Надеюсь, вы подпишете эту рекомендацию, и мы сможем утвердить назначение на заседании в пятницу.
Манфред искусно положил перед Харри желтый листок, раскрыл ручку и протянул ему. Харри взял листок двумя пальцами, будто это чей-то грязный носовой платок, и бросил в корзину для бумаг.
- Хочешь, подробно объясню тебе, чем можете заняться ты с твоим отделом?
- Дедушка, - мягко упрекнул его Манфред, - вы не можете править компанией, будто вы разбойничий барон. Нельзя игнорировать команду высокообразованных советников.
- Я пятьдесят лет правил компанией. Покажи мне, кто собирается это изменить. - Харри удовлетворенно откинулся в кресле и извлек из внутреннего кармана огромную сигару.
- Дедушка, сигара! Врач говорит...
- А я говорю, что Фред Пламмер станет генеральным управляющим "Сондер Дитч".
- Ему через год на пенсию, - возразил Манфред Стайнер.
- Да, - Харри кивнул. - Но что это меняет?
- Он старый маразматик, - попробовал снова Манфред, в голосе его звучало отчаяние. Он не предвидел, что каприз старика так нарушит его планы.
- Он на двенадцать лет моложе меня, - зловеще прорычал Харри. - Кто это старый маразматик?
12
Теперь, когда уикэнд закончился, квартира угнетала Рода, и он хотел побыстрее выбраться из нее.
