— Понятно, — усмехнулся Корнелиус. — В нашем времени тоже однажды возникла такая проблема.
Зира испытующе посмотрела на людей. Наконец, она сказала:
— Могу я что-либо сказать вам по секрету?
Люис улыбнулся в ответ:
— Пожалуйста, говорите.
— Вы мне нравитесь.
— О, благодарю вас.
— И мне вы нравитесь, — сказал Корнелиус. — Я надеюсь, что все люди столь же приятны, как и вы.
Стефани обеспокоенно посмотрела на обезьян:
— Лучше не настраивайтесь на это, — сказала она.
— Почему? — спросил Корнелиус.
— Вы поймете это, — ответила Стефани, — когда встретитесь с компетентными людьми.
Пенящиеся волны накатывались на песчаный пляж перед Западным Белым домом.
Президент, стоя у окна, наблюдал за морским прибоем. С тех пор, как он занял самый высокий пост в стране, многие человеческие радости стали ему недоступны. Президент невесело улыбнулся. Несколько дней назад он решил прогуляться по морю в небольшой лодке. Начальник охраны, узнав об этом, чуть не упал в обморок, ну а сама прогулка превратилась в фарс: президента обрядили в спасательный жилет, в экипаж лодки помимо охранников и прислуги был включен опытный аквалангист, за лодкой президента следовало еще несколько лодок, экипажи которых обязаны были обеспечивать его безопасность.
Вздохнув, президент отвернулся от окна и сказал своему помощнику:
— Можете пригласить наших гостей.
Через несколько минут в кабинет вошли генерал Броуди, военный советник президента, три его заместителя по разным родам войск, секретарь по средствам массовой информации, министры здравоохранения, образования и благосостояния. Замыкал делегацию советник по научным вопросам — доктор Виктор Хаслейн.
Президент недолюбливал Хаслейна. Он напоминал ему тех педантичных, лишенных каких-либо человеческих эмоций профессоров, которые изрядно помучили его в годы учебы в колледже. Несмотря на то, что в последнее время многие ученые сменили свой имидж, Хаслейн остался верен себе, он был по-прежнему сух, холоден, педантичен, к любому событию подходил лишь как ученый и напрочь отвергал политику.
— Садитесь, пожалуйста, — сказал президент, хотя прекрасно знал, что, пока он сам стоит, никто из присутствующих не сядет.
— Генерал Броуди, — обратился президент к одному из вошедших, — вы, как наиболее информированный из нас, пожалуйста, доложите обстановку.
— Да, сэр, — ответил Броуди. — Вчера наши войска были приведены в состояние повышенной боевой готовности. Неопознанный космический объект вошел в плотные слои атмосферы и приводнился примерно в десяти милях от места, где мы сейчас находимся. Объектом оказался наш космический корабль, один из тех двух, что пропали в прошлом году, а если быть точным, то это корабль, которым командовал полковник Тэйлор. Аппарат пилотировался космонавтами. После того, как аппарат приводнился, он был поднят на корабль. Космонавты оказались в добром здравии.
— Удивительно! — воскликнул представитель сухопутных войск и, обернувшись к заместителю генерала Броуди по военно-воздушным силам, спросил:
— Выходит, что Тэйлор был жив все это время?
— Это был не полковник Тэйлор, — предупредил ответ заместителя президент.
— Но сэр, генерал Броуди сказал, что все три космонавта живы, и что это — корабль Тэйлора! Кто же они?
Последовала небольшая пауза, наконец, генерал Броуди сказал:
— Сейчас их осталось только двое. Один из космонавтов погиб в Лос-Анджелесском зоопарке в результате несчастного случая.
— Зоопарке? — переспросил доктор Хаслейн. — Будьте любезны, ответьте, что делали космонавты в зоопарке?
— Это были не совсем космонавты, — медленно проговорил президент. — Это были обезьяны.
— Обезьяны? — Хаслейн подался вперед и сузившимися глазами оглядел присутствующих. Пресс-секретарь выглядел удивленным, так же, как и представитель сухопутных войск, но остальные приняли это известие спокойно, из чего Хаслейн заключил, что они были в курсе происходящего. Скорее всего были информированы своими подчиненными, а раз так, то о происшествии знало уже много людей и сохранить в тайне его не удастся.
— Обезьяны? — переспросил Хаслейн.
— Шимпанзе, если быть точным, — сказал президент.
— Ах, шимпанзе… — протянул Хаслейн нарочито медленно, будто то, что обезьяны оказались шимпанзе, ему все разъяснило.
Присутствующие с любопытством уставились на ученого, но Хаслейн, погруженный в собственные мысли, ничего им не объяснил.
— Генерал, — сказал президент, — продолжайте.
— Да, сэр! — с готовностью ответил Броуди. — Итак, — он окинул взглядом присутствующих, — мы остановились на том, что космический корабль пилотировался обезьянами. Судя по докладам, прилетевшие к нам шимпанзе безобидны, дружелюбны и обладают высоким интеллектом, что и следовало ожидать от животных, используемых в таком сложном космическом эксперименте. Их одежда и инструменты довольно-таки просты, сделаны с учетом того, что ими будут пользоваться обезьяны. На корабле мы обнаружили предметы, устройство и предназначение которых нам незнакомо.
Броуди посмотрел в свои записи:
— Модификация капсулы не приводилась. Мы не знаем, каким образом она была выведена на орбиту во второй раз, но есть бесспорное доказательство того, что она приземлялась. Следы почвы и других материалов, которые мы нашли в капсуле, не поддаются классификации. Пока мы ничего не знаем ни о том, откуда прилетели обезьяны, ни о судьбе полковника Тэйлора и его команды.
— Кто-то вмешался в ход миссии, — задумчиво произнес Виктор Хаслейн.
— Поясните, пожалуйста, свои слова, — попросил президент.
— Хорошо, хотя то, что я сказал, — очевидно. Когда мы потеряли след капсулы Тэйлора, она явно не собиралась приземляться. Теперь же, появившись вновь, но так, что мы не смогли засечь ее предыдущую орбиту, капсула пошла на снижение. Внутри нее оказались шимпанзе — обитатели Земли, — одетые в одежду из незнакомых нам материалов. По следам почвы на космическом корабле мы также ничего не можем определить. Очевидно, что кто угодно, но только не шимпанзе заставили полковника Тэйлора приземлиться, затем вытащили его из корабля и произвели повторный запуск. Конечно, кто-то вмешался в ход миссии. Вопрос только в том, кто это?
— Русские, — твердо сказал представитель военно-воздушных сил.
Его поддержал представитель морских сил.
— Мы не знаем этого, джентльмены, — произнес президент, — поэтому нам следует быть осторожными в наших предположениях. Вполне возможно, что русские ни при чем.
