Встав с кровати, Тимофей подошел к столу и углядел в одной из банок скрюченное пучеглазое существо с хвостом и перепончатыми лапами.
- Кто это? - повернулся к Веспасиану мальчик.
Кот, брезгливо дрыгнув задней лапой, неохотно процедил:
- Крикса.
- Это что еще за зверь? - Тимка никогда о таком не слышал.
- Местная фауна, - откликнулся кот. - Дети от нее плачут.
- А взрослые? - снова спросил Тимофей.
- Не все, но бывает, - ответил Веспасиан.
- И эта крикса живая?
- М-м-м… - Кот задумался. - Сложный вопрос. И вообще, пора тебе приниматься за дела.
- Какие дела? - Тимофей по-прежнему ничего не понимал.
- Ясно, какие, - серьезно произнес кот. - Тебя же Сил Троевич выкупил, ты его ученик. Значит, изволь помогать по хозяйству. Обед надо будет готовить, печь топить.
- Хорошенькое учение! - с негодованием воскликнул Тимка. - Обед готовить! Печь топить!
По хозяйству помогать! Да я вообще ничего этого делать не умею.
- Научишься. Не Силу ведь Троевичу тебя кормить. Зря он за тебя два сундука золотых выложил?
- Ага, выходит, раба купили и теперь эксплуатировать будете! - разозлился Тимка.
- Купили раба? - Ярко-оранжевые глаза кота изумленно полыхнули. - Не-ет. Это, мой дорогой, твой собственный выбор.
- Ну, наглость! - заорал Тимка. - А, интересно, кто меня вчера уламывал: соглашайся на покупателя, соглашайся…
- Правильно уламывал, - ничуть не смутили его вопли Веспасиана. - Ты попал к величайшему чародею. Лучшего учителя на всем Краю Света не найти.
- В гробу я ваш Край Света видал! - разбушевался Тимка. - Я вообще из цирка домой идти
собирался! А у вас тут мне совсем не нравится! Дикость полнейшая! Тоже мне, волшебники.
В избах каких-то живете! Строй у вас феодально-крепостной! И это в двадцать первом веке!
- Это у вас двадцать первый век, - подчеркнуто спокойно отозвался Веспасиан. - А у нас здесь - традиции. - Он любовно погладил лапой выложенный сине-белыми изразцами бок печки. - Между прочим, не так уж плохо. Экология сохраняется.
- Ну и пусть. Я все равно домой хочу, - упрямо твердил свое Тимка.
- Не всегда можно делать, что хочешь, - многозначительно изрек Веспасиан. - А часто вообще приходится делать то, чего совсем не хочешь. Надо, и все.
- Почему это, интересно, я обязан делать, чего не хочу? - совсем не нравился такой поворот Тимофею. Есть, дорогой мой, понятие «судьба», - вздохнул кот. - Жизнь, обстоятельства так сложились.
- Значит, от меня вообще ничего не зависит? - спросил Тимка.
Почему же, зависит, - возразил кот. - Сам подумай: если, к примеру, у тебя нет голоса и
слуха, ты никогда не станешь певцом. Разве что очень плохим. Сколько ни старайся, все равно бесполезно. Просто судьба у тебя такая. Зато ты можешь попробовать себя в чем-нибудь другом.
- А я певцом и не хочу, - заметил Тимка.
- Да я не о том! - Кот досадливо дернул хвостом. - Просто для примера сказал. Есть заданные обстоятельства жизни, и в их пределах ты волен выбирать. Вот смотри: ты вообще хотел родиться на свет?
- Меня не спрашивали, - смутился Тимка.
- О том и речь, - на сей раз остался доволен его ответом Веспасиан. - Мог вообще не родиться. А мог родиться и умереть. Такое тоже случается.
- М-м-м… - Раньше Тимка о подобных вещах не задумывался. Он просто жил, как живется, словно иначе и быть не могло.
- Потом твои родители поселились… Где они поселились? - внимательно посмотрел на него кот.
- В Москве, на Садовой-Самотечной, - уточнил Тимофей.
- Правильно, - кивнул Веспасиан. - И в свою школу ты пошел, потому что вы живете в этом районе.
- Ну, - согласился мальчик.
- И именно потому, что ты пошел в данную конкретную школу и в данный конкретный класс, вы подружились с Мишкой Чугаевым, - продолжал кот. - А поселились бы твои родители в каком-нибудь Бутове, - проявил он неожиданную осведомленность в топографии современной Москвы, - и в школу бы ты пошел в другую, и с Мишкой бы не познакомился. Короче говоря, все это от тебя не зависело, и никто тебя не спрашивал, хочешь ты
или не хочешь. Это часть твоей судьбы.
- А ты говорил, у меня есть выбор, - совсем запутался Тимка.
- Конечно, - подтвердил кот. - В данных конкретных обстоятельствах ты мог подружиться не с Мишкой Чугаевым, а с любым другим мальчиком в своем седьмом «А». Выбор всегда есть, но… - Веспасиан выдержал короткую паузу. - Каждым своим выбором ты определяешь новые обстоятельства, которые тоже от тебя не зависят. Потому что в жизни все связано.
- Нич-чего не понимаю! - потряс головой Тимка.
- Вырастешь - поймешь, - назидательно сказал кот. - Все мы свободны, но до определенного предела. И свободой своей нужно уметь правильно распорядиться.
- Хорошенькая свобода! - воскликнул Тимка. - Затащили меня сюда в свое рабство!
- Нет, это был твой собственный выбор, - не согласился Веспасиан. - Сидел бы себе в цирке спокойно и смотрел представление.
Но… - перебил его было Тимофей.
Ах, оставь, пожалуйста! - махнул лапой кот.
Выходит, я сам виноват? - спросил мальчик.
- Ты ни в чем не виноват! - покачал головой кот. - Ты живешь, и каждый твой поступок определяет течение твоей жизни. А даже самые лучшие намерения совсем не всегда приводят к приятным последствиям. Но и сквозь испытания нужно уметь пройти с честью.
«Благими намерениями вымощена дорога в ад», - вспомнилась Тимке любимая бабушкина поговорка.
- К сожалению, большинство людей мало думает о последствиях, - продолжал Веспаси-
ан. - И не только людей.
Под печкой заскрипело. Потом послышалось кряхтение и покашливание, и из темной щели в углу, шаркая тапочками, вылезло существо, едва достававшее Тимофею до колена. Это был крохотный толстенький человечек. Лохматый, бородатый. К его одежде и всклоченным волосам прилипли клочья пыли, паутина и несколько перьев.
Существо шумно поскребло голову пятерней, сладко зевнуло и тоненьким скрипучим голосом осведомилось:
- Что за шум с утра пораньше? Что за шум, а драки нет? А это кто? - наконец заметило существо Тимку.
- Спать надо меньше, - проворчал кот. - Ученик у нас появился. Тимофей Ружин.
- Хранитель Домашнего Очага, - с пафосом представилось существо. - Дух этого Дома,
Морфей.
И он скромно потупил взор.
- Пользы от этого хранителя - ноль, - фыркнув, констатировал Веспасиан. - Бездельник,
каких мало. Сутки напролет дрыхнет. А когда не дрыхнет, ест.
- Че-пу-ха! - Морфей снова поскреб грязноватой пятерней спутанную шевелюру. - Я как
раз очень трудолюбивый. Просто поставлен в невыносимые обстоятельства и потому скован по рукам и по ногам. Угораздило в дом к чародею попасть.
- Сил Троевич запретил, а ты и рад стараться, - с осуждением произнес кот.
