— Что случилось? У меня хватает дел, — он ткнул черенком трубки на очередь усаживающихся в шлюпки, — загнать их обратно на корабль. Давайте короче, а, ребята?
— «Короче»? — переспросил Элоф. — Шон хочет взять эту дикарку с собой. Он хочет жениться на ней!
— Что? — глаза Йоахима сузились, складки морщин углубилась. — Ну, Шон, ты же знаешь закон.
— Мы не нарушаем местных законов, — выпалил Шон. — Илалоа вольна лететь со мной, если захочет.
— А твой отец? — негромко спросил у нее Йоахим. — Твое племя? Что скажут они?
— Я свободна, — ответила она.
Это был самый приятный голос, который приходилось слышать капитану.
— У нас нет… племен. Каждый из нас свободен.
— Ну… — Йоахим поскреб подбородок.
— Что тут происходит?
Это был женский голос, низкий и ровный; Йоахим с облегчением повернулся к подошедшей. Если они сами решат этот спор, ему не придется вмешиваться. Кроме того, ему нравилась Никки.
Она шла к ним широкой, размашистой, вызывающей походкой. Светловолосая, высокая и крепко сбитая; под гладкой, бронзовой кожей скользили достаточно крепкие мышцы. Остановившись рядом с деверем, она посмотрела на его озабоченное лицо.
— Что случилось, Шон?
Шон нерешительно улыбнулся.
— Это Илалоа, — начал он. — Мы хотим взойти на корабль… вместе.
Взгляд голубых глаз Никки скрестился с бесконечной фиолетовой глубиной глаз лоринианки. Затем она усмехнулась и хлопнула по белому плечу.
— Добро пожаловать, Илалоа. Шону был нужен кто-то вроде тебя.
Во всяком случае, этого бы хватило, чтобы пресечь грязные сплетни о Шоне и Никки, подумал Йоахим.
Никки было восемнадцать (обычный брачный возраст у номадов), когда ее отец и Элоф выдали ее замуж за младшего брата Шона, Эйнара. Этот союз был бурным, но вскоре Эйнар погиб под оползнем на Виксене.
Его вдова оказалась в неестественном положении: Странник и Торкильд по семейному положению, но без детей, которые привязали бы ее к этой семье. По обычаям Элоф должен был бы взять на себя права ее отца и найти ей другого мужа, но она воспротивилась этому с таким пылом, что дело чуть не дошло до драки. С тех пор Никки жила по-мужски, зарабатывая себе на жизнь как ткач и гончар, и даже самостоятельно торговала на планетах, где они высаживались. Но самым возмутительным для общественного мнения оказалось то, что она отлично со всем справлялась.
После своего развода два года назад Шон поселился с Никки в одной каюте. Они жили в разных комнатах и уважали частную жизнь друг друга. По законам номадов им, как членам одного корабля, брак был запрещен, так что языки с тех пор болтали, не умолкая.
Элоф оттянул Йоахима в сторону.
— У парня размягчение мозгов, шкипер. Он зашел слишком далеко. Пора и закон применить.
— Ммм, погоди-ка, — Йоахим покосился на старого Торкильда. — С чего все началось?
— Ну, ты помнишь, как он ударял за этой девкой с Нертуса. Мне она не нравилась, но и давить на него я тоже не стал. Да и она оказалась совсем не такой уж и плохой женой — пока не бросила его. А с тех пор — ты знаешь, как он себя повел. Никто, кроме Никки, не смог с ним ужиться, и это скверно. У этих двоих никакого представления о приличиях. А на этом рандеву парень вообще пропал неизвестно куда, не показывал и носа, пока я был занят тем, что договаривался со Следопытом Петровым о жене для него. И на тебе — он вдруг является с этим!
— Ну что ж, — негромко ответил Йоахим. — Он уже был женат. Следовательно, по закону он — взрослый.
— Законы ты знаешь, Хэл. И биологию, наверное, тоже. Разные виды не могут скрещиваться. У них не будет детей — одни неприятности.
Да, мрачно подумал Йоахим, неприятности будут, уж это точно. И что мы вообще знаем об этой расе?
— В наших с Шоном каютах места хватит, — говорила тем временем Никки Илалоа. — Мы прекрасно поместимся.
— С туземцами нельзя вступать в брак и туземцев нельзя принимать в экипаж, — отрезал Элоф.
Шон побелел.
— Илалоа может нам пригодиться, шкипер. Я думаю, что ее племя — телепаты.
— Вот как? — Йоахим моргнул.
Ветром слова отнесло в сторону, и проходивший мимо мужчина замер. Затем медленно зашагал дальше.
— Это действительно так? — спросил капитан у лоринианки.
— Не знаю, — ответила она. Великолепные волосы струились вокруг изящных линий лица, словно живые.
— Иногда мы знаем вещи даже про вас. Я не знаю, как это называется, но мы можем… чувствовать?
— На этом рандеву не было никого из местных жителей, — взволнованно объяснил Шон, — но Илалоа знала, что «Странник» отправляется к Большому Кресту. Телепатия любого уровня может здорово нам помочь.
Или доставить кучу неприятностей, подумал Йоахим. Уставившись на Торкильдов, он бешено запыхтел трубкой. Илалоа заинтересовала его. Если то, что она говорила, было правдой, если ее племя не будет возражать против ее отъезда, — а в этом у него не было причин сомневаться, — то она может и в самом деле очень пригодиться. Нейрочувствительность в любой степени нельзя просто так отбрасывать.
— Давайте рассуждать здраво, — начал он. — Мы ведь не хотим раздоров в семье, Элоф.
— Конечно, капитан — судья, — холодно отозвался старик, — но ты уже достаточно нарушал законы раньше.
— Итак, Шон, — продолжал Йоахим, — конечно, ты не можешь жениться на ней. Законы на этот счет недвусмысленны. Однако никто не может запретить тебе, — тут он лукаво ухмыльнулся, — держать ручных зверьков.
Ему казалось, что Илалоа оскорбится, но та неожиданно рассмеялись звенящим, певучим голосом, обняв Шона.
— Спасибо вам, — усмехнулась она. — Спасибо.
— Не за что благодарить. Я всего лишь толкую законы.
— Отец, — неуверенно заговорил Шон, — отец, когда ты ее узнаешь…
— Не волнуйся обо мне, — Торкильд Элоф повернулся и зашагал прочь, держа голову неестественно высоко.
Йоахим с ноткой сожаления посмотрел вслед. Старику приходится нелегко. Его жена умерла, дочки вышли замуж и покинули семью, один сын погиб, а второй отгородился от отца стеной. Я-то знаю, как одиноко может быть человеку, подумал капитан.
— Кажется, с этим решено, — кивнул он. — За работу, Шон. Нам еще нужно загрузиться.
И он заторопился обратно к шлюпкам.
— Отлично, — улыбнулась Никки. — Добро пожаловать на борт, Илалоа.
Шон и Илалоа переглянулись.
— Ты полетишь со мной, — сказал юноша удивленно, словно еще не веря в это. — Ты полетишь со мной.
— Да, — ответила она.
А затем оглянулась в долину, словно прислушиваясь, как шумят под ветром деревья, как вдалеке гремит море. Она вздрогнула и на мгновение закрыла лицо руками. Потом повернулась к Шону. Ее голос доносился словно издалека.
