— Вот мои орлы, правда не все, но с этим разберемся позже.
— Дмитрий Палыч, какие-то потрепаные и ощипаные орлы, неужели трудно было привести себя в порядок перед приходом? — проговорил Чугунов. На это смолчать Горшков не смог и, не смотря на гневно блеснувшие глаза Абросимова, ответил:
— Мы не прогулке были пару часов с девушков, а на боевом выходе. А так как был приказ немедлено прибыть в управу, то и привести себя в порядок не успели.
От неожиданости что ему посмели перечить у мэра побагровело лицо, правая рука сжалась в кулак, будто смыкаясь на шее виновного. "Интересно, будет брызгать слюной и грозить всеми карами" — подумал Алексей, не мало не беспокоясь о последствиях. Хуже, чем блуждание по лесам не было ничего, а Абросимов своего бойца не даст в обиду, хотя и не оставит выступление подчиненого без последствий. На удивление парня глава города сумел справиться с гневом.
— Гонора много, а так нечего — боевой. Ладно, долой лирику, мне необходимо знать все детали вашего похода. Вы, прапорщик, рассказывайте, а остальные будут дополнять, если что пропустите. После повторите письмено и сдадите секретарю. О том, что болтать в городе о чем не следует, думаю, не стоит напоминать? — мужчина тяжело уставился в глаза командира группы. Спокойно выдержав этот взгляд, Горшков подтвердил:
— Не стоит, мы не дети малые и все прекрасно понимаем.
После этого он подробно пересказал все произшедшее с момента выхода из города и до возвращения обратно. Доклад занял два часа, на протяжении которого не раз перебивали и задавали вопросы. Услышав про захваченые трофеи у аборегенов, Чугунов кивнул своему подчиненому и тот быстро покинул зал. Вернувшись через пять минут, колесников предоставил руководству все вещи собраные а месте боя с дикарями. Невзрачным посохом заинтересовалась Комарова, подержав минуту его в руках и передав после своей спутнице она произнесла несколько слов Чугунову, склонившись к самому уху.
Абросимов щелкнул несколько раз по наконечнику стрелы и обратился к Алексею:
— Говоришь эти стрелы пробивают бронижелеты?
— Да, Топору пробило рацию и "броник" и нанесло глубокую рану в спину. Его кстати и нет — отправил в больницу. Хотя у нас бронежилеты легкие, а тяжелые "кирасы" и броню четвертого-пятого класса они уже не смогут повредить.
— Молодой человек, — неожидано обратилась к нему Комарова — Повторите еще раз момент со стариком. Что он произнес, ваши чувства.
— Слов не разобрал — одно шипение, да и остальные дикари только нечленораздельно кричали, так что никакого понятия о их речи. Почувствовал слабость, головокружение, вон ребята вовсе попадали.
— А как сумели справиться с этими ощущениями?
— Не знаю — пожал плечами Алексей, совсем не собираясь говорить о некоторых странностях присходящих с ним, — просто сумел дотянуться до пистолета — автомат я уронил и боялся упасть за ним следом, если попробую поднять — и выстрелить в старика. Сразу все прекратилось и ребята пришли в себя. Мое мнение таково, что старичок оказался местным гипнотезером. Я оказался чуть покрепче остальных, а может просто не сумел на всех одинаково воздействовать, вот и не справился со мной.
Женщина помолчала несколько секунд, потом кивнула парню:
— Хорошо, у меня вопросов больше нет, но это опишите отдельно.
— Горшков, на месте обнаружения погибшей группы вы что нибудь обнаружили? Может сохранились жесткие диски или записи в бумагах? — спросил командира отряда Абросимов. Алексей достал из нагрудного кармана флешку и передал ее подполковнику:
— Только это, все остальное было разбито в крошево, даже на телах были многочисленые следы ударов уже после смерти. Получив флешку все сразу засуетились и отправили парней в кабинет на первом этаже для изложения всего на бумаге.
