- Мародеры! - громкий крик раздался в рации. - Они едут к нам!
Слова, как тревога, разлетелись по всем машинам сопровождения и заставили людей нервно давить в педали. Переключая рычаги, каждый из водителей стремился как можно быстрее уехать от этого места и выбраться на спасительную трассу.
- Чего же ты ждешь! - крикнул старик и, не дожидаясь необходимых показателей индикаторов, перевел рычаг передач в нужное положение.
Буквально ударив ногой в черную педаль, он заставил машину изрыгнуть из своего нутра облако дыма и сорваться с места. Колеса вгрызались в землю, но прежде чем машина смогла выровняться и набрать необходимую скорость, они жадно цеплялись за все, что могло иметь хорошее сцепление. В воздухе повисла песчаная занавеса. Несколько машин, взрыхляя мертвую землю, двигались впереди, закрывая от нападения и прокладывая путь набитому до отказа грузовику. Оставался только один, но его нигде не было видно. Повернув голову и постаравшись взглянуть назад, его глаза искали пропавший автомобиль, который должен был двигаться сразу за ними, но за толщей песка и пыли, рассмотреть что-то на такой скорости было невозможно. Плохое чувство закралось в его мозг. Оно упрямо твердило только одно и настаивало не останавливаться. Он понимал, что могло с ними случиться, но груз был важнее, если мародеры настигли их, то участь попавших к ним была незавидной.
- Я не вижу последних, Стэн. А ты?
- Нет, похоже... похоже им не повезло.
Караван выскочил на дорогу. Сблизившись с ведущей машиной, он набрал нужную дистанцию и продолжил глядеть в зеркало заднего вида. Где-то вдалеке начинало рассеиваться. Глаза скользнули по открывшемуся миру и тут же закрылись. Чернея и горя, далеко позади них, он увидел перевернутую машину. Она лежала возле самой дороги, подбитая каким-то орудием и доживавшая свои последние минуты. Вокруг толпились мародеры. Они что-то кричали им в след, взмахивая руками и стреляя в воздух, но слова, тонувшие в грохоте двигателей, так и оставались не услышанными. Конец оказался быстрым. Никто не знал, ждали они или просто появились в самый последний момент, но смерть это нисколько не отменяло. Погибло несколько человек. И осознание того, что во всем этом виноват он, терзало парня до самого поселения. Люди здесь были на вес золота. И хоть с ними порой обращались как с расходным материалом, обучение персонала стоило слишком дорого, чтобы вот так вот глупо подставлять их под угрозу.
Старик ничего не говорил. Похоже даже он испугался, когда увидел на горизонте машины мародеров. Это было необычно, ведь раньше они никогда не владели подобной техникой и всегда передвигались пешком. Но сегодня реальность показалась другой. Они смогли непросто выжить, но и стать частью этого мира, той, с которой придется считаться и которую опасаться стоило не меньше других. Они сплотились. Ведомые жаждой мести за выдворение из поселений, эти люди стали намного опасней чем раньше. Теперь, когда в любой момент их машины могли выскочить на трассу и догнать зазевавшегося водителя, опасность от выездов возросла многократно. Это стоило рассказать старшему, иначе, в следующий раз, когда за его спиной закроются ворота, а двигатель машины взвоет от жажды, судьба может оказаться не такой благосклонной.
Слабость охватила мои ноги. Легкой волной, как вулканическая лава, она двигалась вверх по телу, оживляя и воскрешая все к чему прикасалась. Мышцы сокращались. Отвечая на каждое прикосновение покалыванием, они сжимались и растягивались, пока живительная встряска не добралась и не ударила прямо в голову.
Глаза отказывались открываться. Будто наглухо забитые окна, они ощущали сквозь плотную занавесу век как падал и прорывался такой яркий, но уже непривычный свет. Хотелось закрыться. Сделав усилие, я постарался поднять правую руку, но вскоре ощутил что-то твердое, мертвой хваткой удерживавшее ее и не дававшее пошевелиться. Вторая была так же прикреплена. Где-то слева, всего в паре метров, ощущалось чье-то присутствие. Кто-то легкой поступью продвигался вдоль меня. Шаги были едва слышимые и, открыв глаза, я посмотрел в сторону незнакомца.
Яркий свет тут ж влетел в зрачки и заставил глаза больно сжаться. Эти лучи били так сильно, что сопротивляться было невозможно. Жжение ощущалось настолько сильно, что едва удержавшись чтобы не закричать, я отвернулся в сторону и негромко простонал.
Незнакомец насторожился. Остановив свой шаг и на секунду задержавшись на своем месте, человек замер в каком-то странном ожидании. Я слышал как он дышал. Глотая воздух небольшими порциями, он выдыхал его резко, без натуги и совершенно свободно. Такое поведение не было свойственно мужчинам, чье дыхание всегда было тяжелым и глубоким, а сип прокуренных легких всегда выдавал принадлежность своего хозяина. Здесь же все было иначе. Дышалось легко и непринужденно, будто человек впервые начал это делать и старался проглотить как можно больше, при этом оберегая свой организм от лишней нагрузки.
Вскоре шаги возобновились. Но теперь они были уже другими. Удалившись от меня, они внезапно появились с совершенно другой стороны и через несколько секунд остановились прямо у моей головы. По телу скользнули чьи-то руки и принялись проверять пульс.
- Боги... он ожил. - мягкий женский голос появился возле меня.
Приложив еще раз руки к пульсирующей вене, женщина окончательно убедилась в своих выводах. В помещение тут же вошли еще несколько человек. Переговариваясь между собой, кто-то из присутствующих резко открыл мне один глаз и буквально впился в него миниатюрным фонариком.
- Реакция на свет...зрачки оперативно отреагировали. Странно, после такого длительного пребывания в криокамере, я считал, что все будет намного хуже.
- Ты уже встречался с подобным? - женский голос опять возник в воздухе.
- Да... приходилось несколько лет назад, до того как мы сюда попали, но все это было лишь экспериментом. Результаты оказались плачевными, но тут...
Врач опять замолчал и вновь принялся светить фонариком в глаза. Его свет был таким ярким, что невольно лицо сморщилось, а по щекам поплыли слезы.
- Удивительно. Даже не знаю, что и сказать. Наверное, это тот случай, когда врачи говорят, что это чудо.
Разговор длился еще несколько минут. Женщина не переставая продолжала расспрашивать своего коллегу обо всех нюансах. Она была младше его, значительно младше. Это чувствовалось во всем. В ее словах, напоре и вопросах, на которые она акцентировала внимание. Ей хотелось знать все, но уставший голос мужчины всячески пытался угомонить ее и оставить расспросы на другое время.
