— Смотрите наружу, — сказал профессор, когда все было готово.
Все бросились к окнам. На темно-синем безоблачном небе немилосердно сияло беспощадное солнце.
Послышалось гудение. Оно усиливалось, превращаясь понемногу в гул и рев. Подул ветер, подняв с земли пыль. Атмосфера стала терять прозрачность. Появился легкий туман. Солнце начало меркнуть. В первый раз за лето ясный день становился пасмурным.
Рука старого профессора едва заметно передвигала стрелку по шкале. Природа послушно следовала его указаниям.
Гул нарастал. Ветер усиливался, поднимая в пространство облака пыли. Небо затянулось сплошной темно-серой пеленой. Солнце скрылось.
Стрелка все более скользила направо. Профессор довел ее до определенной точки и подошел к окну.
Ветер превратился в ураган. Завыли печные трубы. Пыль пропитала собою атмосферу. Небо приняло свинцовую окраску. Стало темно — пришлось включить электрический свет. К мощному гудению вибратора примешались глухие раскаты отдаленного грома. На крыше застучали первые крупные капли дождя. В ушах исстрадавшихся людей этот шум прозвучал восхитительнейшей симфонией.
Непроглядный мрак подступал к окнам, и разразилась гроза — сильнейшая гроза в истории села Чистого. Вода низвергалась с неба сплошными потоками, как из ведра заливавшими оконные стекла; ослепительные молнии раздирали небосвод; дача сотрясалась от непрерывного громового грохота и бушевания водной стихии.
— Отойдем от окон, товарищи, — громко произнес профессор. — Я хочу сказать вам несколько слов.
Все прошли в глубь лаборатории и уселись. Чтобы быть услышанным, профессору приходилось кричать.
— Товарищи! — начал он. — Итак, задача, которую я себе поставил, решена, хотя это и обошлось всем нам чрезвычайно дорого. Теперь мы сможем обеспыливать земную атмосферу в любой момент и до требуемой степени. Мы сможем периодически очищать ее от вредных видов пыли, восстанавливая затем прежнюю вязкость воздуха.
Взявшись за ручку рубильника, профессор продолжал:
— С помощью одного поворота вот этой руч…
Фраза оборвалась на полуслове — в комнате что-то страшно сверкнуло, и одновременно грянул необычайно резкий удар грома. Электрический свет на мгновенье померк. Профессор застыл, прислонившись к своему детищу — большому вибратору. Ослепленные яркой вспышкой люди не сразу увидели, что на нем горят одежда и копна седых волос.
— Молния ударила! — закричал, побледнев, Коля и бросился к горящему человеку.
Но едва он прикоснулся к нему, как тело профессора Перенасыщенского, пораженное молнией, рассыпалось в прах.
