Как я и думал, что наши фокусы не останутся без внимания.
– …Нет агентов, нет и проблемы. Ты понимаешь, что лично я против данного плана. Твоя смерть – это и моя смерть. Но, похоже, на меня здесь мало обращают внимания…
Глухие звуки ударов, чьи—то крики, ругательства.
– …Меня изолировали. Эти крысы сбежали на флагманский корабль. Приказ расстрелять вас уже отдан. Я… Я ничего не могу сделать. Мне жаль…
Сильнейший толчок сбросил меня на пол.
Началось. Они не выдержали. Они струсили. Вот и доверяй правительствам. Воспитывают, обучают, тратят бешеные деньги. А потом в одну минуту теряют доверие и начинают обстреливать из всех имеющихся стволов. Уничтожь, и все ваши проблемы решены.
– Чат! Ты еще меня слышишь, дружище?
Я подтянулся за ножку стола и, перекинув тело через подлокотники, укрепился всеми ремнями.
– Да, я еще жив. Пока. Что у тебя еще?
Вот так противники становятся друзьями. Особенно тогда, когда от этого зависит собственная жизнь.
– Я могу только посоветовать…
Советы – это тоже хорошо. Особенно когда каждая секунда может стать последней.
– Валяй… дружище.
– В двадцати минутах от вас находится система. Сплошное скопище звезд и планет. Если продержитесь, то есть возможность спрятаться на одной из них.
Хороший совет. Дельный совет. Действительно дельный, я не иронизирую. Два маленьких судна—посудины смогут спрятаться. Весь флот не последует за нами. Слишком опасно. Шанс? Шанс.
– «Дикая утка»? Что там у нас?
Последовал краткий отчет, из которого следовало, что минут через пять мы сможем управлять всеми системами без ограничения.
Я бросил взгляд на отражение Янины. Она все слышала. И все прекрасно понимала.
– Тогда поехали, – сказал я свою коронную фразу и взмахнул рукой. – Сейчас мы покажем ребятам, на что способны Ночные Охотники. Если, конечно, до этого времени нас не собьют.
Мы на самом деле представляли собой отличную мишень и только чудо спасало нас от точного, прицельного попадания. Свою роль здесь сыграла и зеркальная граница. Попробуйте бросить мяч в огромное зеркало без всякого расчета? Что получится? Правильно. С той стороны в вас тоже бросят мяч. А теперь постарайтесь рассчитать до шестого знака после запятой, что мяч не замечает вас отдачей. Вот так—то.
Пока парни на кораблях обоих флотов терпеливо корпели над расчетами каждого выстрела, мы, благополучно вздрагивая от каждого разрыва вблизи наших «Диких уток», двигались своим путем. Для того чтобы выполнить предложенную моим отображением операцию, следовало скоординировать свои действия и маневрирование со вторым кораблем. Зеркальность зеркальностью, но в последнее время она преподносит достаточно много новых сюрпризов.
Я бросил взгляд на отображение Янины.
Ее кивок подтвердил ее согласие на проведение операции, но для большей уверенности я засадил за пульт управления напарницу. Все—таки две женщины быстрее найдут общий язык. Но общее руководство над операцией я оставил за собой.
– Приготовьтесь, девочки. Через минуту нам откроют двери и мы рванем отсюда к такой—то бабушке. – Я не стал уточнять к какой. Мало ли какие у кого воспоминания. Зачем обижать. – На нас объявлена охота. От нас отказались. И теперь мы предоставлены сами себе. Поэтому объявляю этот день – днем независимости зеркальных отображений. Осталось полминуты. Молитесь.
Оставшиеся полминуты мы летели в тишине. Естественно, относительной. Прицельный огонь по «Диким уткам» усилился. Без сомнения, все космические частоты прослушивались и наши переговоры тоже. А командование флотов не собиралось так просто отпускать загнанные жертвы. Но торопливость никогда не доводит до логического завершения. Справа и слева от нас вспыхнули ослепительные взрывы и несколько кораблей вселенских флотов утонули в огне. Вот вам и точный расчет.
– Системы корабля в норме.
Умница «селезень». Как у Янины? Все в порядке. У соседей? Тоже. Тогда…
– Курс пятнадцать градусов по вертикали. Максимальное ускорение. Включить блокиратор защиты. Расчетная точка… два градуса по оси от созвездия, занесенного в бортовой журнал как три—три—три. И без возражений.
Спаренные «чемоданы» подпрыгнули и, выплюнув недельный запас топлива, рванули с немыслимой перегрузкой к намеченной на космическом небосводе точке.
Отодрав расплющенную щеку от кресла, я сдвинул голову в сторону соседнего кресла. Поинтересоваться, как там моя девочка.
Нет ничего страшнее видеть любимую женщину во время перегрузок. Рожа расплющена. Глаза закатились в район затылка. Зубы выползли наружу. Но в остальном такая же милая и красивая. Тьфу на левую сторону.
Повернуть голову – только начало. А вот вернуть ее на место – это уже задача не для слабаков. Но я справился с этим. Нужно было справиться. Потому что следовало посмотреть, что предприняли флоты.
Ускоряться с таким же ускорением они, естественно, не смогли. Не та подготовка. Нас не зря мурыжили в Академии на ускорителях, приучая выживать в подобных ситуациях. А ребят, выполняющих свой долг на космических военных кораблях, приучали честно отслужить положенный срок и вернуться домой с минимальными потерями.
Если я правильно прикинул расстояние до системы, к которой мы направляемся, и то ускорение, которое нам приходится переносить, то мы оторвемся от преследователей минимум часа на полтора. Конечно, такого маленького отрезка времени не хватит, чтобы полностью избежать преследования флотов. Слишком у них мощная аппаратура. Уж это я знал, проходили. А вечно мчаться с такой скоростью мы не могли. Основные топливные баки были отцеплены вместе с командой, и теперь мы тянули на аварийных. Часа на полтора хорошей работы.
Я, честно сказать, вообще не знал, на что мы надеемся. Ну, опустимся на планету. Вопрос: есть ли там воздух? Ну, спрячемся. Второй вопрос: есть ли там место, где можно спрятаться? И даже если нам удастся укрыться и переждать, то на чем мы вылетим обратно. И куда?
Целый набор вопросов, разом возникших в данной ситуации, не давал мне покоя. А может, командование пойдет на переговоры? Как же!
– Объект, обозначенный как конечная цель, прямо по курсу. Следует ли отменить последний приказ на максимальное ускорение?
– Да. – Стиснутые зубы с трудом разомкнулись, выпуская нечленораздельный звук. Но корабль понял его как положено и мгновенно выключил двигатели. Придурок.
Тело рвануло вперед с такой силой, что удобно расположившиеся на спинках кресел складки кожи стремительно рванули вперед.
Только через несколько минут, когда тело заняло положенное ему природой положение, я отстегнулся и принял вертикальное положение. Косточки захрустели, вставая на место, тело приятно заныло от полученной свободы.
