Тело рвануло вперед с такой силой, что удобно расположившиеся на спинках кресел складки кожи стремительно рванули вперед.
Только через несколько минут, когда тело заняло положенное ему природой положение, я отстегнулся и принял вертикальное положение. Косточки захрустели, вставая на место, тело приятно заныло от полученной свободы.
– Девочки. Вы как?
Девочки были никак. Размазаны и расстроены. В отношении одной из них пришлось применить шоковую терапию. Пару раз по щекам, и все в норме. А вторая находилась в относительной изоляции, предоставленная сама себе. Тут уж я ничего не мог поделать. Пришлось терпеливо ждать, пока Янина—два придет в себя. На это ушло довольно много драгоценного времени. Но все обычно заканчивается. Сквозь стекло мы заметили, как дрогнули длинные ресницы и Янина очнулась.
– Теперь все в сборе. Давайте думать, на какой кусок космоса нам примоститься. Только думать надо побыстрее. Мы и так потеряли достаточно времени.
Предоставленный нам набор не отличался особым разнообразием. Несколько десятков планет, расположенных слишком близко к звездам. Несколько десятков – слишком далеко. Пригодных для нормального существования насчитывалось не так уж и много – всего штук шесть—семь.
Но в данном месте резонно возник вопрос. Естественной реакцией флотов, достигших данного места, станет полное сожжение последних планет. Никто не станет разбираться, обитаемы ли они, нужны ли они кому—то. Просто возьмут и спалят ко всем Великим Светилам. Даже праха не останется.
Так или иначе выходило, что подходящие нам планеты для нас абсолютно не подходили. Жаль. Пришлось выбирать из оставшихся. Слишком холодные отпали сразу. Холод – это такая штука… Я еще до сих пор вспоминаю Академию, когда меня забросили на Северный Ледник. И мне бы очень не хотелось сооружать себе одежду из чьей—то шкуры. Я хотел сказать – кожи.
Так что оставался выбор планет, вертящихся в непосредственной близости от светил. Жарковато? Да. Мало воздуха? Абсолютно точно. Недостаток или полное отсутствие воды? А что, разве есть другие варианты? Или нас спалят протонными пушками, или мы попробуем выкарабкаться. Правда, не представляю как. Вот если бы я был один…
Что сделал бы в одиночку Ночной Охотник, пусть так и останется загадкой. Со мной находились две женщины, которых, по странному стечению обстоятельств, я был обязан любить и которых должен был оберегать. А на сегодняшнюю минуту это главное. Глава Академии на прощание весьма недвусмысленно приказал сохранить жизнь дочери при любых обстоятельствах.
Но на самом интересном месте нашего спора нас довольно бесцеремонно перебил голос корабля. Такой вкрадчивый и в то же время наглый до невозможности.
– Позвольте мне напомнить, что, согласно последним расчетам, заданным мне новым капитаном, вражеские корабли будут в данном районе через сорок четыре минуты. Поэтому я предлагаю…
Иногда даже корабельные компьютеры обладают свойствами, несвойственными машинам. Пожертвовать своими металлическими мозгами ради спасения трех существ? На такое можно пойти только от полной скуки или от великой любви к человечеству. Хорошо сказано.
– Чат! Думаешь, мы правильно сделали, что послушались?
Чат не знал, что ответить. Он и сам был ошарашен предложением корабля. Но… В предложении было что—то такое, что заставило его послушаться.
Они спускались на зеленую планету, полную живительного воздуха. С синими океанами и извилистыми, сверкающими от света, реками. Спускались на планету, которая могла дать им приют. Рядом, подчиняясь неведомым законам космоса, прилипла спасательная капсула с находящейся внутри зеркальной Яниной.
«Дикие утки» висели где—то высоко в небе и терпеливо ждали окончания спуска.
Чат вспомнил последние слова бортового компьютера о том, что тому всегда хотелось почувствовать себя боевым кораблем. Странное желание у бездушной машины. Но к любым желаниям нужно относиться с уважением.
– Хуже не будет, – ответил Чат, прижимая к себе чуть вздрагивающее тело Янины. Последние события почти вытравили из души девочки остатки Ночной Охотницы. Только беззащитная, слабая женщина. Которой плохо и требуется поддержка.
Чат подумал о той, которая находилась почти рядом.
Одна. Каково ей сейчас? Странное дело. Она доверилась им полностью. Со всеми потрохами доверилась людям, которые по сути своей должны нести ей смерть. Как грубо распорядилась судьба. Как грубо.
Сработали тормозные двигатели и легкий толчок возвестил о том, что небольшое путешествие к поверхности окончено.
– У нас всего несколько минут, чтобы уйти с этого места, – сказал Чат.
Янине не стоило напоминать. Она слышала, что корабль отпустил им всего совсем немного времени, чтобы они успели спрятаться. После чего корабли единственными имеющимися на борту орудиями разнесут спасательные капсулы на мельчайшие осколки.
Круглый люк откинулся, и в кабину, смешиваясь со спертым воздухом, ворвался веселый летний ветер. Он беззастенчиво облетел капсулу, заглянул двум существам в глаза и умчался. Чтобы сообщить неведомому хозяину о прибытии на планету нескольких странных существ, абсолютно непохожих ни на что другое.
Чат первым вывалился на поверхность, и его тотчас же ласково обволокла высокая трава. Любопытная и вездесущая. Ее тонкие пронырливые щупальца прикоснулись к упавшему телу. Дотронулись до грубой кожи и, не почувствовав угрозы, уже более решительно обняли упавшего, не давая прикоснуться ему к твердой земле.
Чат принял встречу как нечто должное. Трава, принявшая его почти что с материнской нежностью, наполнила его грудь смутными, почти забытыми воспоминаниями. Что—то до боли знакомое. Как старый, давно забытый друг. Как встреча со старым, полуразвалившимся домом. Чат мотнул головой, прогоняя нахлынувшее чувство. Прежде всего он был воспитанником Академии, а только потом всем остальным, что жило в нем.
– Вылезай, я помогу. – Он обхватил Янину и осторожно опустил на вежливо расступившуюся траву.
– И ей, – тихо, но твердо сказала девушка.
– И ей, – легко согласился Чат.
Он обошел вокруг еще теплых металлических шаров и подошел к раскрытому люку.
Капсула была пуста.
Несколько секунд человек смотрел на пустые внутренности, затем что—то вспомнил и вернулся назад.
– Пошли отсюда.
– А как же она?
– Ее там нет. И неизвестно, была ли вообще. Или это только игра нашего воображения. Быстрее.
Они едва успели отойти метров сто от капсул, как с неба на металлические шары обрушились слипшиеся друг с другом два столба огня. Ни оглушительного грохота, ни яркого пламени. Просто на том месте, где за секунду до этого на земле лежали шары, остались небольшие серые круги.
