– Поэтому я и сказал, что это будет опасное дело. – Повторил Влад. – Может, мы и выжгли ему нанороботов, но он все еще опасен и без них.
– Но не настолько, как я в роли твоего стража. – Решил приподнять себе настроение Призрак, ведь он действительно умел многое и справлялся с грозным врагом ни раз и не два. – Так каков окончательный план действий?
– Что ж… – На мгновение задумался Влад, расставляя все дочки над «и». – Твоя первостепенная задача – привезти в Союз девушку, и если она окажется его дочерью, то мы сможем окончательно приструнить этого парня. Живой он все же, надо признать, полезнее, чем мертвый. Но если вступишь с ним в бой, что скорее всего и произойдет… То убей его, не раздумывая. Может, он и держит всю тюрьму под контролем, в чем и заключается его польза, но все же «Восход» имеет куда более высокий приоритет. К тому же я не хочу, чтобы с тобой что-то случилось, так что действуй осторожно. Понятно?
– Так точно, маршал. Если не удастся бесшумно захватить девушку, я убью Сирко Медиче.
***
– Что я думаю по этому поводу? Нас обкрадывают, не ставят в расчет! Мои дети каждый день ездят на воздушных поездах в школу, думая, что все будет прекрасно. Но теперь они уже боятся выходить из дома, и почему? Так нас защищает наше правительство?! Ради чего мы платим баснословные налоги, ради чего живем в фактической нищете?! Ради того, чтобы убивали наших детей буквально у порога дома?
«Вот и началось» – подумал Алексей, проведя весь день в компании телевизора, головной боли и больничной кушетки.
Очнулся он утром следующего дня в окружении хорошеньких медсестер, которые сообщили, что ему требовалось полежать денек, чтобы отойти от действия парализующего заряда. Сначала мужчина не понял, о чем они говорят, но потом воспоминания напомнили ему о вчерашнем дождливом вечере.
Алексей планировал улететь в Каньон Дьявола, чтобы найти Талису Медиче, однако ему не удалось воплотить свой замысел в реальность из-за внезапного появления Селесты. Чего-чего, но подобного поступка от своего сержанта он никак ожидать не мог. Или мог? Мужчина привык к тому, что девушка практически всегда занимала его сторону в каких-либо спорах или позиции точки зрения. Поэтому он и расслабился, слепо полагая, что она поддержит его и в этот раз, совсем позабыв, что в первую очередь сердце Селесты было отдано Союзу. И если все складывалось именно таким образом, то скоро должно прийти известие о том, что некто в лице генерал-лейтенанта Фарена – а кого же еще? – захочет обсудить с ним этот вопрос.
Злость чувствовал полковник или раздражение? Возможно, вчера он действительно разозлился на девушку, да и сейчас ощущал некие отголоски знакомых эмоций. Но время, проведенное в палате, смыло практически весь негатив, оставив на душе лишь неприятный осадок.
Что и говорить, Алексей сам понимал, что творит, однако тогда желание хотя бы увидеть Талису затмило ему разум. И единственным лучом спасения стала для него Селеста, удержав его от непредсказуемых последствий. Она правильно поступила, с этим мужчина не хотел спорить. Но не все то, что правильно, можно назвать хорошим.
Как ни старайся, Алексей не мог простить сержанта, даже если ее действия сберегли его если не от верной смерти, то хотя бы от крупных неприятностей. Она не имела права вмешиваться в его дела без его согласия, для него тема, связанная с Каей и Сирко, была слишком личной. Это все равно, что заставить выбирать тебя между семьей и долгом, и каким бы Алексей не старался быть хорошим и преданным солдатом, он понимал, что если придет день, он выберет определенную группу людей, а не целую страну.
И, казалось, эти времена уже не за горами.
По телевидению на разных каналах крутили выпуски новостей, в которых рассказывалось о недавнем происшествии в горах Барграф, о приближающейся победе Карийской Федерации в сражении на юго-западной границе страны, а также о нашумевшем теракте в Столице. Журналисты брали интервью у демонстрантов, устраивающих митинги на главных площадях города за прекращение войны. Люди негодовали, боялись и злились. Новые волнения возникали из-за слухов, что призывной возраст понизят до четырнадцати лет. А родители боялись того, как активно начала развиваться агитация о вступлении в военные академия и училища девушек, заманивающая их достойным образованием, будущей зарплатой, а также уважением и почетом среди соотечественников.
С одной стороны, Алексей, привыкший к жизни военного человека, ничего плохого в этом не видел. Но с другой, он прекрасно понимал, что каким бы величественным и мощным не казался Союз, он уже трещал по швам. Затяжная война истощила его практически до последней капли, и в первую очередь это ощутили на себе простые граждане, в особенности небогатые и бедные. Из-за нехватки людей в армию призывали подростков, политических сторонников у Союза на данный момент уже гораздо меньше, чем у Карийской Федерации. Вооружение, в принципе, пока что не находилось в плохом состоянии, а авиационные силы у страны считались самыми лучшими в мире. Но одними истребителями войну не выиграешь, поскольку древо зла пустило свои корни внутри страны, вынуждая мирных граждан выходить на улицы с плакатами и громкими речами.
И бог с ними с митингующими, подумало бы высшее руководство, если бы не подтвержденные слухи о том, что на территории страны начали образовываться объединения, помогающие сопротивлению. Коренные граждане Союза не только шпионили для врага, но и проводили для них небольшие операции по транспортировке необходимого оборудования, припасов и медикаментов.
Что не говори, но, похоже, кризис действительно накрыл страну, грозясь вот-вот утопить ее.
В дверь постучали, и Алексей был вынужден отвлечься от просмотра новостей, позволив войти в палату молодому юноше в военной форме.
– Полковник Кольт, вас к себе вызывает генерал-лейтенант Фарен. – Кратко передал незнакомец и, отдав честь, сию секунду скрылся из виду.
«Вот вам и первый звоночек» – невесело подумал Алексей, дав фантазии во всех подробностях расписать предстоящую беседу.
День клонился к вечеру, поэтому мужчина надеялся, что все неприятные последствия оглушающего удара прошли. Однако, только скинув ноги с кровати, он почувствовал неприятное покалывание в икрах, а также в пояснице. Руки до сих пор не сгибались в крепкий кулак, но вряд ли этот навык понадобится Алексею во время предстоящей встречи.
За пару минут одевшись в форму, мужчина хотел воспользоваться своим коммуникатором, однако, не обнаружив его в нагрудном кармане, он с сожалением вспомнил, что в больнице ими запрещено пользоваться, поэтому медперсонал оставляет их у себя на первом этаже. Странная система, объясняющая это тем, что работа персональных мобильных средств может мешать восстановлению пациентов и работе персонала. А как вы тогда прикажете связываться с родственниками? И почему в палатах есть телевизоры с доступом к информации глобальной сети? Странность на странности.
