Зак так и не написал рапорт.
Хотя, на самом деле, о рапорте Алена думала меньше всего.
Ее раздирали другие мысли и чувства. С одной стороны она всем сердцем хотела, чтобы лечение помогло, и капитан выжил. И даже была готова разбить еще одно яйцо, хотя и представляла, что на это скажет Зак. С другой – было до боли жалко разбивать яйцо, из которого могло бы родиться еще одно столь удивительное существо.
Она стояла в драконьем вольере перед Ириской и ее слегка подросшим золотокрылым детенышем.
И чем больше смотрела на него, тем страннее становился мир вокруг. Например, ее перестал раздражать и удручать Зак. Если раньше она видела в нем лишь угрюмую нелюдимую личность, со снулым бесцветным взглядом, то сейчас он представлялся ей неким сосудом тоски и одиночества. Хрупким и несчастным. И сейчас, несмотря на его грубость и откровенную неприязнь, Зак вызывал лишь странную мягкую жалость.
Он так и не решился приблизиться к драконьему детенышу. Откопал в недрах жилого бокса какую-то странную штуку, вроде шлема с черным забралом, и теперь если приближался к драконьему вольеру, то только с ней на голове.
Впрочем, избавляться от златокрыла тоже пока не собирался.
– Эй, – послышалось от входа в вольер. – Наш капитан очнулся.
Он лежал бледный и смотрел рассеянно. Скользнул взглядом по Алене, затем недоуменно уставился на Зака. Моргнул.
– Сними эту штуку, ты пугаешь его! – шикнула Алена.
Зак сорвал с головы шлем.
– Так значит, это Ганимед, да? – выдавил капитан и хрипло засмеялся.
– Да, – Алена подошла к нему, взяла за руку, нащупала пульс. Учащенный. – Лежите. Не волнуйтесь. Уже все хорошо.
Она потянулась за портативным био-сканером. Не бортовой доктор, но общее состояние оценить сможет.
– Я отправил запрос на посадку… потом… включил автоматику… и все.
– Мы нашли вас спустя два часа в очень тяжелом состоянии. Но сейчас, – Алена включила сканер, установила экран над телом, – не двигайтесь… Сейчас все хорошо. Кровотечений нет, внутренние органы восстанавливаются. Вы еще слабы, но теперь, я думаю, быстро пойдете на поправку.
– У вас здесь имеются хирурги? – капитан попытался сесть на кровати. Безуспешно.
– Не двигайтесь, пожалуйста. Мы принесем вам что-нибудь поесть.
– Теперь я понимаю, почему на Земле за них платят миллионы, – задумчиво протянул Зак.
Капитан свел брови, черные, резко очерченные.
– Как вы меня вылечили? Накормили драконьим яйцом?
Что-то в его тоне не понравилось Алене.
– А вы противник этих яиц? – осторожно спросила Алена.
– Я противник тех, кто ими пользуется, – прошептал он и закрыл глаза. – Господи Боже, какая ирония!
За спиной у Алены фыркнул Зак. А она услышала еще кое-что. Ностальгию, но – темную. Желание забыть. Стыд. Желание исправить. Угрызение совести. Исходило это все уже не от Зака.
– Вы бывали на Ганимеде, верно? – спросила она у капитана. – Расскажите, что здесь произошло? Я… я кое-что увидела недавно, но не знаю, что из увиденного правда.
– Не приставай к человеку, – одернул ее Зак. – И так еле языком шевелит.
Алена и сама понимала, что сейчас не время, но правда ведь так близко!
– Я расскажу, – проговорил капитан. – Я слишком долго молчал. И не хочу умереть с этим.
Замолчал, собираясь с силами. Алена гидрировала ему овощной суп-пюре и помогла поесть.
А потом он заговорил. Медленно, с трудом, но каждое новое слово давалось все легче…
Они спустились под лед Ганимеда шесть лет назад. Вторая экспедиция особого назначения Объединенных Америк – первопроходцев, заявивших права на крупнейший спутник Солнечной системы.
До этого были многолетние исследования, обнаружение – сначала предположительное – воздушных карманов в толщах льда, у океана, прокладывание туннеля к ним.
Капитан Эндрю Планк в исследованиях и работах по освоению не участвовал. Спустился по уже готовому туннелю, в обширный, пригодный для жизни воздушный карман.
И жизнь там бурлила.
Стаи некрупных крылатых животных сновали по воздушным карманам, гнездились на скальных выступах, ныряли по природным узким туннелям к океану и возвращались обратно. Одни – цвета темного льда с легкими разноцветными оттенками, напоминали толстые колбаски с крыльями и хвостом. Другие – их было гораздо меньше – изящные, с золотистой чешуей.
Их приказали уничтожить первыми.
Сказали, они ядовиты. Сказали, они отравили первую экспедицию настолько, что всю ее пришлось пожизненно запереть в сумасшедшие дома. Сказали, что к ним нельзя приближаться без специальных шлемов.
А после началась бойня.
Сначала отловили несколько особей и подвесили на установленном посреди кармана столбе. Дальше все пошло, как по маслу. Только целься и стреляй. Первыми, как и планировалось, прилетели золотокрылые. Остальные тоже не заставили себя ждать.
– Я тоже надел шлем, – сказал Эндрю. – Но, видно, мне бракованный попался, – он невесело усмехнулся. – Или я – бракованный. Я понял, почему якобы свихнулась первая экспедиция. Драконы – именно золотокрылые – вступая в контакт с человеком, повышают его чувствительность к миру.
– Драконы-эмпаты, – проговорила Алена.
– Да, причем, эмпаты они все – потому и летели так отчаянно в ответ на сигналы боли от соплеменников. Но, похоже, только златокрылы могут вступать в связь с чужаками.
Он помолчал, успокоил дыхание.
– Я все это видел, все понимал, но… Слишком хорошо помнил, как встретили на Земле первую экспедицию. Вдобавок, я надеялся, что кому-то еще из нашего отряда попался бракованный шлем. Увы, из двадцати человек – только мне одному. И я промолчал. Смалодушничал. Но и остаться в экспедиции не смог. Вернулся на Землю, написал рапорт о переводе в исследователя астероидов. Одиночная работа, никому не нужно смотреть в глаза.
Эндрю снова усмехнулся.
– И вот, по иронии судьбы, один астероид мой кораблик и настиг. И, по иронии судьбы, я снова на Ганимеде.
Он провел рукой по лбу.
– А яйца? – спросила Алена.
– Их свойства открыли случайно. Кто-то нашел золотое яйцо, положил в кухонном отсеке на полку. Неудачно развернулся, расшиб лоб. Сверху упало яйцо, разбилось о голову. Ну и показало свои чудесные свойства. На Земле это сочли бредом сумасшедших, но решили все же проверить. И сейчас, как вы и сказали, продают эти яйца за миллионы.
Зак неопределенно крякнул.
– Но и зверушкам повезло в каком-то смысле, – добавил Эндрю. – Если бы не яйца, перебили бы вообще всех.
И вдруг его глаза вспыхнули неожиданной надеждой.
– А вы… – он посмотрел на Алену, потом на Зака. – Вы что, позволили вылупиться златокрылу?
– Она позволила! – рявкнул Зак, прежде чем Алену успела кивнуть.
Она не чувствовала от капитана угрозы и знала, что он рассказал правду.
– Можно мне его увидеть? – попросил капитан. – Еще раз.
Алена, словно все это время только того и ждала,
