— Вы женщина? Вижу, что да. А я — Пикеринг, дамский портной.
— Я ищу человека в кресле-каталке. Куда его…
— Это Габриель. Все хотят с ним поговорить.
— Где его искать?
— Внизу, в актовом зале.
— Сколько там охраны?
— Всего в здании двенадцать волков. Но в зале только немногие из них — комиссар патрулей не доверяет даже своим.
— Отведешь?
— Простите, — покачал головой Пикеринг, — ноги не ходят.
Кивнув, Майя двинулась прочь.
— Запомните: я мистер Пикеринг, друг Габриеля.
Стоя на верхней площадке лестницы, Майя задышала ровно, готовясь к долгой битве. И отец, и матушка Блэссинг учили, что можно просто наблюдать за противником, а можно его постигать. Большинство людей пассивно наблюдают за происходящим вокруг; Арлекин же в схватке напрягает все чувства, пытается предугадать действия врага.
Она спустилась по первому пролету очень медленно, будто школьник, которому жутко не хочется возвращаться в класс. Кто-то поднимался навстречу. Майя побежала вниз, перепрыгивая через две ступени: навстречу устало плелся один из телохранителей комиссара. Майя застала его врасплох — вонзила ему клинок между ребер.
В коридоре первого этажа она налетела еще на двух волков: одного убила сразу, полоснув по шее; поднырнув под удар дубинкой, вонзила второму меч в живот.
С мечом в руке Майя ворвалась в актовый зал. У самой двери стоял волк, заколов которого, Майя подбежала к сцене и запрыгнула на нее. Комиссар вскочил из-за стола, взялся за револьвер, но Майя резким ударом отрубила ему руку. Он закричал, однако девушка по дуге повела клинок вверх, и хозяин волков замолчал навсегда.
Она обернулась. Габриель сидел в кресле. Арлекин разрезала веревки и спросила:
— Ты как? Идти можешь?
Только Габриель открыл рот, как задняя дверь со скрипом открылась. В зал вошли вооруженные люди. И вот уже перед Майей стоят шесть… семь… восемь… девять волков.
Поднявшись из кресла, Габриель неуклюже шагнул навстречу волкам.
— А как насчет поесть, ребята? — предложил он. — Комиссар мертв. Можете брать столько еды, сколько унесете. Хранилище — на другой стороне двора.
Волки переглянулись. На еду им плевать, успела подумать Майя. Им бы убить Странника с Арлекином — и дело с концом. Но тут волчара, что стоял ближе всех к двери, выскользнул вон. Остальные, опустив оружие, бросились следом.
Коснувшись руки Майи, Габриель улыбнулся, будто они снова вернулись на чердачный этаж в Чайнатауне.
— Майя… — произнес Странник. — Это ты, Майя? Правда, ты? Или я сплю?..
— Нет, не спишь. Я тут. Я нашла тебя.
— Нельзя здесь оставаться, — опомнился Габриель. — Волки поделят еду и вернутся.
— Они совсем как люди в нашем мире? Испытывают голод и жажду?
— И умирают.
Майя кивнула.
— Я видела казнь у входа в школу.
— Эти люди не помнят своего прошлого. Не помнят любви, надежды — ничего счастливого.
Габриель оперся рукой на плечо Арлекина, и Майя вывела Странника из зала. В коридоре они прошли мимо двоих, убитых Майей.
— Как ты попала сюда? Ты ведь не Странник.
— Через точку доступа.
— Что это?
Майя рассказала, как нашла солнечные часы императора Августа, и о путешествии в Эфиопию с Симоном Ламброзо, но не упомянула, что Табула сожгла Винный дом и чуть не убила Свободных бегунов. Незачем говорить об этом сейчас, когда надо бежать.
Габриель открыл дверь в помещение, заставленное зелеными картотечными шкафами. Здесь пахло плесенью, как на чердаке, где хранятся старые-престарые книги. Свет исходил только от двух огней, горевших на концах вырванных из стен газовых труб.
— Здесь опасно, — сказала Майя. — Нужно убираться из здания.
— На этом острове прятаться негде. Нужно найти дверь обратно в наш мир.
— Но она может быть где угодно.
— Комиссар патрулей говорил, что все легенды о Странниках связаны с этой комнатой. И проход — здесь, я чувствую.
Габриель подпер входную дверь металлическим столом. Казалось, силы вернулись к Страннику — он начал быстро сваливать коробки и стулья на крышку стола.
Все несколько недель разлуки Майя представляла себе их встречу. И что теперь? Впервые заговорив о точке проникновения, Ламброзо предупредил: «…Мифы, повествующие о путешествии в преисподнюю, говорят, что возвращаться нужно тем же путем, которым в ад спускаешься». Могла ли Майя подумать, что ее точка доступа окажется посреди черной реки? Удастся ли ей бежать вместе с Габриелем? Или она останется здесь навсегда?
Закончив баррикадировать дверь, Странник поспешил в середину комнаты. И вдруг остановился у стеллажа с книгами.
— Видишь черную линию?
Сбросив гроссбухи на письменный стол, Габриель отодвинул стеллаж от стены и улыбнулся Майе, будто школьник, довольный, что решил сложное уравнение.
— Наш путь домой…
— Ты о чем, Габриель?
— Вот здесь — проход. — Странник очертил пальцем контур. — Видишь?
Наклонившись, Майя присмотрелась, но не увидела ничего — только потрескавшуюся штукатурку. Она поняла — без слов поняла, — что сейчас потеряет Габриеля. Девушка быстро отступила в тень, чтобы Странник не смог ничего прочесть по ее по лицу.
— Да, — солгала Арлекин. — Да, я что-то вижу.
В помещение начали ломиться. Сдвинув дверь на несколько дюймов, волки продолжали давить на нее, смещая баррикаду.
Странник схватил Майю за руку и крепко сжал.
— Не бойся, мы пройдем вместе.
— А если что-то пойдет не так? Вдруг снова потеряемся?
— Теперь мы связаны навсегда. Обещаю, мы всегда будем вместе, что бы ни случилось.
Габриель прошел сквозь нее, будто через завесу водопада, скрывающую пещеру. Он тянул Майю за собой: «Идем, любовь моя», но рука девушки ударилась о кирпич, и пальцы Габриеля соскользнули с запястья.
Одним последним толчком волки смели баррикаду и распахнули дверь. Майя быстро укрылась меж двух рядов шкафов. Слышно было, как волки, тяжело дыша, перешептываются. Воин выбрал бы позицию, которую заняла Майя, но эти люди позволяли гневу затмевать свое сознание.
Выждав пять ударов сердца, Майя вышла в боковой проход. Футах в двадцати от нее стоял мужчина с металлическим шестом, к концу которого был примотан нож. Майя вернулась на свою позицию, и тут из-за угла вышел второй волк с копьем.
Майя действовала не раздумывая, рефлекторно. Побежала на противника, нацелив кончик клинка ему в переносицу. Движением кистей опустила меч на копье и прижала ногой лезвие к полу. Ударила мечом волка в грудь.
