Там с ним случилась романтическая история, о которой впору читать в «дамских романах». Молодой инженер встретил соотечественницу и влюбился. Она была разведена, принимала от воздыхателя любовные письма, но дальше этого дело не пошло. Спустя какое-то время возлюбленная Буля все же решила вернуться к мужу — важному чиновнику, служившему во французском Индокитае. Когда началась Вторая мировая война, супруги бежали в Малайю, во время всех этих перипетий умер их ребенок, а уже после войны Пьер Буль снова встретил свою первую любовь, и их платоническая связь продолжалась не одно десятилетие…
А за годы войны он сам испытал такое, о чем пишут уже в военно-политических детективах. В первый год Буль воевал в составе французского корпуса в Индокитае, а после того как немцы оккупировали его родину, явился в сингапурское представительство деголлевской «Свободной Франции» и попросил записать его добровольцем. В Сингапуре он окончил разведшколу, обучился взрывному делу и под именем Питера Джона Руля выполнял секретные задания в Бирме, Китае, французском Индокитае.
Там же подобные задания выполняли и соотечественники Буля, сражавшиеся по другую сторону баррикад, — агенты коллаборационистского правительства Виши. В 1943-м вишисты схватили Буля на территории современного Вьетнама и должны были расстрелять «шпиона и диверсанта», но приговорили его к пожизненному заключению в местном концлагере в окрестностях Сайгона. В принципе, тот же смертный приговор, но отсроченный: изнуряющий физический труд в душных малярийных джунглях, постоянное недоедание и свирепость охранников должны были обеспечить приведение приговора в исполнение лучше всякой пули.
Но Буль сумел совершить побег. Чудом выжив в джунглях, он наткнулся на английский экспедиционный корпус, в составе которого прослужил до конца войны. В 1945-м Пьер вернулся на родину, где был удостоен высших воинских наград — ордена Почетного легиона, Военного креста и медали Движения Сопротивления.
Всю оставшуюся жизнь писатель не только поддерживал связь со своими друзьями-однополчанами, но и постоянно возвращался к пережитой войне в своем творчестве.
* * *
Писать Буль начал еще в Индокитае — тайно вел дневник в лагерном бараке. Вернувшись на родину, он устроился было на каучуковую фабрику в Париже, но вскоре пополнил ряды безработных, которых в послевоенной Франции хватало. И тогда снова махнул в Малайю, на уже знакомые плантации. Потом Буля занесло в Камерун, и лишь в 1949-м он окончательно вернулся в Париж, чтобы посвятить свою жизнь литературному творчеству.
Денег на покупку собственной квартиры не было, и начинающий писатель сначала перебивался в дешевом отеле рядом с вокзалом Монпарнас, а затем его приютила родная сестра: она только что овдовела и жила в большой квартире с дочерью Франсуазой. Брат настолько привязался к племяннице, что заменил ей отца и даже хотел официально удочерить. Этого не случилось, но семья сестры стала для Буля его собственной. Другую он иметь не захотел, так и прожив всю жизнь холостяком.
* * *
Свой первый роман «Уильям Конрад» Буль опубликовал в 1950-м, когда ютился в привокзальном отеле. Дебютная книга, как и последующая — «Святотатство в Малайе», годом позже, — остались почти незамеченными. Прошел еще год, и в одно прекрасное утро писатель проснулся знаменитым. Его во многом автобиографический роман «Мост через реку Квай» стал бестселлером. Сначала национальным, а после 1957 года, когда по экранам мира с триумфом прошел одноименный фильм английского режиссера Дэвида Лина, и международным.
Роман был основан на реальных событиях — строительстве в 1942–1943 годах 400-километровой железнодорожной ветки в бирманских джунглях, прозванной «дорогой смерти». Потому что строили ее заключенные японского концлагеря, пленные солдаты и офицеры войск союзников — французы, англичане, американцы, а также пригнанные на работу местные жители, и за время строительства погибло 16 тысяч белых зэков и более сотни тысяч местных.
Роман стал одним из самых сильных антивоенных произведений прошлого века во всей мировой литературе. А его экранизация с Алеком Гиннессом в главной роли с триумфом прошла по экранам мира, стала кассовым рекордсменом и принесла создателям семь статуэток «Оскар», включая главную — за лучший фильм года. Премию «Оскар» получил и Пьер Буль — за лучший сценарий. Он собственноручно принял золотую статуэтку на торжественной церемонии в Голливуде, хотя не прикасался к сценарию, поскольку не знал английского. Говорят, что это была кратчайшая благодарственная речь лауреата за всю историю премии, состоявшая из одного слова: «Merci». Однако в титрах значилось его имя, потому что реальные авторы сценария Карл Фримен и Майкл Уилсон тогда пребывали в «черном списке» коммунистических «симпатизантов», в Америке развернулась маккартистская «охота на ведьм» и создатели картины решили не дразнить собак[12]…
Впрочем, одну престижную премию на родине Пьер Буль успел получить и до выхода своей самой знаменитой книги. В 1953 году появился его сборник научно-фантастических рассказов и повестей «Абсурдные истории» (или «Сказки абсурда»), завоевавших литературную премию Grand Prix de la nouvelle. После этой книги, содержавшей многие известные любителям фантастики произведения — «Бесконечная ночь», «Идеальный робот», «Царство мудрецов» и другие, начался долгий и драматичный «роман» писателя с — литературой, от которой в те времена серьезный французский читатель и критик, что называется, нос воротил.
Пьер Буль хорошо чувствовал отношение к жанру. И в 1967 году, отвечая на вопрос «Почему я стал фантастом?» для специального номера журнала «Иностранная литература», посвященного научной фантастике, Пьер Буль ответил:
«Ни в коей мере я не могу утверждать, что предпочитаю жанр научной фантастики. Я действительно написал в этом жанре несколько новелл и один роман „Планета обезьян“, но это, в общем, составляет лишь незначительную часть моего творчества.
Однако мне кажется, что нельзя и пренебрегать этим жанром (впрочем, как и всеми остальными). Я, сказать по правде, не сторонник привилегированных жанров в литературе. Безусловно, научная фантастика таит в себе множество новых возможностей и дает богатую пищу воображению, но лишь при условии, если не рассматривать ее как обособленное, изолированное от общего потока литературы течение, иначе произведения, зачисленные в жанр научной фантастики, постигнет печальная участь полицейских романов и романов о шпионах, они потеряют какую-либо художественную ценность и станут скучными и неинтересными».
