Восстание на Марсе — тема, на которой в весьма свободном толковании основывался фильм, — происходило сорок облет до его рождения. Джерри Пао Нель — командир органиков в колонии на Марсе и, если верить фильму, буйный, полусумасшедший фашист — осуществил неудавшийся переворот с целью освободить колонию от власти правительства Земли и осуществить идею Неля о свободном обществе. Бунт не удавалось довольно долго подавить главным образом потому, что большинство колонистов поддерживало Неля, а у Земли не было войск. В конце концов Нель сумел бежать на корабле неизвестного назначения, снаряженном на одной из звезд для поиска планет, не заселенных землянами. Его замороженное с помощью криогенной техники тело, без сомнения, до сих пор лежит на этом корабле; пройдет, наверно, более тысячи облет, пока корабль окажется в зоне посадки на какую-либо планету.
Фильм однако показал Неля погибающим в жестоком сражении в лабиринтах Большого Сырта [23]. Три героя — Мозес Говард Кугль, Курляй Эстэркуль Лу-Дэн и Лоуренс Амир Бульбуль — были стойкими защитниками правительства Земли, повстанцами против повстанцев. Хотя роль их в действительности в военном смысле была невелика, по фильму они подавили бунт при очень малой помощи землян. В фильме не было ни слова о том, что после войны все трое были обвинены в крупнейшем присвоении информации из банка данных и крючкотворстве и осуждены на пребывание в течение десяти облет в центрах перевоспитания. С другой стороны, создатели этой версии обладали чувством юмора и изобразили троицу как бездельников, с которыми вечно приключаются какие-нибудь несчастья, но удачливыми клоунами, которыми они и были в реальной жизни.
Дункан получал удовольствие от вторичного просмотра «Марсианского восстания» — прошло десять сублет или семьдесят облет с той поры, как он видел его. Приятные минуты омрачались беспокойством — поймут ли Сник и Кэбтэб, почему он акцентировал внимание на одной сцене… Однако они тотчас сообразили, что речь о чем-то таком, о чем Дункан не мог сказать открыто.
За несколько секунд до этого эпизода он сжал их ладони.
— Следите внимательно. Вы получите истинное удовольствие, а возможно, извлечете пользу.
Сник сказала:
— Я видела его раньше.
Кэбтэб прогудел:
— Я тоже, как я говорил. Кое-что вызывает недоверие. Если бы все не приключилось, как показано, эти три задницы принадлежали бы покойникам. Такое бывает один раз на тысячу — не лучшая ставка. Однако они должны были испытать свой шанс.
— Именно, — сказал Дункан. — Они _д_о_л_ж_н_ы_ были испытать свой шанс. В подобных обстоятельствах он больше не представился бы.
— Да. А что если бы Нель не проник в их камеру? Они не сумели бы ничего сделать, это был бы их конец, и, возможно, земляне бы не победили, — сказала Сник.
— Но Нель проник. В этом все дело.
Все это время велась съемка арестантов, их голоса анализировались на уровень частот. Если исследование выявит любое неожиданное возбуждение, чрезмерное напряжение, фразы, вызвавшие такую реакцию, вспыхнет сигнальная лампочка на панели прибора. Это приведет в действие мониторы, фразы будут прокручены вновь для изучения. Дункан надеялся, что мониторы отнесут такие колебания напряжения голоса на счет самого фильма. Поскольку фильм рассказывал о восстании и подрывных организациях, он, конечно, должен был возбудить троих зрителей.
Когда заветный эпизод фильма уже заканчивался, Дункан еще раз незаметно пожал руки своим товарищам.
— Поняли — о чем я?
Сник и Кэбтэб кивнули.
Десять последующих дней Дункан провел в квартире. Эксперименты, которые они выполняли с Каребарой — отныне два, а иногда три раза в день, — длились один-два часа каждый, но не приносили ожидаемых результатов. Если верить Каребаре — опыты были совершенно бесполезны. Возможно, он что-то утаивает и докладывает Руггедо лишь о небольших сдвигах. Но ни Кэбтэб, ни Сник, когда они присутствовали при сеансах, ничего, кроме неудач, не наблюдали. Но и допускались оба отнюдь не всегда. Каребара вполне мог исключить часть записей, проводившихся в их отсутствие. Они говорили Дункану, что профессор чаще стал применять лекарства. Обычно Каребара использовал шприц или смазывал ими кожу, после чего Дункан впадал в беспамятство. Дункан, право, и не нуждался в свидетельствах — он знал, что профессор экспериментирует над ним с медикаментами. Головные боли после опытов участились и усилились, часто его одолевала тошнота, доходившая до рвоты. В довершение пару дней назад красная сыпь с водяными пузырьками покрыла его ноги, пах и ягодицы.
— Почему бы вам не прекратить все это, пока вы не доконали меня? обратился Дункан к профессору.
— Прикончу или излечу, — жизнерадостно объявил профессор.
Дункан, вспыхнув, со злостью выбросил вперед кулак. Удар пришелся в острый подбородок профессора; Каребара откинулся и тяжело упал на спину.
Дункан, ругаясь, с покрасневшим лицом подхватил открытую сумку профессора и вытряхнул из нее шприц, бутылочки и банки, стетоскоп, коробку с марлей — все это разлетелось по комнате. Кэбтэб и Сник недвижно смотрели на происходящее. Внезапный гнев Дункана застал их врасплох, как и самого подопытного. Дункан быстро пришел в себя, хотя и дышал учащенно, и сел на диван. Как он и ожидал, через несколько секунд распахнулась дверь. Крылоносый и Полосатая ворвались с протонными пистолетами в руках. Мощность выстрелов была установлена на оглушение жертвы, хотя то, что могло легко ошеломить одного, другого вполне способно было надолго вывести из строя. И легкий заряд, пришедшийся в голову, мог окончиться ранением мозга.
Дункан жестом пытался успокоить охранников.
— Вы все видели. Он спровоцировал меня. Я на миг потерял контроль. В таких обстоятельствах это объяснимо.
— Заткнись! — заорал Крылоносый. Он поиграл пистолетом, а Полосатая, крупная женщина-блондинка, постриженная под мальчишку, опустилась на колено перед Каребарой. Засунув пистолет в кобуру, она, поочередно приоткрыв профессорские веки, осмотрела его зрачки, пощупала пульс. Каребара постанывал, что-то бормотал и пытался сесть. Она удерживала его со словами: «Спокойней, Гражданин».
Хотя Каребара протестовал, говоря, что он может встать и идти сам, Крылоносый настоял, чтобы он лежал. Охранник через экран вызвал помощь, не называя людей по именам. Вошла женщина — та самая, которая неожиданно тогда возникла в коридоре, и мужчина, которого Дункан прежде не видел. Дункан предположил, что это один из служителей. Мужчина развернул носилки, вдвоем с женщиной они переправили на них Каребару и вынесли его из комнаты. Вероятно, строил догадку Дункан, они потащили его в больничную комнату комплекса.
