— И здесь у нас есть пример для подражания. Лола Монтес[121], вот уж была дама с характером!.. Пойдем дальше. Деловая хватка — Виктория Вудхалл[122]. Стойкость духа — Пассионария. Золотые руки — Эстер Бейтман, первая женщина-ювелир. Ум — Дороти Паркер[123]. Жертвенность — конечно же Флоренс Найнтингейл[124]. Обязательно загадочность, тут не перещеголять Мату Хари. Ничего не забыли?
— Умение блеснуть в разговоре.
— Отлично. Пусть будет Оскар Уайльд.
— Как так?
— Подумаешь, а что особенного? Уайльд известен как неподражаемый собеседник, его обеды славились искрометностью речей. Между прочим, руки, ноги и шейка нашей Бэби будут, как у балерины. Талант устраивать приемы — от Долли Мэдисон[125]. И еще одно… чуть не упустили.
— Тот самый сюрприз, который того и гляди поставит нас в тупик.
— Вы совершенно правы, — Мэнрайт углубился в свои записи. — Самое любопытное, что эта неожиданность запрятана где-то здесь. Нет, нет, это curriculum vitae нашего заказчика. Вы не можете представить себе, Чарльз, какой замшелый ортодокс, самовлюбленный и напыщенный эгоист скрывается под маской холеного денди. Думаете, мне легко вложить в подсознание нашей девочки влечение к подобному типу? Ага, вот же она, эта самая загвоздка в ее характере. Написано черным по белому:
— Погодите, погодите, — медленно произнес Корк, — что-то знакомое.
— Ну конечно!
— Кажется, припоминаю со студенческих времен: наиболее вероятное расстояние до фонарного столба после некоторого числа произвольных поворотов, — Корк медленно подбирал слова, — будет равняться средней длине шага…
— Пройденного по прямой, Чарльз.
— Правильно, длине шага, пройденного по прямой, помноженной на корень квадратный из общего числа шагов.
Корк смотрел на Мэнрайта со смешанным выражением тревоги и любопытства.
— Будь я проклят, Редж! Это решение знаменитой задачи «Прогулка пьяницы». Есть такая в теории неупорядоченности. Вот где нужно искать вашу неожиданность, так, Редж? Вы гений или сумасшедший.
— И того и другого понемножку. В целом вы правы, Чарльз. Наша Бэби-малышка по условиям программы будет двигаться точно по прямой, но в один прекрасный момент, который заранее предсказать невозможно, ее занесет вправо или влево.
— Если я правильно понял вас, ориентир ее движения вперед — мистер Валера.
— Несомненно. Он-то и олицетворяет собой пресловутый фонарный столб, расстояние до которого требуется определить. Но какие коленца выкинет она по дороге к своей цели, представить трудно.
Мэнрайт хмыкнул и затянул надтреснутым, хрипловатым голосом:
Фонарь качался на столбе,
Светил в ночную тьму.
Он. Он. Она. Она. Он. Она. Она.
И в снег, и в дождь, в вечерней мгле,
Лишь бы не одному.
Он. Он. Она. Она. Он. Она. Она.
Лабораторный дневник Мэнрайта сохранил суховатый, лишенный приличествующего случаю драматизма отчет о том, как происходило зачатие и внутриутробное развитие прекрасной Галатеи, Бэби-малышки, идеальной женщины.
Зародышевая стадия:
День первый. Колба 100 мл.
День второй. Колба 500 мл.
День третий. Колба 1000 мл.
День четвертый. Колба 50 000 мл.
День пятый. Фильтрация.
(Э. и А. дерут бешеные деньги за специальные колбы. Наш младенец появился на свет. Чарльз в восторге. На мой взгляд, ничего особенного, красное личико. Едва освободившись от зародышевой оболочки, принялась болтать и пускать пузыри. Утихомирить ее не могу. Жизнерадостный большеротый галчонок.)
— Редж, нашей Галли необходима нянька.
— Глупости, Чарльз. Через неделю ей уже сравняется год.
— Все равно, за ней нужен хороший уход.
— Ну ладно, ладно. Давайте положим ее в комнате Игоря.
— Ни в коем случае. Он малый что надо, но уходу за детьми не обучен.
— Хотите, я внушу ему, что он сам ее изготовил? Тогда уж он от нее ни на шаг.
— Не делайте этого, Чарльз, прошу вас. Ему нельзя доверять ребенка.
— Давайте поищем, кому можно доверить малышку. Гм-м. Вот именно то, что вам нужно. Однажды я сотворил Старушку, которая жила в Башмаке по заказу Абсолютно Непревзойденной Компании Имитационных Пластиков. Потом они использовали ее в своей рекламе.
— Это из старинного английского стишка, если я не ошибаюсь? Помнится, у нее было несметное количество детей.
— Она самая.
Мэнрайт нажал на кнопку видеотелефона. Экран засветился, показалась сморщенная цыганка, которая немедленно протянула руку за подаянием.
— Это Реджис, Старуха. Как дела?
— Scanruil aduafar[126].
— Почему?
— Briseadh ina ghnoe[127].
— Да что ты! Компания Пластиков обанкротилась? Значит, ты опять без работы?
— Deanfaidh sin[128].
— Возможно, у меня для тебя кое-что найдется, у меня появилась…
— Перестаньте молоть чепуху, Редж, — оборвал его Корк.
Грубость была настолько не свойственна неизменно корректному профессору, что Мэнрайт, оборвав себя на полуслове, изумленно воззрился на своего коллегу.
— Будь оно неладно, Мэнрайт. Вы что же, хотите подсунуть эту старую ведьму?
— Какая она старая? — возразил Мэнрайт. — Ей от силы лет тридцать. Просто компании нужна была старуха, вот и пришлось делать по их образцу — семидесятилетнюю ирландскую цыганку. Там их называют тимкеры[129]. Заметьте, понимает только по-ирландски, но сладит с любым малолетним разбойником, у которого шило в одном месте.
— И слушать не хочу. Поищите кого-нибудь другого.
— Чарльз, этот чертов ребенок уже успел влезть вам в душу.
— Не выдумывайте.
— Нашу Бэби можно поздравить с первой победой, а ведь соплячка только-только из колбы. Представляю, как она будет крутить мужчинами через двадцать недель. Сколько драк и дуэлей предстоит еще из-за нашей Бэби. Ха-ха! И все-таки, согласитесь, я — гений!
— Вернитесь на землю, Редж. Пока нам нужна хорошая нянька для Галли.
— Ай-яй-яй!
— Да, ребенку просто необходимы тепло и забота. Особенно при вашей воспитательной методе.
— Не возьму в толк, что вы хотите сказать. Ну так и быть. Устрою я вам кормилицу у колыбельки. Позвоню Клаудии. — Мэнрайт снова нажал на кнопку видео-телефона. — Она ей лучше родной матери будет. Эх, мне бы самому такую няньку. Добрее и нежнее я не знаю. Алло, Клаудиа? Реджис говорит. Включайся, дорогуша.
На экране возникла великолепная массивная голова черной гориллы.
