Ознакомительная версия.
Я создал свет, и свет оказался заточенным в шар моего мира. В другом месте он бы исчез и рассеялся, но здесь ему некуда деться – ведь пространство замкнуто. Свет ниоткуда не появляется и никуда не исчезает. Возможно, в этом есть что-то порочное, но, мне кажется, идея не так уж плоха. Создавать для такого маленького мира солнце я пока не решился…
Сто лет я упорядочивал материю, творил эту реку, поднимал горы, разравнивал пустоши и создавал Великое озеро Нум. Труд мой был закончен, и я понял, что в ближайшее время буду не в силах создать здесь деревья по своему вкусу и населить мир животными. Мне нужен был долгий отдых, но в то же время я не мог ждать. Я хотел скорее построить свою страну…
Тогда я принес в созданный мной край лучшие растения, заселил его красивейшими животными. Их я собирал во многих плоскостях, выбирая те, что не могли нарушить равновесие мира. Ведь мной двигало не тщеславие, а любовь.
Дошел черед и до разумных обитателей Ронканора. Я привел сюда людей, которые рады были новому миру и стремились обустроить его. Конечно же, люди могли путешествовать по плоскостям. Мой мир стал для них домом, но вся Вселенная была открыта для них. И главное, они могли расширять границы нашего мира. И когда-нибудь мы зажгли бы здесь солнце, много солнц, расширили бы пределы мира так, как было бы нужно нам!
А потом произошла катастрофа. В мой мир пришла и поселилась в нем тьма. Тьма, которая, как я полагал, была изгнана отсюда еще в то время, когда я отделял Пространство от Непространства, Сущее от Мнимого. И тьма начала жить своей жизнью, проявляться ярче, влиять на все, что происходило в Ронканоре.
На живущих здесь людей начали нападать ужасные, призрачные и бесформенные, но становившиеся с годами все реальнее чудовища. Край стал изменяться. Растения превратились в кровососущих хищников, некоторые животные вымерли, а некоторые – переродились. А людям все труднее становилось выбраться из Ронканора. Это могли сделать только самые сильные.
Я слишком поздно разобрался в том, что здесь происходило. К тому времени люди стали пленниками этой страны, потому что тьма присосалась к их душам и тянула их сюда в жизни и в смерти. Я – творец и хозяин этого мира и думал, что в состоянии изгнать тьму. Но тьма оказалась частью меня самого, и я не смог с ней бороться. Я сумел только упорядочить мир, отделить свет от тьмы, доброе от злого. На это ушло триста лет. И я вывел уцелевших людей на Светлую сторону. Но и здесь им нет радости, ибо они замкнуты в Ронканоре и не могут выйти наружу. Люди не могут творить мир и расширять его пределы, как мы планировали на его заре. Еще хуже приходится тем, кто остался на Темной стороне и попал в плен.
Но я знаю, как победить тьму, потому что эта тьма – часть меня. Исправить мой мир может только человек по рождению, добровольно пришедший в Ронканор. Он должен пройти темный край от реки до гор, подняться к верхней части Великого озера Нум и бросить в него горсть пепла – праха счастливого когда-то мира. Тогда мир очистится и вновь станет открытым наружу…
Бонуций говорил так торжественно, что спутники его за все время рассказа не проронили ни слова. Только Сергей отмечал парадоксы в повествовании Великого магистра, но не смел прервать его. Сейчас он понял, что в Ронканоре не вечер – здесь всегда полутемно…
– За время, прошедшее с разделения Ронканора, тьма на левом берегу разрослась и окрепла, – заметил Ульфиус. – Ловушки, созданные ею, стоят на каждом шагу. И не так просто одолеть триста мелатомов, отделяющих берег реки от Великого озера…
– Постойте, постойте, – решился наконец Сергей. – Мне не все ясно. По-моему, такой мир просто не может существовать. Вы говорите, что он замкнут сам на себя. Как это может быть? Если я начну копать шахту, куда я, в конце концов, попаду?
– Шахта превратится в колодец, и дно колодца окажется и дном озера Нум, – ответил Бонуций. – Поэтому Нум и называется Великим озером. Оно – сердце моего мира.
– А река? Куда она течет и откуда?
– Из Великого озера Нум в Великое озеро Нум, – усмехнулся Ульфиус. – Ты мог бы догадаться. Озеро находится частью в горах, а частью на равнине. Река делает кольцо, впадая в озеро с одной стороны и вытекая с другой… Законы физики здесь примерно такие же, как и на Земле… Ты ведь изучал геометрию Лобачевского?
– Откровенно говоря, не довелось, – смутился Сергей. Наташа, до той поры стоявшая с широко раскрытыми глазами, вглядываясь в пепельную равнину за рекой, спросила:
– Кто-то уже пытался освободить этот мир?
– Пытались, – кивнул Бонуций. – Тридцать два раза. И все остались здесь. Великие воины, опытные бойцы, мудрые маги…
– В чем же дело? – спросил Сергей. – И почему вы думаете, что я могу помочь?
– Потому, что путь может пройти только человек, который не устрашится посмотреть злу в лицо, – ответил Бонуций. – И не станет применять в бою силу Слова. Именно это погубило вначале многих великих витязей. Магия здесь обращается против магии, и победить магию мира нельзя, не разрушив его полностью. Поэтому даже Совершенный ничего не сможет здесь сделать силой Слова.
Сергей пристально вглядывался в покрытые пеплом поля за рекой. Противоречивые чувства владели им, и это ясно отражалось на его растерянном лице.
– Ваша позиция мне ясна. Но почему вы считаете, что я лучше всех подойду для ваших целей? Да, я не маг, но почему вы думаете, что я не испугаюсь вселенского зла, заключенного здесь? Или, вернее сказать, темной стороны вашей натуры, магистр Бонуций? Разве мало храбрых людей, не обученных магии?
– Их вообще нет, – неожиданно сказал Бонуций. – Есть великие воины из Отпавших королевств, погрязших во зле, – они нам не нужны и помочь не в состоянии, более того, очень опасны. Черная магия может вывести мой мир из равновесия, изменить его необратимо – в сторону зла. Есть люди, ничего не знающие о магии, – как те, с которыми Наташа встречалась в Деревне Посреди Леса. Но они слыхом не слыхивали о настоящем зле и придут в панический ужас от того, что может им встретиться здесь. Есть еще воины Света, которые борются со злом. Но все они, без исключения, владеют силой Слова и постоянно применяют ее.
Сергей покачал головой.
– Ты сможешь пройти путь, – твердо произнес Бонуций. – Зло не устрашит тебя и не обольстит, если я правильно вижу твою сущность. И магию ты не применишь, ибо не знаешь ее. Иначе бы ты не сдержался. Тебе будет грозить великая опасность, но ты имеешь шанс победить.
Наташа смотрела на мужчин широко открытыми глазами. То, о чем они говорили, было очень страшно, и ей не хотелось, чтобы Сергей участвовал в этом. С другой стороны, любой доблестный витязь из сказки сразу бросился бы в бой, а ей хотелось видеть своего друга именно таким.
Ознакомительная версия.
