Охранник молчал.
– Ну! – Сотник ткнул его стволом в затылок. – Сколько людей внизу? Тихо отвечай.
– Восемь… то есть семь, – прошептал круглолицый.
– Охрана, гражданские?
– Мы теперь все граждан… Да не тычь ты в меня! Пять охранников, ученый молодой, баба одна и шеф.
– Ты считать умеешь? – спросил Курортник. – Восемь получается, а не семь.
– Но я-то здесь! Внизу четверо из охраны, то есть трое, и Борисыч, шеф наш.
– Какие там помещения?
– Большой зал, вокруг комнаты. Под лестницей холл отдельный, закрытый. Дверь плотная, в зал звуки не…
– Вооружение? – перебил Алексей.
– АКСУ у всех. ПМ, дубинки, ножи.
Игорь кивнул Якову:
– Охраняйте с Багрянцем. Павел, у товарища полковника правая рука плохо действует, будь начеку. Мы вниз.
Он, Лабус, Курортник и Леша осторожно пошли по лестнице. Она оказалась на два пролета, скоро стало совсем темно, но фонарики не включали. Впрочем, нижние ступени озарял тусклый свет, льющийся из проема.
Игорь с Курортником двигались впереди, каждое мгновение ожидая, что на них бросятся люди, предупрежденные молодым охранником о вооруженных незнакомцах наверху. Но на лестнице они никого не встретили, зато услышали голос, который говорил с добродушными интонациями:
– Ну ты, Григоренко, глупый. Так и не определил, кто это? Какой камуфляж хоть?
Никакого закрытого холла, о котором толковал круглолицый, внизу не оказалось – он соврал, чтобы сбить их с толку. Лестница вывела на квадратную площадку в углу просторного зала со столами, уставленными всякими приборами. Площадка, от которой вниз вела лесенка, была приподнята метра на полтора над полом.
Под потолком горели несколько тусклых лампочек. За длинным столом стоял парень в белом халате, с большими круглыми очками на носу. В руках у него был паяльник, над которым поднимался сизый дымок.
Когда Сотник и Курортник шагнули на площадку, из двери недалеко от нее в зал вошел высокий полноватый мужчина со светлыми волосами, в остроносых штиблетах, темных костюмных брюках и белой рубашке с закатанными рукавами, с кобурой под мышкой и сбившимся набекрень галстуком. За ним следовали трое парней в синей форме, среди них уже знакомый молодой охранник. Другие были похожи друг на друга почти как близнецы: тяжелые квадратные лица, низкие лбы, туповатые глазки и грузные широкоплечие фигуры.
Курортник с Игорем упали на одно колено, над ними подняли стволы Леша с Лабусом. Охранники, остановившись, тоже вскинули оружие – пистолеты и укороченные «калаши» с глушителями.
Несколько секунд стояла тишина, нарушаемая тихим стрекотом какого-то прибора да потрескиванием лампочки. Потом юноша в халате с громким стуком уронил паяльник на стол.
– Парни, мы с мирными целями, – громко произнес Лабус. – Хотим поговорить с Айзенбахом. С Артемием Лазаревичем вашим.
– И о чем же? – спросил светловолосый мужчина. Голос у него был доброжелательный, чуть ли не ласковый.
– О важном, – заверил Костя. – Если сейчас начнем палить друг в друга, хуже всем будет. Правильно я говорю, товарищ полковник?
Взгляд светловолосого метнулся к Леше, который после обращения Кости шагнул вперед.
– Правильно, прапорщик, – продребезжал он. – Мирно давайте. Всем опустить оружие… Не приказываю – предлагаю. Но предлагаю настоятельно. Медленно, без резкостей.
Охранники ждали. Светловолосый медлил, взгляд перебегал с одного непрошеного гостя на другого.
Наконец он сказал: «Хорошо» – и первый опустил пис-толет.
С лестницы в зал проник приглушенный рокот, секунду спустя донесся бас Багрянца:
– Эй, тут варханы! Сюда давайте!
Леша с Лабусом попятились, Сотник и Курортник поднялись с колен. Рокот стал громче.
– Не стойте на пути! – беззлобно прикрикнул на них светловолосый и поспешил через зал. – Полковник, говорите, прапорщик… Ладно, поднимемся и поглядим, кто там пожаловал. Манкевич, Партизанов – за мной, Григоренко здесь.
Молодой охранник остался на месте, двое «быков» вслед за шефом устремились к лестнице.
Круглолицый и Багрянец с Яковом смотрели из окна в конце коридора, причем ствол АК в руках Якова Афанасьевича упирался в бок охранника.
– Миша! – укоризненно протянул светловолосый, когда они оглянулись.
– Ростислав Борисович, я…
– Ладно, помолчи теперь.
Вежливо улыбнувшись Якову и окинув взглядом крепкую фигуру Багрянца, шеф охранников подступил к окну, оттеснив круглолицего Мишу.
– Это что за чудило? – удивился он.
Окно было широкое – Сотник, Лабус, Курортник и Леша уместились перед ним. Яков с Багрянцем отошли к стене, поглядывая на «быков» и круглолицего, оставшихся у железной двери. Яков левой рукой сжимал автомат.
Игорь сказал:
– Скажи своим парням, чтобы смирно себя вели.
– Так и вы смирно себя ведите, – со смешком откликнулся Ростислав Борисович. Оглянулся и добавил: – Слышали? За стволы не хватайтесь.
По тротуару вдоль ряда брошенных автомобилей к зданию катила небольшая, накрытая броневым колпаком машина. На передке горела фара. Машина громко тарахтела, звук далеко разносился по сумеречной улице.
– Такого у них раньше не видел, – заметил Курортник.
– Варханская техника, – проворчал Лабус. – Щели впереди смотровые… Я бы из винтаря смог попасть, но он в автобусе.
Машина остановилась, фара погасла. Раскрылась дверца в броневом колпаке, наружу вышли двое варханов, огляделись, заглянули за угол соседнего со «Старбайтом» дома и стали вручную закатывать туда машину. На одном чужаке был длинный халат с меховой оторочкой, на втором, обладателе лохматых темных волос, – плащ, а под ним широкие шаровары. У обоих за спинами котомки, оружия не видно, хотя оно могло скрываться под плащом и халатом.
Затем они поспешили к «Старбайту», на ходу то и дело оглядываясь. Лабус поднял ПМ, Ростислав Борисович потянулся к пистолету в кобуре, и тут Леша воскликнул:
– Это ж Кирюха! Якуша, глянь!
Яков протиснулся между ними, достал из кармана очки, нацепил на нос.
– Зрение у меня уже не… Да, он! Не стрелять!
– Кирилл Мерсер? – поразился Ростислав Борисович. – Откуда вы его знаете?
Гости свернули к дверям, исчезнув из поля зрения.
– Откуда? – повторил светловолосый, отворачиваясь от окна.
– Просто столкнулись, – пояснил Яков. – Кирилл и указал нам это место.
Хлопнула дверь, раздались шаги. Сотник, Курортник и Лабус, разом включив фонарики, пустили лучи в лица двоих, появившихся в коридоре.
Кирилл сощурился, Явсен прикрыл глаза левой ладонью – правую руку, кое-как перемотанную куском тряпки, он сунул за пазуху.
– Кирюша! – оттолкнув охранников, Яков бросился к нему, схватил за руку и потащил от Явсена. – Думал, ты погиб! Молодец, выжил, не запропал в кутерьме этой!
