Корабль поворачивался вокруг продольной оси, а над ним медленно поднимался выпуклый диск красной планеты. Йама заметил конечный пункт подъемника далеко за пределами корабля, каплевидный шарик, разрезанный надвое собственной тенью. Сам лифт выглядел прерывистой линией, обозначенной огоньками, разбросанными по всей его длине, и теряющейся по направлению к планете.
Йама без конца задавал вопросы, Брин мог ответить лишь на некоторые. Корабль вращается вокруг своей оси так, чтобы все его грани освещались солнцем этой планетной системы, что выравнивало температуру. Лифт построен из нитей, причем каждая является одной гигантской вытянутой молекулой нейтрониума, стабилизированного мощными гравитационными полями. Шахты поставляют фосфаты и железо.
Через тридцать дней корабль покинет эту систему и сквозь пространственную щель отправится к следующей цели.
Женщина-регулятор шевельнулась и сообщила:
— Они следят за командой.
Брин постучал по накладке, которая сейчас была на лбу над левым глазом.
— Мне дано ясновидение, — гордо сказал он. — Это одно из самых драгоценных сокровищ нашей расы.
— Ты прерываешь поток данных, — бесстрастно произнесла регулятор.
— И это наше право, — продолжал Брин, — полученное по заслугам.
— У вас нет прав, — перебила его регулятор. — Вы — паразиты.
— А ты успокойся, — вмешался Кас. — Говори только когда к тебе обращаются.
Йама понимал, что ни Брин, ни женщина-регулятор не могут ответить на его самые важные вопросы. Как сумел префект Корин последовать за ним в этот мир? Почему он опустился на поверхность планеты? Почему он умеет управлять регуляторами?
Он непрерывно размышлял над этими вопросами, пока стеклянная кабина летела к краю космического корабля. Огромный красный диск медленно вращался над головой, переходя к дальней стороне корабля, и тут Йама на мгновение забыл обо всех своих вопросах и неприятностях.
На небе возникли звезды!
Их были тысячи, десятки тысяч, поле, усеянное яркими, колючими звездами, которые сияли холодным светом, куда бы он ни посмотрел. Широкая млечная река пересекала это блистающее поле, и, казалось, оборачивала собою глубокое, черное небо. Солнце этого мира, должно быть, находится в одном из рукавов галактики. Эта млечная река — плоскость рукава, свет миллиардов его звезд сливается в единое плотное свечение. То тут, то там просматривались определенные конструкции: звездные мосты, маленькие шары, цепь ярких красных звезд, которая растянулась на половину неба, — но в целом созвездия, составленные Хранителями, просматривались менее четко, чем с орбиты Слияния, в нескольких тысячах лет за границами галактики. Тем не менее Хранители коснулись каждой звезды, которую он видел. Памятник им, их оракул, окружал Йаму.
Потом взошло солнце. Оно было меньше и краснее, чем солнце Слияния, но его свет все равно затмил все звезды, кроме самых крупных.
Йама ожидал, что стеклянная кабина вернется в корабль и доставит их на что-то вроде скифа или катера, а уже на нем они отправятся к конечной точке подъема. Но вместо этого она просто слетела со своего трека в абсолютную пустоту. Кас удивленно вскрикнул, Вери прижалась к нему всем телом.
Корабль оказался в стороне. В пустоте под ногами медленно вырастал терминал лифта.
Это оказался угловатый обломок скалы с бугристой, испещренной кратерами поверхностью. Одна сторона скалы освещалась солнцем, другая, куда уходил трос лифта, теряясь среди комплекса куполов и беспорядочно разбросанных кубов, — красноватыми отблесками диска планеты.
— Это одна из лун этого мира, — объяснил Брин. Он снова опустил на левый глаз серебряную накладку. — Ее орбитальную скорость увеличили, чтобы увести с низкой орбиты и синхронизировать ее с вращением планеты. Помолчав, он добавил:
— Этот мир тоже сдвинули, переместили через половину диаметра галактики. Существует легенда, что эта планету поместили сюда из родной звездной системы Хранителей. Но другие говорят, что это просто копия одной из планет той системы.
Маленькая луна росла, медленно обходя солнце по эклиптике. Стеклянная кабина повернулась на девяносто градусов — Кас снова взревел — и выбросила огромные изогнутые захваты, сделанные из материала тонкого, как паутина. Они вцепились в трос. Под ногами раздувался бугристый лунный пейзаж, освещенный красноватыми отблесками. Кабина завертелась вокруг своей оси, и один из элементов троса, в диаметре не толще обычного ствола дерева, оказался вдруг плотно зажат в захваты кабины. Луна стала стремительно уменьшаться, Йама почувствовал, как вырос его вес. Теперь они падали на планету, которая висела наверху подобно расплющенному оранжевому щиту.
Путешествие заняло меньше часа. Рядом смазанной полосой летел трос серебряная нить с мелькающими по временам светлыми пятнами — такими же, но значительно большими кабинами, которые проносились в противоположном направлении. Крошечная луна под ногами растворилась в солнечном свете. Теперь можно было рассмотреть только несколько лиг серебристого троса — едва заметной нити, исчезающей по направлению к планете. В середине путешествия вес стал медленно исчезать, потом началось свободное падение. Кабина перевернулась, планета оказалась внизу, и вес возвратился.
Черная пустота обрела розоватый оттенок, зазвучал слабый свист — кабина входила в атмосферу. Мир впереди расплющивался, расплывался и превратился наконец в пейзаж.
Вес снова стал меньше, сила тяготения на этой планете была просто игрушечной — примерно одна треть от гравитации на корабле, которая в точности равнялась силе притяжения в Слиянии. Кабина падала по направлению к изрытой красной равнине, пересеченной прямыми темными линиями. Приближался закат.
Брин сообщил, что линии — это каналы. Когда-то по ним поступала вода с южного полюса в сельскохозяйственные районы экватора. Брин сосредоточенно рассматривал пустынную равнину внизу. Кас и Бери достали свои жезлы. Гряда полуразрушенных холмов дугой окружала гигантскую впадину с мелким круглым водоемом — морем. Йама увидел, как с берега поднялась огромная стая розовых птиц. Миллионы и миллионы птиц, как облака розового дыма, летели на фоне черной воды.
Кабина лифта подлетела к группе каких-то сооружений, удаленных от берега в гущу темного леса. Над деревьями возвышались ступенчатые пирамиды, сверкая, как кровь, в последних лучах заходящего солнца. Рядом с ними с загадочной улыбкой смотрело в небо высеченное в скале человеческое лицо, похожее на маску, сброшенную гигантом. Лицо Анжелы. Йама сразу его узнал. Этот мир когда-то принадлежал ей, был частью ее империи.
