– Ну хорошо, всезнающие ребята, – произнес Сутулый, нагибаясь к Джеку еще ближе. – Если вы вдвоем все просчитали, почему сами не свалили? Чего вы тут делаете? Какой вам резон за Мартина держаться?
– У него на нас крючок имеется, – сказал Джек. – И потом, какая-то надежда на то, что все окажется не так плохо, еще имеется.
– К тому же, – снова вмешался Барнаби, – у нас привычка доделывать все до конца. Это, конечно, тупость, но тут уж ничего не поделаешь.
Неожиданно к ним подошел командир тихой четверки.
– Вы что тут, против нас сговариваетесь? – спросил он, крепко держась за автомат.
– Ты что, с крыши рухнул? – удивился Сутулый.
– Я не рухнул, но знайте – мы за вами следим… И я очень не советую вам стрелять нам в спину!
Джек хотел успокоить коллегу, но тот, попятившись, вернулся к своим приятелям, нахохлившимся, как и их командир.
– Вот придурки! – покачал головой Барнаби.
– Ничего, это даже хорошо, – сказал Сутулый. – Будет кого под пули сунуть…
Скоро начало смеркаться. Сумерки постепенно густели, и по мере того как на землю опускалась темнота, затихали разговоры.
Джек и Барнаби сидели сами по себе. Сутулый со своими товарищами – отдельно. Четверка «оппозиционеров» ощетинилась стволами автоматов, словно ожидая нападения. Поначалу Джек не терял надежды образумить их, однако после пары неудачных попыток убедился, что это безнадежно.
Скрипнула дверь, в полутьме сарая появился инструктор Леви.
– Подъем, – сказал он негромко, – пора выходить.
Бойцы поднялись и пошли к двери, на ходу поправляя шлемы и подтягивая ремни.
Снаружи воздух пах рекой и лесными травами. Даже не верилось, что впереди ждет опасное испытание. С такими ощущениями Джек был знаком по фронту. Часто обстрелы начинались в минуту, когда хотелось просто лежать на траве под солнышком и смотреть, как бегают по стеблям суетливые муравьи.
По тропинке двигались практически на ощупь – среди кустов уже властвовала темнота. Когда вышли к реке, в лицо ударил влажный, с запахом водорослей ветерок.
Возле бетонного причала уже стояла баржа. На ее палубе находилось несколько больших, прикрытых темным пологом ящиков.
– Вы должны укрыться под тентом, – пояснил инструктор. – Как будто подбираетесь скрытно…
Джек отметил это «как будто». Им по-прежнему навязывали мысль, что все вокруг игра.
Никакой надстройки на судне не было, из чего следовало, что им управляет автопилот.
– Баржей управляет ваквантер, – словно отвечая на вопрос Джека, сообщил инструктор. – Я нажму на пульте кнопочку, и она пойдет по реке. По дну проложены навигационные метки, так что с курса судно не собьется.
– И долго мы будем плыть? – спросил Сутулый.
– Двадцать семь минут. Секунда в секунду… Ну, давайте, грузитесь, через полторы минуты отправление.
Группа перебралась на палубу и начала устраиваться под тентом. Джек, Барнаби и Сутулый со своими приятелями разместились между двух штабелей, а четверка «оппозиционеров» спряталась на другой стороне, не доверяя остальным.
Баржа вздрогнула и стал медленно отходить от причала, слегка сотрясаясь от накатывавших с середины реки волн.
– Что ты говорил про этих четверых? – напомнил Джек Сутулому.
– Что говорил? Говорил, что они от нас отобьются и попрут на рожон первыми. И мы не должны им мешать.
– Так уж и попрут, – усомнился Барнаби.
– Точно я тебе говорю. Они не согласятся ни с чем, что бы мы им ни предлагали. Я с такой публикой сталкивался, но нам это только на руку.
Баржа продолжала двигаться навстречу неизвестности. По правому берегу бежали огоньки спешивших по шоссе автомобилей, а с высокого левого важно глядели на реку виллы богатых горожан. В их окнах горел яркий свет, Джек попытался представить, как сейчас развлекаются эти богатей.
«Ничего, и мы сейчас развлечемся…» – сказал он себе и ощупал висевший на поясе гранатомет с тяжелым коробом. Присоединять его к автомату Джек собирался перед самым выходом на берег.
По мере продвижения баржи количество огней на правом берегу становилось все больше. Шоссе сворачивалось в узлы развязок, за которыми уже высились многоэтажные здания.
Левый берег, напротив, становился все пустыннее, а впереди уже угадывались контуры приземистого хранилища, отмеченного по всему периметру фокусирующими фонариками.
С реки была видна и часть территории между забором и хранилищем. Она освещалась очень ярко, чтобы даже мышь не смогла прошмыгнуть незамеченной.
Показался причал. Он был весь залит светом.
От хранилища его отделяли первые ворота, которые еще предстояло как-то преодолеть. Перелезть через них было нереально – ворота и стена, в которую они были врезаны, превышали в высоту два человеческих роста.
К тому же по верху стены и ворот тянулись тонкая, словно паутинка, проволочка – коснуться ее означало, неминуемую смерть.
Там, где стена стыковалась с хранилищем – с одной и другой стороны, – располагались бетонные ракушки. Их бойницы были пусты, однако в любой момент в них могли появиться пулеметы.
– Пора, – сказал Джек и, сняв с пояса гранатомет, посадил его на крепления автомата. Затем подсоединил патронный короб.
Вся вместе конструкция стала тяжелее в несколько раз.
– Артиллерию взял? – заметил Сутулый.
– Хочется предусмотреть все, – ответил Джек. В кармане у его лежали две гранаты «дундл», их презентовал ему Барнаби.
– Ну все, прибыли… – сказал Сутулый, поглядывая на приближавшийся причал. Он и его люди поднялись с пола, Джек с Барнаби сделали то же самое. Теперь каждая мелочь имела значение.
Когда до причала оставалось метров пятьдесят, баржа сбросила обороты и начала к нему подруливать, пользуясь короткими включениями двигателя.
На причале диверсантов ожидали только погрузчик без водителя да несколько сложенных в штабель ящиков.
– Хреново все это выглядит, – заметил Барнаби.
– Ну что, Джек, – Сутулый впервые назвал Джека по имени, – возьмете левый фланг?
– Возьмем.
– А мы пойдем по правому… Но только без спешки…
Наконец баржа плотно встала к причалу, и в ее бортах лязгнули механические захваты. Разница между высотой палубы и причала оказалось минимальной, видимо, для того, чтобы на нее мог заезжать погрузчик.
Стало тихо. Лишь с противоположной стороны реки, отгороженной от секретной зоны острым частоколом, доносился гул проходившего буксира.
Бойцы сосредоточенно смотрели на освещенный причал и не двигались с мест.
