просто в ярости.
– Фига се! – возбудился пацан. И тут же начал пробовать. Получалось неуклюже, но очень неплохо.
– Так. Давай-ка пробежимся по интересным моментам. Ты, наверное, не успевал все подметить, но оно все и не сразу приходит, – я слегка оттянул ремешок, что держал шлем, уж больно он челюсть натирает. – Видишь, как я разместил магазины? Делай так же.
Треск липучки заставил командира обернуться. Но не более. Паренек смекнул на ходу и расположил все на своей куртке так же, как и я. В тоннелях становилось темнее, и Игорь отдал команду включить фонари.
Я щелкнул выключателем на лбу и свет озарил спины впереди идущих.
– Семен, а зачем правые магазины так?
– Опора для плеча, чтоб не болталось. И не натираешь предплечье железом, что болтается на боку. Чувствуешь, что рука увереннее держит винтовку?
Он вскинул оружие, не направляя ствол в спины ребят. – Ага. Теперь понял. Только чуть боком.
– Об этом не заморачивайся. Носи так.
– Может еще что-то важное есть? – заинтересовался пианист.
– Ну, например…
– Приклады! – крикнул Игорь.
Все звено моментально разложило оружие и уперло его в плечи. Те, что впереди, спокойно отнеслись к приказу. Леха замешкал. Он явно самый зеленый. И зачем командир повесил его на меня?
Я, не дожидаясь приказа, включил подствольный фонарь и упер свет в землю. Мы шли в полной тишине, в напряжении. Я вглядывался под ноги долго, пытаясь понять, что же тут не так.
– Командир, – приглушенным голосом окрикнул я Игоря. – Земля ровная.
– Я заметил. Вытоптали, твари.
Леха вдруг вклинился в разговор, – Семен, а почему вы ненавидите демонов?
– Они убили моего отца. Точнее – сожрали, – я даже не задумывался тогда над ответом. Не до этого было. Будь это обычный разговор – я бы отвертелся. Но не сейчас. Голова занята была другим.
Тоннель становился уже. Я специально не светил фонарем по сторонам, чтобы Леха не видел следы когтей, что выцарапали этот проход в скале. Я ловил это краем глаза, представляя, какие же здоровенные лапы были у тех уродов, что копали тут землю. Да какую землю! Скалу!
Я уже обмолвился о том, что гильзы имеют свойство скакать по тоннелю, отталкиваясь от стен. Так вот это были не просто слова. Мы шли с Лехой в ряд, и места для двоих становилось все меньше, видать, порода здесь была крепче обычного, и демоны не заморачивались. Тут установят заряд. Но до того, как это произойдет, неровен час будет стычка. И тогда скала, что находится от меня в полуметре, начнет возвращать мне раскаленные гильзы прямо в лицо.
– А демоны, они какие? – вдруг спросил меня пианист.
Я остановился.
Командир тоже.
Мы смотрели на Леху глазами полными испуга. Нам, вдруг, стало еще страшнее, чем ему. Даже те, ребята, что молча шли рядом с командиром, тоже обернулись. Эта новость стоила того, чтобы остановиться.
– Что за бардак у вас на восточном выходе? – обратился ко мне Игорь.
Я и не знал, что ответить. Промолчал.
Для меня это тоже было в новинку. Меня сунули в авангард только после трех столкновений. После рапортов командиров и всего прочего.
Мы прошли уже с километр. Обратно идти не было смысла. Дождаться группу прикрытия и обменять его? Нет, ерунда. Они откажутся.
– Наверное, разведка доложила, что встречи не предвидится, – вдруг вырвалось у меня.
– Сам-то в это веришь? – шипел в забрало Игорь, стараясь не повышать голос. Пианист сжался.
Нет. Я в это не верю.
– Блядь! Разведка! Да ваша разведка совсем под ноги не смотрит, чтоль? Тут же пол часа назад шли уроды!
Игорь был прав. Земля была ровная и утоптанная. Даже если тут и проходили люди, сотня демонических лам утрамбовала и их следы, а с последней смены минуло всего два часа.
Я сделал шаг. Игорь все понял и тоже повернулся по направлению чернеющего тоннеля.
Свет ламп закончился быстро, и чувствуется, что где-то за спиной электрики уже тянут новый кабель, наращивая линию освещения. А мы находимся в кромешной темноте. Фонари выгрызают клочки тоннеля, но не дают общей картины. Белые пятна судорожно дергаются на стенах, потолке, на полу, но как бы они не старались – впереди чернота. Мы прошли еще с километр.
И Игорь остановился на развилке. Один тоннель уходил перпендикулярно нашему. И был очень узким. И очень свежим. Следы когтей белели на камне, и я провел по ним рукой.
– Пыль тонкая, – подметил я.
– Свежак. Дальше идти – плохая идея.
– Почему? – ворвался в разговор пианист.
– Потому, что нас отрежут, – раздраженно ответил командир. – Что будешь делать, если на нас нападут с двух сторон?
Тот виновато промолчал. Видно было, что понял. Снова испугался.
Я приставил палец к губам, и все замолкли. Даже двигаться перестали.
Я вглядывался в черноту нового тоннеля, ловя легкий ветерок. Ветер был теплый, и я затянулся им еще сильнее. Никаких запахов. Ветер не нес с собой ничего. Ни смрада, ни звуков.
– Там пусто, – вдруг вырвалось у меня, хотя я и право-то не имел говорить такое.
– Это ты как так? – удивился Игорь. – Они, если притаились, то не услышишь.
– Да нет. Вони нету, – уверенно сказал я. – Они же смердят как дохлые.
– Давно пора бросить курить. Может проживу подольше, – усмехнулся командир, и вместе с ним все выдохнули. – Уверен?
– Да. Уверен.
– Идем дальше, – скомандовал Игорь и пристально посмотрел на меня. – Это будет на твоей совести.
Как легко он скинул ответственность. Или не скинул, а просто уверен, что выживет. А может и сам уже давно понял, что ответвление пустое. Странный мужик. Явно лишнего не скажет. Мне начало казаться, что он хочет посоревноваться со мной. Вот только я не понял, какой в этом смысл.
Игорь был намного опытнее меня. Намного сильнее и свирепее. Я не видел его в деле, но это чувствовалось. В том, как он идет, как держит оружие. В том, как говорит. И если он вдруг решил найти себе приемника, то явно обратился не по адресу. В моем сердце ненависти к демонам хватает ровно на одну вылазку в неделю.
Отца сожрали. Но ведь тут у половины населения кто-то умер на дежурстве. Я не первый такой. И уж точно не последний.
– Командир, а вы за что ненавидите демонов? – решил проверить я свою теорию.
– Хм… – он вдруг опустил оружие и достал самокрутку. – Я, в принципе, такой же, как и ты. Уроды загрызи отца. Он был служителем в церкви, но на дежурства ходил исправно. Сожрали в арьергарде, когда прикрывал отступление.
– Соболезную…
