Следователь говорил, будто размышляя вслух, озадаченный и растерянный, но Жаров его не слушал, поскольку уже с полминуты ошарашенно смотрел на Снегурочку. Нет, это была просто фея, молодая волшебница из сказки! Она шла по гравийной дорожке со стороны распадка, цветника. Вдруг протянула руку и потрогала крошечную зимнюю розу за лепесток.
Пилипенко тоже увидел ее. Он замолчал, пристально глядя на незнакомку. Высокого роста, спортивная, гибкая, она была одета в короткую белую шубку, что и делало ее похожей на Снегурочку. Одна светлая, матово блестящая косичка лежала на ее груди, другая, невидимая, была откинута назад.
— Одну минуту! — сказал Пилипенко, выставив шлагбаумом руку, когда девушка поравнялась с ним. — Я вижу, вы направляетесь в этот дом, — он махнул ладонью в сторону особняка.
— Ну и что? — с неприязнью спросила Снегурочка.
Жаров загрустил. Конечно, ничего, кроме презрения, не
может испытывать такая красавица к ним, стоящим на ее пути двум средних лет мужчинам, по чьим глазам сразу видно, что они в поте лица зарабатывают свой хлеб.
— Вы ведь служите в этом доме, я правильно понял?
— А вам какое дело?
— А мы журналисты! — вдруг подал голос Жаров.
— И к тому же — из милиции, — уточнил Пилипенко.
Он выхватил из кармана свою книжицу и нарисовал ею в воздухе широкую красную линию.
— Ну и что? Что вам от меня-то надо?
— Всего лишь несколько вопросов.
— Я, в общем-то, тороплюсь.
— Ничего. Ваш хозяин поймет, — многозначительно возразил Пилипенко.
До девушки, похоже, дошло, что от нее не отстанут, а перспектива проехать в отделение ее, конечно, не радовала. Она прислонилась спиной к чугунным перилам и со вздохом сложила руки на груди.
— Давно вы работаете в этом доме? — начал следователь.
— Да нет. Неделю и один день. Еще не очень-то и освоилась.
— Как же вы попали на эту работу?
— Через агентство. Старая горничная почему-то срочно уволилась.
— Почему же?
— Откуда мне знать? Мое дело маленькое…
Следователь помолчал.
— Ну, хорошо, — он решил начать с другого конца. — Ваши обязанности — какие именно?
— Обычные. Я убираюсь в доме и готовлю еду.
— Убираетесь во всем доме, на всех трех этажах?
— Конечно.
— Сложный, наверное, дом?
— Довольно-таки.
— Запутанный такой, как лабиринт.
— Я бы не сказала.
Пилипенко и Жаров переглянулись. Жаров подумал: а ведь для девушки либо не было никакого секрета в том, что в доме кто-то присутствовал тайно, либо она просто невнимательна и не заметила явно прятавшейся в доме «русской печи»… Пилипенко будто угадал его мысли. Спросил:
— А сколько человек живет в доме?
— Двое. Хозяин и его… Ну, компаньон, шофер, телохранитель. Как еще назвать этого Жору?
— А на скольких человек вы готовите еду — на двоих?
— Нет, — с каким-то удивлением сказала девушка. — На троих.
Жарову показалось, что она сделала движение рукой, будто собиралась покрутить пальцем у лба.
— Кто ж третий? — нетерпеливо спросил Пилипенко.
— Да я сама! — воскликнула девушка. — Мне ж тоже надо кушать.
Пилипенко внимательно оглядел ее, будто проверяя, насколько хорошо она питается.
— А что вы готовите?
— Разное. Все, что умею, а чему-то приходится учиться на ходу. Это так важно?
— Представьте, да.
— Ну, вчера был суп с грибами… Хозяин на диете, Жора любит острые блюда, если вам интересно.
— А в новогоднюю ночь праздничный стол не вы готовили?
— Праздничный стол? — с удивлением вскинула свои длинные ресницы девушка. — Ничего об этом не знаю. Меня отпустили на два дня. Но если и был праздничный стол, то его, скорее всего, заказали где-нибудь на фирме.
Пилипенко прикрыл глаза, будто что-то отметив про себя. Жаров подумал: это он обязательно проверит.
— И последнее, вы ничего подозрительного не замечали в доме и вокруг? Какие-нибудь, например, странные звуки, стуки в стену? — спросил следователь.
— Что?
— Крики какие-нибудь, вопли? — наседал Пилипенко, и Жаров увидел, что девушка и впрямь подняла руку и постучала себя пальцем по виску.
— Я вполне нормальная, понимаете? С головой у меня все в порядке.
Удостоверившись, что эти странные двое ее больше не задерживают, она легко взбежала по лестнице и позвонила у двери особняка. Дверь приоткрылась, и в черной щели блеснул выпуклый лоб Жоры.
— Снегурочка… — проговорил Жаров, поймав себя на нежных нотках в голосе. — Может быть, она одна из этих?
— Вряд ли. Ты просто в очередной раз попался на крючок. Обыкновенная шубка по сезону. Блондинка с косичками — только и всего. К тому же у этого импортного Санта-Клауса, в отличие от нашего любвеобильного Деда Мороза, нет никакой Снегурочки. Она либо заодно с ними, либо… Просто и не знаю что.
— Она не может быть с ними заодно, — возразил Жаров. — Девушка работает тут всего неделю. И пришла через агентство.
— Я это проверю, конечно… — пробурчал Пилипенко. — Но если никаких лишних жильцов не было и комнаты на самом деле убежище хозяина, то все это вообще ни в какие ворота не лезет. Зачем тогда было увозить мебель, снеговика? — Пилипенко ткнул пальцами в отпечатки протекторов, которые никуда не исчезли и красноречиво свидетельствовали об обратном. — Разве что только… Тот, кто жил в этом доме, не нуждается в пище…
Жаров вздрогнул. Образ какого-то немыслимого существа, некой инопланетной силы, вновь заставил его похолодеть.
13Это был тупик. Весь вечер Пилипенко и Жаров просидели в редакции «Криминального курьера», так и сяк обсуждая ситуацию. Пилипенко злился. Не было ни малейших оснований для того, чтобы вызвать на допрос хозяина или даже охранника, да и вопросов к ним обоим никаких не было.
Жора практиковался в стрельбе, да и только — хоть у своей мишени в лощине, хоть чуть ниже по склону, допустим, стрелял по воронам. Так он и скажет, и с удовольствием заплатит штраф. Ни пистолет Жоры, ни его пули никакого отношения к обеим жертвам не имели. Тайное убежище в доме — это была всего лишь отговорка, но попробуй уличи хозяина во лжи! Горничная не знала ничего…
И что он там мог содержать, кого? Может быть, эти странные существа — те двое убитых и те трое, что разбежались, — как раз и жили в этих комнатах? Только вот зачем и кем они на дамом деде: являлись?
— Давай спросим хозяина, куда делся снеговик? — предложил Жаров.
— Это можно, — сказал Пилипенко. — Только нам сначала придется объяснить, откуда мы знаем, что снеговик в этом доме был.
