Мастер перекатился со спины на живот, ловко превратился в зеленую ящерицу и исчез в траве. А когда Афанасий поднялся с земли, он оказался еще на полметра меньше ростом.
- Негодяй,- сказал он с отвращением и погрозил кулаком тому месту, где исчез волшебник.- Он за чтото ненавидит меня и гадит где может! Все рухнет, если...- тут великан остановился. Посвящать Настю в секрет было опасно - он мог окаменеть.
- Афоня, ты не прав,- горячо возразила девушка.- Ничего не рухнет, пока я тебя люблю! - обычное заблуждение всех девушек на Земле, что весь мир крутится вокруг их любви.- И ты несправедлив к нему. У него такое приятное лицо. Наверное, он добрый. С каким вкусом он одет! Когда мы вернемся, я достану тебе такую же рубашку с губами. Тебе очень пойдет, милый!
- Он страшный и коварный волшебник,- сказал Афанасий.- Но я не могу тебе ничего объяснить! - И он замолчал, ругая и себя, и предприятие, в которое ввязался.
К чему ругаться? В путевом листе человеческой жизни диспетчер-судьба записывает все предстоящие маршруты, но документ этот на руки не выдается, и мы не можем узнать, по асфальту ли главной дороги или по грунтовым проселкам мы помчимся, и какой повезем груз, и на каком перекрестке кончится у нас топливо.
Однако чужая совесть оттягивала плечи нашему герою, а чужая любовь уже не грела, а жгла спину.
Подошло время искать владельцев. Вначале решили идти к несчастной матери.
По указанному адресу они застали шумный и некрасивый скандал. Около домика, совершенно вросшего в землю, стояла молчаливая толпа. Среди людей были Добро со Злом. Из домика доносились глухие удары и звонкие истошные женские крики.
- Что происходит? - спросила Настя.
- Жену учат,- с удовлетворением пояснил один из горожан.
Выяснилась жутковатая история. Лет пять тому назад поселился в квартале вор по имени Родион, или, как все его называли, просто Родя. Еще в детстве попал он к оборотням, которые научили его различным превращениям, вежливому обращению с людьми и работе с отмычками. Стал он лучшим по профессии в столице и, как большинство "благородных" воров и разбойников, крал только у богатых. Принято считать, что подобное благородство объясняется сочувствием к беднякам, уже однажды ограбленным в централизованном порядке царем и его чиновниками. Но на самом деле "благородные" разбойники поступают так не по гуманным или идейным соображениям, а потому, что у бедных нечего красть. Отсталое и необразованное население сказочной страны не принимало этого во внимание и окрестило заурядного вора-оборотня прозвищем Родя Гуд, что в переводе означает Хороший Родя.
В том же квартале жила юная красавица Дуся, девушка завидной полноты форм, натуральная блондинка с удивленными голубыми глазами. Естественно, что по принципу единства противоположностей маленький, чернявый Родион не мог пройти мимо столь обильных и удивительных красот, сосредоточенных в одном теле, и не прошел. Он умыкнул Дусю, как и положено известному вору, и женился на ней как честный человек. Все необходимое для семейной жизни он украл, красавица родила сына, семья благоденствовала. Родион даже стал подыскивать более приличное занятие.
В цепи последовавших затем несчастий виноватым оказался Добро. Именно он, считая, что красть нехорошо, сообщил стражникам и о воре, и о месте, где его можно найти. И вот Родю Гуда отправили в тюрьму. Он просидел там две недели, что непростительно для профессионала и ученика оборотней, но потом опомнился, сбежал и пришел домой. Дома не было ни Дуси, ни сына. Оставшаяся без мужа красавица сначала продавала накопленные скорбным воровским трудом вещи, затем призраки за жалкие гроши купили у нее материнскую любовь, но и эти деньги кончились, и, чтобы прокормиться, несчастная овладела древнейшей профессией и нашла счастье в работе. Ребенка пригрел квартальный упырь, и никто не стал возражать.
- Небось всю-то кровь не выпьет,- говорили люди.- Попользуется маленько.
Упырей боялись все.
Теперь вернувшийся Родион нашел жену и бил ее как в профилактических целях, так и для соблюдения приличий. Чтобы потом соседи пальцами не показывали. За делами о ребенке все забыли.
- Надо как-то передать ей материнскую любовь!-сказал великан.-Настенька, попробовала бы. Как женщина с женщиной. Мне-то неудобно!
- Хорошо,- девушка, растолкав зрителей, решительно вошла в дом.
Сильно притомившийся муж отдыхал, Дуся тихонько скулила в углу, размазывая по лицу кровь из разбитой губы.
- Такой знаменитый вор,- сказала Настя,- а его обжулили и обокрали!
- Кто обокрал? - спросил Родион, вынимая изо рта "козью ногу", распространявшую сильный портяночный аромат.- Чего ты вмешиваешься? Не видишь, люди делом заняты?
- Держи, Дуся! - и Настя передала ей вырученную любовь.
- Петенька! - вдруг завопила женщина.- Сыночек!
Одним ударом она отшвырнула своего щуплого мужа, вторым - Настю и выскочила на улицу. Толпа удовлетворенно вздохнула: на нежной розовой щеке, под самым глазом, чернел огромный синяк, губы были разбиты. Все, как положено.
- Сынок-то у упыря! - сказал кто-то из толпы.
Дуся, а за ней и остальные помчались ко всем известному дому.
Когда они добежали до двухэтажного, с каменным низом здания, толпа зевак была уже там. Непонятно, как они сумели добраться сюда раньше бешено мчавшейся матери, но они были здесь и заняли лучшие места для обзора в большом дворе квартального упыря.
Они стояли на бочках и длинной лавке, расположившись кругом и оставив лишь небольшую площадку для предполагаемых событий.
- В замочную скважину пролезешь? - спросил великан у вора.
- Пролезть-то пролезу! - отвечал Родион.- Да что я дальше-то с ним могу сделать?
- Ты только дверь открой, а там я тебе помогу!
Когда они ворвались в дом, маленький Петя сидел в грязной клетке с остатками каши на прутьях, а двое круглоглазых детей упыря расположились за столом перед пустыми кружками и ждали. Один из них шмыгал сопливым носом. Дуся отпихнула великана, стоявшего у нее на дороге, и, подскочив к клетке, раздвинула прутья и разорвала стальную сетку. Напуганные упырята заплакали. Из соседней комнаты выскочил упырь-отец.
- Убейте их! - закричала обезумевшая мать.И старого Ирода, и молодых!
- Убейте их! - явственно пробормотал за окном дядюшка Зло.
Упырь, оскалив зубы, бросился к Дусе, но великан перехватил его по дороге, поднял в воздух и так ударил головой об пол, что упырь мгновенно отдал концы. Обезумевшая толпа включилась в дикий черный самосуд.
- Колом их! Колом осиновым,- ревели за окном.- А то оживут, по ночам прилетать будут!
- Детей не дам! - твердо сказал Афанасий.
- Смерть упырям!
