Он набил трубку и зажег ее огнивом, которым научился пользоваться вместо «зиппо», у которой вышел бензин. Дальше ему не пришлось говорить — он слушал Ксентоса, который рассказывал о своем боге, Дралме, и о Йиртте, Матери Всего, и о Галзаре с волчьей головой, боге войны, и о хромом боге ремесел Транте (забавно, что все боги ремесел хромые), и обо всех остальных.
— И еще — Стифон, — добавил он угрюмо. — Стифон — бог зла, и служат ему люди зла, и даны им богатство и власть непомерные.
После этого разговора он заметил легкую перемену в отношении к себе. Пару раз он ловил на себе любопытно-жалостливый взгляд Риллы. Чартифон только крепко сжал ему руку и сказал: «Тебе у нас понравится, Калван». Князь Птосфес мекал, бе кал, потом высказался: «Ксентос мне сказал, что есть вещи, о которых ты не хочешь говорить, Калван. И никто тебе не будет; об этом напоминать. Мы рады, что ты с нами. Оставайся, пусть здесь будет твой дом».
Все прочие относились к нему с глубоким уважением. Им было сказано, что он князь из далеких земель, свернутый с трона предательством. Ему дали одежду — столько одежды у него никогда не было, и оружие. Рилла подарила ему пару собственных пистолетов, один из которых и ранил его в схватке. Они были длиной два фута, но легче, чем его кольт, — стволы к дулу истончались как бумага. Замки работали на том же принципе, что и огниво, и на рукоятях было выгравировано имя Риллы, Ему отвели другую комнату, побольше, и личного слугу.
Как только Моррисон смог передвигаться без посторонней помощи, он пошел смотреть, как обучают войска. Формы не было, если не считать шарфов и кушаков с цветами Птосфеса — красным и синим. Пехота была одета в брезент с нашивками в виде металлических пластин и в шлемы, несколько напоминавшие каску, которую он носил в Корее. Кто был вооружен пиками, кто алебардами, кто охотничьими копьями, а кто и косами на восьмифутовых шестах. Движения ног были примитивными, отделение — понятием неизвестным, и маневры выполнялись взводами по сорок или пятьдесят человек.
Из огнестрельного оружия было несколько пятнадцатифунтовых мушкетов, стрелявших с подставок. В основном же были более легкие аркебузы, пищали и различные охотничьи ружья. На каждый взвод с копьями и косами было два или три мушкетера и с дюжину аркебузиров. Кроме того, были еще лучники и арбалетчики. Кавалерия была хороша. Солдаты были одеты в кирасы и шлемы с гребнями, а вооружены они были мечами и пистолетами и либо копьями, либо короткими мушкетонами. Артиллерия — курам на смех: кованые пушки от шести до двенадцати фунтов, вручную заваренные трубы, стянутые обручами, без лафетов, поставленные на четырехколесные тележки. Он отметил, что надо будет с этим что-то делать.
Еще он отметил, что лучники и арбалетчики все время тренируются, но ни одного учебного выстрела из огнестрельного оружия сделано не было.
Свой меч он отнес к дворцовому кузнецу и попросил отковать из него рапиру. Кузнец принял его за сумасшедшего. Тогда Моррисон позвал кавалерийского лейтенанта и показал на паре тренировочных деревянных мечей. Лейтенант тут же тоже захотел рапиру. Кузнец пообещал. К вечеру следующего дня рапира Моррисона была готова.
— У вас противник с двух сторон, Ностор и Саск, а это плохо, — сказал он как-то вечером, когда он, Птосфес,
Рилла, Кеентос и Чартифон сидели за бутылкой в кабинете князя. — Вы меня приняли как своего. Теперь скажите мне, чем я могу помочь.
— Об этом, Калван, — ответил Птосфес, — ты можешь судить лучше нас. Ты знаешь много такого, чего не знаем мы. Колющий меч, — он любовно взглянул на собственную райиру, — и то, что ты сказал Чартифону о креплении пушек. Что ты еще можешь нам дать, чтобы сражаться с врагами?
— Ну, я мог бы научить вас делать оружие вроде этой моей шестизарядки, и патроны для него. — Он попытался как можно проще рассказать о машинной индустрии и массовом производстве; они же только смотрели, не понимая и дивясь. — Я могу показать вам вещи, которых вы не знаете, но можете сделать с помощью своих инструментов. Например, у нас в стволах оружия делается винтовая нарезка, чтобы пуля вращалась. У нарезного оружия больше убойная сила и дальность прицельного огня, чем у гладкоствольного. Я могу показать вашим оружейникам, как сделать это с тем оружием, что у вас уже есть. И еще одно. — Он сказал, что ни разу не видел учебных стрельб. — У вас очень мало пороха, который вы зовёте огненной пылью. Это так?
— У нас в Хостигосе его не хватит, чтобы выстрелить по разу из каждой пушки, — сказал Чартифон. — И нам его не достать. Жрецы Стифона нам его не дают, а в Ностор отправляют подводами.
— То есть вы получаете порох от жрецов Стифона? А нельзя купить у кого-нибудь другого или сделать самим?
Все посмотрели на него, пораженные, что он таких простых вещей не знает.
— Только Дом Стифона делает огненную пыль, и только с помощью Стифона, — сказал Ксентос. — Вот почему я говорил, что Стифон дает своим слугам великое богатство и власть, превосходящую власть Великих Царей.
Он относился с Дому Стифона с мрачным уважением, как любой коп к по-настоящему умному жулику. Неудивительно, что эта страна — змеиное гнездо сражающихся князей и баронов. Так хочет Дом Стифона — торговля порохом процветает. Моррисон поставил кубок на стол и расхохотался.
— И вы думаете, никто не умеет делать огненную пыль, кроме Дома Стифона? — спросил он. — Знаете, в мое время это умели даже дети. — Ну, скажем, дети, освоившие школьную химию. Его самого однажды чуть из школы не выперли. — Я могу сделать огненную пыль прямо на этом столе!
Птосфес откинул голову назад и захохотал. Чуть истерично, но впервые Моррисон услышал, как князь смеется. Чартифон ударил кулаком по столу и завопил:
— Ага, Гормот! Скоро твоя голова будет торчать на твоем же воротном столбе!
И никаких глупостей насчет военных преступлений. Рилла обхватила его руками:
— Калван! Ты и в самом деле можешь?
— Но ведь только мощью Стифона… — начал Ксентос.
— Стифон — мыльный пузырь, а его жрецы — шайка бессовестных мошенников. Хочешь посмотреть, как я сделаю огненную пыль? Позовите Митрона, у него есть все, что мне нужно. Сера — она у него есть, селитра тоже есть. — Митрон использовал серу с медом для лечения простуд, а селитра, считалось, охлаждает кровь. — И еще мне нужен древесный уголь, пара медных ступ с пестами, сито для муки и аптекарские весы.
— Быстро! — крикнул Птосфес. — Принести все, что он скажет!
Кеентос вышел. Моррисон попросил пистолет, и Птосфес достал один из ящика за спиной. Открыв полку, Моррисон высыпал заряд на кусочек пергамента и поджег от горящей щепки. Пергамент обуглился, чего не должно было быть, и осталось слишком много черного остатка. Стифон не был особенно честным производителем пороха; он удешевлял товар, кладя угля больше, а селитры меньше, чем надо было.
