Что мне теперь делать-то? Я что-то говорила Даргелу, а сама лихорадочно думала. Что делать? Как Лус советовала — почетная отставка, вилла, жизнь на Серетане? Скучно… Мика ведь не выйдет со мной в отставку. По-хорошему, мне больше всего хочется вместе с Микой завербоваться на какую-нибудь дальнюю базу, делать боевые вылеты, пить грапс… Но это уже невозможно.
Поговорить с ней и вернуться на Гону? Может, вместе, может, если она не согласится — одной. Наверное, это единственная возможность. Погуляла, пиратская принцесса, и будет. Только вот жутко не хочется обратно на Гону. Словно прошел какой-то этап жизни, и возвращаться к нему — скучно нестерпимо.
Даргел положил руку мне на коленку.
Ну наконец, и его наливка проняла. Я все ждала, когда же он начнет. Самой мне начинать не хотелось как-то… Хочется побыть нормальной серетанской женщиной. Не командиром шибагов. Чтобы не я устраивала себе сексуальную разрядку, а меня чтобы ласкали, нежили… Я уже перестала верить в то, что я женщина, что могу кого-то привлекать просто так. Что какой-нибудь мужчина может просто захотеть меня трахнуть. Уже давно кажется, что все ласки, которые я получаю — сродни отданию чести командиру.
А зачем еще Даргел пришел сюда… Ну конечно, узнать мою историю в неформальной обстановке. Зачем только ему эта моя история… Ну пропал полицейский катер без вести -и пропал, давно уже никто не вспоминает.
Нет, ему просто хотелось побыть со мной. Именно со мной. Не с пьяными мильтами внизу…
Он положил руку мне на плечо. Наши губы сблизились…
Давай, Энди. Спасибо тебе. Мне сейчас так плохо… Мне так хочется не думать о Лус, с раздавленной в лепешку головой, меня так тошнит от всего. Не думать ни о чем. Как вовремя ты пришел…
Странно, но спать не хотелось, хотя выпили мы довольно много. Койка была узкой, но мы помещались. Так даже лучше, наши тела сплелись, как корни, вынужденно прижались друг к другу. Энди был не хуже многих других мужчин, но и не лучше, но сейчас он так нужен был мне…
Он еще помнил меня девчонкой-курсантом, раздавленной грузом вины и наказания, беспомощной. Да, тогда он вытащил меня из безнадежного положения — хоть и не из человеколюбия, конечно — дал мне работу. Но он помнил меня такой. Нормальной. Такой, как все. И пока он ласкал меня, та девчонка во мне просыпалась и замирала от восторга — надо же, меня ласкает самый настоящий мильт би, такой крутой, это не однокурсник какой-нибудь… Потом, правда, я вспоминала о пропасти, нас теперь разделяющей, но… пропасть эта начинала казаться не такой уж глубокой. Может, все не так страшно?
Для него я навсегда останусь той маленькой Синагет, которую он спас когда-то, поднял до уровня человека. Он ведь не жизнь мне тогда спас и не честь, он дал мне главное — возможность служить. Служить Империи.
Я рассказывала Энди свою историю. Вкратце, конечно, всего не передашь. И я почему-то ничего не сказала об Ильте. Вообще я не упоминала об отношениях с мужчинами, разумеется — это было бы глупо. Так… о своей жизни на плантации, довольно коротко — о побеге. Челнок, а потом крейсер я захватила почти в одиночку. Потом о своей жизни в качестве шибага. Но я не стала подробно говорить ему о своей Империи, о месте, которое я там занимаю, о богатстве. Я представила все так, будто командовала крейсером, мы совершали обычные налеты, потом развлекались на планетах. Якобы захватив квиринский патрульник, я тут же направилась на Серетан, проведать подруг и вообще…
Потом желание снова нахлынуло на нас. Я чувствовала, что этой ночью мы не уснем.
— Синь, ты значит, дружила с этим Мэррисом?
— С Элджи? Ну конечно. Я никак не могла предположить, что он в заговоре… Он же был другом Лус…
Я осеклась, вспомнив о Лус.
— Ты знаешь о нем что-нибудь? Как он умер? — спросила я.
— Я видел его во время допросов, — ответил Даргел, — я ведь занимался этим делом. Расследованием. Знаешь, ничего. Сильный был человек. Его расстреляли потом. Мне тогда показалось, он абсолютно убежден в своей правоте.
— Наверное, так и было, — прошептала я. Мне еще захотелось спросить про Танга, и я спросила.
— Втан? Да, имя помню. Но самого — нет. Ничего не могу сказать. Однако их всех расстреляли, выжить он не мог.
— Да, я понимаю.
На какое-то время — молчание, и спокойные ласки. Потом я спросила.
— Ну а ты как, Энди? Как ты жил все эти годы?
— Никак, — прошептал он, — просто никак. И ты знаешь… все эти годы я помнил тебя.
Я замолчала от неожиданности.
— Мне ведь тебя Дзури сосватал. Мы с ним друзья. Позвонил, поговорили мы с ним. У меня вакансия была. И вот я сам зашел к тебе в камеру… что-то толкнуло. Хотелось увидеть. Знаешь, это важно иногда, психология… если бы ты занималась допросами, ты поняла бы. И когда я тебя увидел, то… — он замолчал.
— То что?
— Понял, что не забуду никогда. Нет, врать не буду. Я даже женился потом. И развелся. Только все время твое лицо в памяти… Неизгладимо. Я тогда на тебя посмотрел и понял одно, что тебя нельзя сломать. Что-то в тебе такое заложено… королевская кровь.
— Почему королевская?
— Не знаю. Просто не знаю, как это иначе выразить. Ну вот и запомнил тебя… на долгую жизнь. И не думал, что увижу когда-нибудь…
Мы все-таки заснули, под утро. Бета разбудила меня, толкнув мордой. Я перелезла через Энди и села рядом, ошеломленно уставившись на него.
Мне показалось, что ночью произошло нечто. Нет, дело не в сексе. Что-то изменилось. Не знаю, что, но к тем возможностям, которые я вчера мучительно перебирала, что-то добавилось новое. В моей жизни новый человек появился. Новый друг. Настоящий.
Для него нет проблемы в том, что я главнокомандующий. Он примет меня любой.
Энди открыл черные глаза. Долго, затуманенно смотрел на меня.
— Синь.
— Энди, — я провела рукой по его волосам. Вдруг резануло — Ильт?
Ильта уже не будет. И такого, как Ильт — тоже нет. Но вот есть Энди… он другой, да. Но он есть у меня.
Даргел сел, спустив ноги. Я проскользнула в душ.
Уже одетые, заказав завтрак, мы сидели за столом, поглощали вареные яйца, хлеб, рыбные консервы. Бета чавкала своим кормом в углу. За неимением лучшего, она удовлетворялась собачьим сушняком.
Кажется, сказка кончилась… Надо жить. Надо снова думать, как жить, что делать, куда идти теперь. А куда? Найти Мику — и на Гону. Иного пути нет…
— Синь, — негромко сказал Энди. Я посмотрела на него.
— Синь, я понимаю, что это безумие, но… может, ты выйдешь за меня замуж?
— Ты пойми, — добавил он, — они ведь тебе спокойно жить не дадут. А так… ты никому не будешь опасна. И… и вообще — давай, а?
