Ознакомительная версия.
– Вот черт! – Нартов первым сообразил, о чем речь.
– Не поминай, как это… всуе, – одернул его Валевский. – Ну, Георгий, удружил…
– Откуда я знал! – оправдывался Гошка. – То у Него просишь, просишь, и никакого результата! А то – бац, и свалились!..
– А что ты раньше просил? К зарплате прибавку? Чтобы дело закрыли? Ну там с бабой чтобы пособил? – Валевский очень четко определил прежний круг Гошкиных интересов. – Ты о мечах хоть раз просил?
– Откуда я знал, что они вообще существуют?!.
– Еще как существуют… – Нартов набрался мужества и взял гладиус как положено, сперва – изучая ладонью рукоять, потом, когда изгибы уже были совмещены, – цепко. Он выпрямился. Гладиус легко вышел из земли и развернулся острием вверх. Нартов перекрестил воздух перед собой, пробуя, насколько по руке тяжесть и отцентровано ли оружие.
– Годится! – удовлетворенно сказал он. – Ого!
В воздухе остался висеть косой белый крест. И пока он таял, а длилось это минуты полторы, мужчины смотрели на него, приоткрыв рты.
– Это же, наверно, и слово написать можно? – догадался Гошка и потянулся ко второму мечу.
– Я те напишу слово! – Марчук повернулся к Нартову, чтобы и ему сказать что-нибудь приятное, но не решился. Гошка тут был молодой, а Нартов – ровня, к тому же не просто ровня, а с норовом.
– А ты что скажешь? – Валевский повернулся ко мне.
– Наконец хоть кто-то вспомнил! Ну, что тут можно сказать? – Я посмотрела на вооруженного Нартова, адресуя афоризм ему лично: – Спроси совета у женщины и сделай наоборот!
– Да ладно тебе! – Марчук усмехнулся. – Говори!
– Я думаю, нам ни в коем случае не следует консультироваться с Даниилом.
Валевский и Марчук расхохотались.
– С которым?
– Их же дюжина!
– С самым старшим, – подумав, решила я. – С тем, кто сам, возможно, видел эти мечи… А если ничего не подскажет – ну, тогда каяться…
– Перед Михаилом? – уточнил Марчук.
– Перед Рагуилом. Архангел Варахиил этим заниматься не станет, он все больше по праведникам, Михаил – главный, он просто снимет нас с задания, и точка, а Рагуил должен понять…
А вот говорить про задание мне, наверно, не следовало.
– А что он должен понять?! – Нартов, как всегда, впал в ярость мгновенно. – Что мы оказались в безвыходной ситуации? Что проклятая Управа поставила совершенно непробиваемую защиту? Что ее киллеры предпочитают стреляться – лишь бы к нам в руки не попасть? Что эта сволочь с ТОЙ стороны сама к нам вязалась – а мы даже ее уболтать не сумели?!?
Засвистела, зашуршала трава – кто-то бежал к нам через луг. Очень издалека бежал – мы долго молчали, прежде чем он появился и встал перед Марчуком, шумно дыша во всю глотку.
Это был наш Даниил, новоокрещенный.
– Ну, так и знал! – воскликнул он. – Стоило вас на минуту оставить! Вы ничего попроще придумать не могли?
Он показал на второй меч, кавалерийский, который все еще торчал из земли.
– Да вот и сами не рады, – ответил Марчук. – Как их теперь обратно спровадить? А все он! Откуда ты только такой взялся на наши головы?!
Этот вопрос Гошке задавали далеко не впервые, и он ответил точно так же, как привык, жестяным голосом и вытянувшись в этакую издевательскую струнку:
– Из Онежского района села Мудьюга!
Леший его знает, было ли в природе такое непотребное село. Но Гошку и на самом деле взяли из какого-то заштатного городишки.
– Нашел время паясничать! – вызверился на него Марчук, который сам же и натаскал его на залихватский ответ.
– А чего их спроваживать? – спросил Нартов, любуясь гладиусом. – Я вот думаю – пока их не хватились, надо бы хоть какую вылазку сделать.
– Языка, что ли, взять? – задумчиво произнес Валевский.
– Да Намтара же можно привести! – догадался Гошка и кинулся к рукояти кавалерийского меча, но Марчук успел ухватить его за плечо:
– Куда-а-а?!
– Язык – это идея… – Нартов оскалился и негромко засмеялся. – С особенным, с извращенным удовольствием!
Я без комментариев поняла – он хочет вытащить оттуда Намтара и приволочь за шиворот, под жалобные вопли о гарантиях.
– Ага-а-а… – в тон ему протянул Даниил и, не успели мы опомниться, выдернул из земли второй меч.
– Ты что, спятил? – изумился Марчук.
– Он без меня там таких дров наломает, что все воинство небесное придется по тревоге поднимать, – объяснил Даниил, улыбаясь точно так же, как Нартов, а именно – скалясь и показывая полный комплект зубов.
И наступила от этой дикой улыбочки тишина…
Нартов и Даниил молча смотрели на клинки и так дышали, словно задыхались от наслаждения. Если бы кто попытался отнять у них сейчас оружие – убили бы на месте.
– Ребята, вы же и фехтовать толком не умеете, – морщась, напомнил Валевский. – У вас же не только карты – кроков нет. Вы же ни хрена про ТУ сторону не знаете!
– Они знают, – Нартов подбородком указал на гладиус. – Они столько наверху провисели, что знают всю тамошнюю географию лучше нас.
– Пропадете ни за грош! Еще и мечи погубите! – по-командирски предупредил Марчук.
– Эти мечи не так-то просто погубить, – напомнил Даниил. – Ну, что, составляем план кампании?
– Я в этой авантюре не участвую! – заорал Марчук. – Я просто запрещаю вам – слышите, запрещаю! – что-то делать с этими мечами!
– А кто ты, собственно, такой? – с совершенно детским интересом спросил Нартов. – Откуда ты тут вообще взялся? Какое ты имеешь отношение к этим мечам? Яружный – тот хоть сдуру их вымолил. А ты?
Марчук загнул такое, чего эти березки вместе с лавочкой от сотворения мира не слыхивали.
– Не аргумент, – заметил Валевский. – Ох, не аргумент.
– Нет тут никаких аргументов, – я глубоко вздохнула. – Ребята, вы подумайте – ведь если мечи дались им в руки – значит, так надо? Они же могли обратно на седьмое небо улететь – а не улетают же!
– Им тоже боя хочется, – с уже знакомой тоской произнес Гошка.
– А, может, бой и не потребуется. Может, Намтар поблизости слоняется? – предположил Валевский. – Видит, что тут такая орда ошивается и вопит – вот и не показывается.
– Логично, – сразу согласился Марчук, которому совершенно не хотелось никаких эскапад с евангелическими мечами. – Я бы на его месте тоже не показался. Вот что сделаем – оставим тут око Божье, оно вроде с этом бесом как-то научилось разговаривать.
То, что Марчук именовал меня в среднем роде, было не слишком приятно, однако и не слишком обидно: око, оно и в грамматике око.
– Давайте-ка уберемся отсюда все, – продолжал Валевский. – око Божье останется на лавочке, и Даниил останется, только пусть меч куда-нибудь спрячет. А мы прочь пойдем. Тебя, Нартов, это тоже касается. Сунь меч туда, откуда взял, и пошли. Дадим Намтару шанс…
Ознакомительная версия.
