— Нет, это невероятно! — говорил, волнуясь, Гарри Уилхем. — Столько времени проболтаться в океане, не имея продуктов и воды! И вы только посмотрите — у парней вполне приличный вид!
Жена рыбака всплескивала руками и качала головой, она-то знала, каково ожидать мужа, ушедшего в море на день, на два, а здесь люди пробыли среди волн столько времени! Дети застыли у подола матери, рассматривая новых гостей. Радостное возбуждение передалось Фанни и Кингу, и собаки кругами носились по пляжу.
— Гарри! — воскликнула Джейн. — Неужели верно, что они питались одной рыбой и планктоном?
— Последние дни ели кальмаров, — уточнил Асхатов.
— Надо их угостить! — Гарри Уилхем побежал по берегу к плоту и приволок груду банок с фруктовым соком и пивом, шоколад, несколько пачек галет.
В этот день Юдзи Накамура отложил ловлю трепангов. Хироко снова разожгла огонь под чугунным котлом, чтобы гости приняли горячую ванну, и принялась готовить еду для русских моряков.
Когда все направились к дому, мистер Гордон взял Томаса Кейри под руку.
— Джейн и Гарри займут гостей. Мне надо переговорить с вами, Том.
— Я весь внимание, Стэн.
— Вы не находите, что появление русских моряков как-то по-новому освещает события, в которых нам довелось принять участие?
— Пока я не думал об этом, Стэн. Единственное, что пришло мне в голову, так это то, что эти люди по воле совсем другого случая, преодолев тысячи миль по бурному океану, очутились, как и мы, на этом затерянном островке.
— Вы, похоже, не радуетесь их прибытию?
— Нет, почему же, Стэн, мне приятно их общество.
— Сегодня вы мне что-то не нравитесь, Том. Какая-то печать усталости лежит на вашем челе. В то время, когда мы так близки к финалу пьесы.
— Меня гнетет наше бездействие.
— Вынужденное, Том. Пауза перед бурным натиском. Вы же сами говорили о трудностях, ожидающих впереди. Мы их непременно преодолеем. Только бы благополучно покинуть Райский остров. Я надеюсь, что в этом нам помогут русские моряки. На плоту мы далеко не уедем.
— Нам потрясающе везет, Стэн! Надо же было случиться, чтобы где-то в России бурей унесло в океан катер!
Мистер Гордон тихонько засмеялся и потер руки:
— У нашей пьесы, Том, прекрасный режиссер. Назовите его как вам будет угодно — господом богом, судьбой, удачей, но он действует на редкость умело.
В рыбацкой хижине при виде черного ящичка рации у старшины Асхатова загорелись глаза.
— Работает? Позволите нам воспользоваться ею? — Он посмотрел на часы. — Сейчас самое время…
— Ну конечно, — великодушно разрешил Гарри Уилхем. — Хочешь со своими поговорить? Давай, давай! Пока хозяйка с Джейн не накроют на стол. Давай я помогу тебе включиться в эфир. Ну вот и все. Настраивайся на свою волну, а мы поболтаем с твоими ребятами. Или они тоже захотят послушать своих? Ну разговаривайте, а я схожу на плот, прихвачу еще пивка.
— Ну, ребята! — Старшина склонился над рацией. — «Тюлень»! «Тюлень»! Говорит КР-16. Старшина Асхатов! Вы меня слышите? Перехожу на прием!
В ответ послышался треск и завывание помех, застрекотала было морзянка и тут же оборвалась.
— Что творится в эфире! — сказал старшина после нескольких бесплодных попыток связаться с базой. — Прямо немыслимое дело.
— Та ли волна? — спросил Авижус.
— Наша, посмотри.
— Как будто она. Ну-ка, попробуй еще, старшина.
Вернулся Гарри Уилхем с пивом.
— Вот теперь мы можем отпраздновать встречу и наше чудесное спасение. По правде говоря, мои спутники хоть и отличные люди, да с ними как следует не выпьешь.
— Мы тоже, Гарри, не лучшие собутыльники, — ответил на это старшина. — Да и нельзя нам. Видишь? — Он кивнул на Горшкова, который сидел, скрестив ноги и покачиваясь из стороны в сторону. Затуманенными глазами Алеша смотрел на Джейн и Хироко, сидевших на корточках возле плиты, потом перевел взгляд на пальмовую рощицу, на зеркало бухты, ему нестерпимо хотелось спать, но он отчаянно боролся со сном. И вот ему показалось, что он преодолел сон и сходит по ступенькам на золотистую дорожку. От плиты поднимается Варя и говорит: «Ах это ты? А я прогнала длинного механика. Пойдем посидим под пальмами. Ты же знаешь, я люблю кокосовые пальмы». И они пошли по горячему песку, и Варя поочередно превращалась то в Джейн, то в Хироко, то опять становилась Варей и рассказывала что-то непонятное, но необыкновенно приятное для слуха…
— Пусть спит, — сказал Гарри Уилхем, кивая на Горшкова. — А ты, старшина, не огорчайся на такую кутерьму в эфире. Здесь это в порядке вещей, ведь мы в «море дьявола». На «Глории» тоже бились чуть не сутки, пока удалось связаться с берегом и со спасательными судами. Почему так — никто не может объяснить.
— Говори помедленнее, а то я плохо разбираю. А надо еще Петрасу переводить.
— Я сам… — начал было Авижус, но старшина, снисходительно улыбнувшись, сказал: — Надо Алеху будить, обед несут.
Горшков вскочил, как только Авижус притронулся к его плечу.
— Уже вахта? — спросил он и сам же рассмеялся. — Привычка! — Посмотрел на часы. — Время становиться к штурвалу. Ну как, поговорили с базой?
— Нет, Алеха. Тут такая свистопляска и вой в эфире.
Хироко поставила на циновку низенький столик и принесла деревянную миску, полную дымящегося риса.
Джейн помогала хозяйке, расставляя на столе чашечки с соленой брюквой и салатом из морских водорослей. Гарри Уилхем раскрывал банки с пивом, водрузил на стол бутылку виски и бутылку хереса.
— Понемножку можно, — сказал он Асхатову. — Даже необходимо после всех ваших передряг. Как же не отпраздновать такое дело! Нет, это было бы вопиющим нарушением морского закона.
Старшина покачал головой:
— Опять ты, Гарри, зачастил. О каком законе ты толкуешь?
— Наверное, о морском, — подсказал Авижус. — Говорит, что по такому случаю грех не выпить.
— Ну это дело известное. Сколько всякой вкуснятины на столе, и какая посуда! Прямо пища богов! — Асхатов потянул носом. — Только, ребята, чур всего понемножку, особенно риса. Надо, чтоб организм привык к нормальному питанию, разрешаю по глотку чего там в бутылках, и больше ни-ни!
— Что такое ни-ни? — спросил Гарри Уилхем, принимаясь разливать вино в чайные пиалы.
— Нам только по единой, — сказал старшина.
— Будет видно, — мудро заметил Гарри Уилхем. — Вот и мистер Гордон явился. А где Том?
— Том затеял игру с детьми. Слышите, какой там шум и гам? — ответил профессор, присаживаясь на татами. — Мне глоток хересу, Гарри.
— Обязательно, док. Ваши вкусы мне известны. А вы, друзья, приступайте к еде. Мы-то уже перекусили. Ну, за встречу! Более торжественный тост отложим до прихода Тома.
