ходить во времени больше не будет, и не будет в нём пакостить, ручаюсь…
– Да, так! – успел поддержать Ивана Жулдас.
А Иван выкрикнул в лицо безмолвному Манте:
– Ты слышишь? С сего момента ты не ходок во времени, а будешь… Но до того ты расскажешь где и кого ты уже замучил или убил. А сейчас уединимся, чтобы поговорить! Жулдас и Герба, вы со мной.
Они очутились на заимке Симона.
Здесь ещё не улетучился запах предыдущего сбора ходоков. Но сколько с того времени пережито некоторыми из них! Кроме, пожалуй, Кристофера. Его Иван нашёл там, куда вернул его в прошлый раз – в парке, на скамейке. Впрочем, сидел он там, быть может, считанные минуты, как вновь очутился на торце у пня перед КЕРГИШЕТОМ. Чуть позже появились Симон и Сарый.
– КЕРГИШЕТ, ты переходишь все границы дозволенного! – возмутился Кристофер и взмахнул ручками, как крылышками.
– Кем дозволенного? – парировал Иван, готовый к негодованию Кристофера.
– Как кем? Кодексом ходоков во времени. Не мешай…
– А этот кодекс предусмотрел, что делать с теми, кто мешает?.. Что?.. Вот то-то!
– Ваня, – подал голос Симон (Иван его выхватил опять из какого-то собрания), – что опять случилось? И кто это? – указал он на Манта.
– Вот Жулдас и Герба-Сех-мирГунн расскажут кто и что… Жулдас, ты начнёшь?
Жулдас посмотрел на правителя Мен-хи, тот кивнул.
– Я скажу первым… – сказал Жулдас.
Потерпевшие от Манты поведали о случившемся, хотя, порой, эмоции преобладали над их словами. Иван добавил о пленении Ил-Лайды и высказал предположение, поддержанное Жулдасом, о способности вождя племени создавать локальные ловушки во времени, что позволяло ему захватывать ходоков во времени.
– Мы, вот, киваем на перлей, тарзи и других, как виновников нападения на ходоков в поле ходьбы. А вот такой мастак, сидя поодаль ото всех, как в норе, втихую пакостит, чувствуя свою неуязвимость и безнаказанность!.. Я бы его загнал дальше, чем видно. Во времени тоже. Да мне уже надоело это делать и брать на себя карательные функции. И не только с этим подонком, но и вообще. Решайте вы, что делать с этим… Мантой? Как скажете, так и сделаю!
Иван к концу своего высказывания словно выдохся, даже голос сел, и он закашлялся.
– А что ты сможешь? – спросил Кристофер, но с недоумением посмотрел на Симона. – Он же ходок… Куда не перемести…
– Ваня теперь может всё! – с нажимом на последнем слове сказал Симон и замолчал, создав долгую безмолвную паузу.
– То есть… Но тогда… – растерянно произнёс Кристофер.
– Я за то, чтобы КЕРГИШЕТ услал его к ящерам! – тут же подал голос Жулдас. – Пусть там с ними повоюет. А ещё лучше будет, если они его сожрут вместе с его даром строить ходокам ловушки!
– Да, так и надо сделать! – с жаром поддержал отец Ил-Лайды и с ненавистью посмотрел на Манту, удерживаемого до сих пор Иваном во временной изоляции.
Несмотря на своё положение, Манта особо испуганным не выглядел, только иногда кривил лицо, да и то, наверное, от полученной затрещины – синяк расползался от скулы по щеке к глазу.
Первый шок после попадания в тиски времени, у него явно прошёл. Это привело Ивана на мысль, что Манта либо чего-то ждёт, либо на что-то надеется со стороны, потому-то он как будто свысока и снисходительно поглядывал на собрание его судей. Весь вид его говорил; – всё скоро изменится! О помощи со стороны можно было отбросить, как о не реальной. Поразмыслив, Иван нашёл только один аргумент в пользу его поведения. Манта, по-видимому, создавал недолговечные ловушки во времени, которые, сработав, через определённый срок, размывались. Может быть, он и сейчас надеялся таким образом избавиться из созданного Иваном временного мешка. А потом – лови его в поле ходьбы! Ведь так оно и может быть! И то, что он сам создаёт, вдруг имеет тоже определённую длительность существования? Но если это так, то помещать кого-либо во временной кокон, а тем более толпу, не безопасно для него самого. Их высвобождение – прямая ему угроза: начал что-то, а тут надо убегать и скрываться в поле ходьбы…
«Надо проверить», – подумал Иван сокрушённо.
Кристофер ничего, кроме нескольких междометий, не выдал, а Симон щурил глаза и тоже не возражал, но и не поддерживал радикальных мер, предлагаемых обиженными Мантой ходоками против него.
Удивлял Сарый. За всё время обсуждения он ни разу не раскрыл рта, как если бы его такие проблемы не волновали. Он присутствовал. Иван несколько раз посмотрел на него вопросительно, но Сарый отмалчивался.
– Вот что, Ваня, – наконец сказал Симон. – Закрой ему и вправду дорогу в поле ходьбы. Пусть поживёт как все обычные люди. Невозможность ходить во времени избавит его от способности создавать ловушки. Они, как ты сам знаешь, требуют хотя бы мизерного кимера, чего он будет лишён.
Неторопливая речь Симона и неоднократное упоминание о лишении его дара ходьбы во времени, по всему, стали доходить до сознания Манты. С его лица сползла маска беззаботности, он заволновался и впервые, пожалуй, произнёс внятно:
– Я вас не боюсь! – сказал он твёрдо, и следом, так же твёрдо, даже сурово, произнёс: – Мой Учитель Тот, Кто Прикоснулся к Времени. Он не любит, когда…
– Кто?! – опешил Иван. В его глотку словно попал вязкий ком, и он долго не мог его проглотить, чтобы спросить: – Ар-Тахис?
Спросил и замер: вдруг сейчас узнает, что где-то таится ещё один Прикоснувшийся к Времени… А где второй, то в мире и во времени их – несть им числа!
Манта долго подозрительно вглядывался в Ивана. Возможно, он слышал, как ходок, о КЕРГИШЕТЕ, и о том, что тот якобы бывает у правителя Мен-хи, но виделись они впервые, так что он мог верить и не верить в угрозы Гербы со стороны КЕРГИШЕТА. Однако имя его Учителя, произнесённое Иваном, в конце концов, породило в нём догадку: перед ним истинный КЕРГИШЕТ. И упавшим голосом Манта подтвердил:
– Да, он. Ар-Тахис.
Иван перевёл дыхание, рядом шумно выдохнул Симон, Сарый тоже отреагировал невнятным мычанием.
Но, как помнил Иван, Ар-Тахис ни одним словом не обмолвился, что у него были ученики. А может быть, потому и не обмолвился, раз Манта поступает вопреки этике ходоков.
– Если твой Учитель Ар-Тахис, то он не мог учить тебя бесчинствовать на дороге времени! И не важно уже, что он любит, а что – нет. Он ушёл в прошлое, в то, когда ещё только начинал ходить во времени. А это почти семьдесят тысяч лет.
Манта будто не слышал его.
– Он ещё вернётся! – пригрозил он. – И вы все…
Вождь запнулся, не зная, по-видимому, какой карой напугать ходоков. Иван воспользовался его заминкой.
– Ар-Тахис никогда не вернётся. Он до конца выполнил свою миссию. Он уступил место мне, Повелителю Времени! Я – КЕРГИШЕТ! И вправе спросить
