Эта мысль, подспудно терзавшая её очень давно, привела Айану в такой ужас, что она зажала рот ладонями и, оттолкнув Джейселя, ринулась прочь из столовой, на свежий воздух корабельного мостика. Но люк был задраен на ночь. А ей так хотелось вдохнуть свежего воздуха, не смешанного с запахом этого жаркого, которое совсем недавно казалось столь аппетитным, а теперь вызывало лишь отвращение.
Айана открыла задвижки и сдвинула дверь люка, затем высунулась, полной грудью вдыхая ночной воздух. В это время чьи-то крепкие руки схватили её за плечи и втащили внутрь.
— Что ты делаешь? — Тан сильно разозлился. — Выставляешь себя идеальной мишенью?
Всего несколько раз в жизни она слышала в его голосе столько угрозы. Он с силой оттолкнул её подальше от люка и принялся запирать задвижки. Отчаянно моргая, Айана тёрла ушибленную руку. Нельзя, чтобы Тан увидел в её глазах предательские слёзы.
Закрыв люк, Тан обернулся к ней. Во взгляде его сквозила прежняя злость.
— Так зачем ты устроила эту сцену? — казалось, между ним и ею никогда не существовало ни проблеска добрых чувств.
Его враждебность придала сил девушке:
— Для того, чтобы подтвердить сказанное мною. Мы слишком мало знаем об этой планете. Ты воспринимаешь всех, кого зарегистрировали приборы, как животных. Но они не животные, и ты это знаешь, хотя бы подсознательно. А теперь ты предлагаешь одного из них съесть.
Она увидела, что Тан ещё больше разозлился, и на мгновение умолкла, затем добавила:
— Мы ведь не знаем, кто они!
— Тебя надо лечить, — он проговорил это с ледяным спокойствием, что было гораздо хуже открытой ярости. В подобном состоянии Тан просто не воспринимал каждого, кто пробовал вступить с ним в переговоры. — У тебя не в порядке с головой. Ты видела тушу, которую я добыл. Это туша животного.
Он подошёл ближе и посмотрел на Айану сверху вниз по-прежнему холодно:
— Да, пожалуй, тебе и впрямь пора подлечить мозги. Ведь ещё во время тренировок тебя признали неуравновешенной.
— Откуда тебе это известно? — возмутилась Айана.
Тан рассмеялся, но это был смех злого торжества:
— У меня свои способы узнавать то, что я хочу. Всегда полезно знать слабости тех, с кем имеешь дело. Да, я читал твой тренировочный Эль-рапорт, милая Айана. И неужели ты думаешь, будто я не сумею воспользоваться сведениями, почерпнутыми оттуда, так, как это нужно мне?
Он схватил её за плечи и затряс, демонстрируя одновременно силу мускулов и своей воли. Как будто хорошая встряска могла выбить из Айаны затаённые, но с точки зрения Тана вредные, мысли. «Какой же он… какой же он…» — подумала она.
Айана молчала, но не потому что испугалась Тана, а потому что ей наконец стало понятно, какой же он…
Тан не собирался выслушивать её, он, по-видимому, полагал, что она абсолютно послушна его воле:
— И больше никаких дурацких выходок, ясно? Можешь не есть мясо — если ты решила умереть с голоду, это твоё личное дело. Но чтобы больше я не слышал твоих идиотских мыслей!
Но ведь ни Джейсель, ни Масса не идиоты, подумала Айана. И они-то не обязаны слушаться Тана во всём. Если бы они приняли всерьёз то, что она хочет сказать им. Но сейчас нужно всё хорошенько обдумать. Пускай Тан пока что думает, что взял верх. Впрочем, он, кажется, и без того не сомневается в своей победе. А Тан тем временем уверенно развернул Айану, подтолкнул её вперёд и повёл по лестнице вверх, в каюту. Он вёл её молча, но не отпускал.
Самое неприятное, что ей придётся по-прежнему находиться с ним в одной каюте, подумала Айана. Нынешний ужас перевешивал чувство одиночества, которое раньше заставляло её стремиться к Тану. А теперь Тан не оставит её в покое, она знала это. Оставался только один выход. На корабле есть небольшая медицинская лаборатория, туда никто, кроме Айаны, не имеет доступа. Если она закроется в лаборатории, пока не обдумает всё как следует…
Она взбиралась по ступеням, лихорадочно размышляя. Предположим, Тан думает, что подавил в ней сопротивление. Медицинский отсек находится на один пролёт лестницы выше. Впрочем, вряд ли он сейчас отпустит её туда. И всё-таки она рванулась, добежала до двери отсека и закрыла за собой замок. Она ждала, что Тан начнёт яростно дубасить в дверь снаружи. Но за дверью стояла абсолютная тишина.
Пятясь и прислушиваясь, Айана добралась до кушетки, предназначенной для пациентов. Она смотрела на дверь, но так как её никто не пробовал открыть, Айана расслабилась и села на краешек кушетки.
Она почувствовала слабость, её знобило. Эта стычка напугала её, как не пугало ничто иное. Тан читал её Эль-рапорт! Значит, он знает все её слабые стороны и может использовать это знание, чтобы получить преимущество. Каждый раз её слабость будет использована, чтобы умножить его силу! И её протест лишь даст ему повод предъявить новые требования, несправедливые, но необходимые Тану. Она сыграла на пользу ему! Она целиком в его руках!..
Айана попыталась взять себя в руки и принялась размышлять. Что ж, Тан постарался выбить её из колеи. Поэтому следует не уделять слишком много внимания происшедшему, а сообразить, как себя вести. Во всяком случае, она теперь знает, что из себя представляет Тан. Он совершил ошибку, дав Айане понять, что может контролировать её разум. Она неплохо мыслит, что бы там ни было записано в Эль-рапорте. У неё непредвзятый и конструктивный образ мышления. Значит, пора дать ему поработать, а не добивать себя паникой, страхом и слабостью.
Ей придётся стоять на своём в одиночку, не дожидаясь поддержки Джейселя и Массы. Ведь если уж Тан оказался не тем, кого она когда-то любила и знала, то кому вообще можно доверять? Только себе самой и своему опыту. Айана оглядела медицинский отсек — хранилище её опыта. Не может быть, чтобы здесь не нашлось то, что ей нужно.
Она подняла голову и перестала горбиться, как это делала раньше, словно ожидая удара кинжалом между лопаток. Это была уже не та Айана, которую Тан считал своей собственностью. Это была Айана, принадлежавшая самой себе!
Прогалины хорошо освещала луна, но тропинки в зарослях были почти неразличимы в темноте. Однако Фуртиг легко находил путь по памяти, он шёл так же свободно, как по освещённым тротуарам в Логовах. Эти места служили охотничьими угодьями Народу из Пещер.
