У неё из кармана раздался тонкий, нарастающий писк. Ойкнув, Лена торопливо опустила руку в карман и писк прекратился.
Денис недовольно поинтересовался: —Это что ещё за музыка?
— Время вышло— объяснила Лена поправляя одежду — Пора бежать в аэропорт. Дениска, не куксись.
— Я не кусню, то есть не куксюсь— пробормотал Денис — Я думаю о том какие у нас с тобой будут дети. Между прочим разноцветные глаза или синие уши это красиво чтобы кто ни говорил.
Потирая бок Денис Сергеевич вышел из-за беседки присоединяясь к общему веселью. Какое-то время он грустил стоя особняком. Потом, как будто, оттаял снова превращаясь в прежнего балагура и весельчака. И как у каждого весельчака и балагура в глазах у него нет-нет да и проскальзывали печальные или задумчивые искорки.
Уже после того как Ленка стремглав вылетела из каких-то кустов и разбрасываясь на ходу прощаниями унеслась в направлении ближайшей остановки пришли ребята из кировского синтезирующего поздравить Егора. Пришло всего двенадцать человек (одна бригада), но с их приходом на поляне сделалось положительно тесно.
Нина предложила пойти на набережную Оби. Денис заявил, что хождение на набережную есть моветон и гораздо более интеллектуальным занятием был бы запуск фейерверков.
— У тебя отличные друзья— сказал Петька когда тени вытянулись словно удавы на конкурсе по перетягиванию змеи. Он шёл обнимая Ташку за талию, как взрослый. Ничто так качественно не превращает мальчика в мужчину как межпланетный перелёт и несколько месяцев практики по терраформированию в одном из малых марсианских куполов.
Прижиматься на ходу щекой к плечу не очень удобно. Но Ташка всё равно прижалась: —Я знаю.
— Они такие взрослые. Многие уже работают. По началу я растерялся.
— В этом и проблема— откликнулась Ташка.
Пётр нахмурился: —Не понимаю.
— Забудь— посоветовала Ташка — Я между прочим тоже работаю. Тебя это не смущает?
Он задумался, как будто прислушиваясь к себе: —Ты не кажешься взрослой. То есть я знаю, что избыточно модифицированные развиваются быстрее. Но биологически ты младше меня. Да и какая разница. В любом случая я догоню.
— Постарайся поскорее догнать— попросила Ташка.
На первый взгляд могло показаться странным, но Ташка заделалась частой гостьей в жилой ячейке Егора и Кати Кораблёвых. Катя недавно была Соколовой, а теперь стала Кораблёвой. И, по мнению Ташки, смена фамилии пошла ей только на пользу. Или изменилась сама Ташка? Изменилась от одного только понимая, что Егор окончательно и бесповоротно выбрал Катю. Всё остальное имело место исключительно в её воображении — да и оно осталось в прошлом.
У Ташки есть Петька. Он не ахти что, но как мог бы сказать Феликс Эдмундович Дзержинский, если бы он был ботаником: когда есть саженец все остальное зависит только от садовника. Ха, тоже мне открыл Америку. Ташка ещё ходить не научилась, а уже знала, что всё в её руках. А разве бывает по другому?
Словом она как-то забежала на пару минут исполняя данное обещание. Потом заглянула ещё раз. А потом плюнула и стала приходить регулярно.
Получив квартиру семейство Кораблёвых не смогло воспользоваться всеми прелестями семейного быта и индивидуальной жилплощади. Армейская служба, а вернее подготовка к ней, съедала большую часть Катиного время. Егор пропадал на синтезирующем комбинате и вдобавок записался в секцию авиаторов где собирались энтузиасты любительского воздухоплавания. Не самый популярный вид досуга в век планетолётов скользящих от земли до марса, словно рейсовые автобусы. Но как красивы выступления совета авиаторов-любителей, на самолично собранных летательных аппаратах, раскрашенных в такие цвета, какие не знала и радуга, поочерёдно парящих, словно большие птицы — человек в небе, осуществившаяся мечта. Синтез-химика приняли в совет авиаторов с распростёртыми объятиями. Чем ещё заниматься Егору в отсутствии второй половинки?
Но где-то два или три вечера Кораблёвым удавалось выкраивать для совместного времяпрепровождения. И в эти редкие и ценные, в силу своей редкости, вечера они отнюдь не сидели дома молча разглядывая друг друга. Ни в коем случае!
Ташка любила бывать у них или с ними. Она не навязывалась, но может быть самую малость.
Ещё Кораблёвым повезло с соседями. Они жили в одном из так называемых «молодёжных домов». С тех пор как большинством бытовых вопросов занялись города-интеллекты, никого давно не удивляло, что если человек обожающий начинать утро с индийского чая приезжал в деревню, то как раз накануне в единственный на деревню магазин приходила небольшая партия индийского чая, которого там, может быть, с роду не было. Тем более нет ничего удивительного в том, что в соседях у молодожёнов оказались подходящие им по возрасту люди: несколько семейных пар и пара десятков холостяков обоего пола влюблённых единственно в свою работу.
На одном этаже с Кораблёвыми жила молодая семья Метёлкиных. Он-метёлкин и она-метёлкина, оба тоненькие как спичка. Катя таких четверых могла бы поднять ещё когда училась в школе. Тихие, вежливые. Но стоит в разговоре с ними поднять морскую тему и тогда держись! Оба по профессии биологи специализирующиеся на изучении обитателей океана. Даже непонятно в кого они влюблены: друг в друга или в трёхметровую слепую акулу из Мариинской впадины. Своего сына они назвали Леви, в память Пауля Леви, главы коммунистической партии в Германии в 1919-ом году. Однако между стен многоэтажного колоса жилого дома ходила легенда, будто Леви назван не в честь Пауля Леви, а в честь Левиафана, мифического морского чудовища. Метёлкины очень увлечённые и немного странные люди. Может быть и хорошо, что воспитанием бедняги Леви больше занимается государство чем его родители считающие нормальным назвать детей именами древних чудовищ, тем более мифических.
На одном этаже размещается десять жилых ячеек. По пять с каждой стороны центральной оси многоэтажного дома. Поэтому недостатка в соседях Кораблёвы не испытывали. Каждый этаж, в обязательном порядке, снабжался просторной застеклённой верандой где было приятно чаёвничать, особенно вечерами, разглядывая полыхающий огнями город. Такие веранды, вместе со всем полагающимся: столами, скамейками, креслами, и пустыми цветочными горшками ожидающими когда кто-то из жильцов посадит в них что-нибудь по своему вкусу, в обязательном порядке строились в новых домах как мощный фактор объединяющий жильцов и укрепляющий горизонтальные связи в обществе. Психологи многое могли рассказать по данному поводу. Но самое главное, что это работало.
